Доминик откинулся на спинку сидения.
Для Евы тоже самым главным была семья. Понимание, что она оставит после себя детей и внуков, свое продолжение. Что она состоялась как женщина, жена и мать.
Но семья, которую хотела Ева, и та, что навязывал Варе этот наглец, — совершенно разные вещи.
— Верни девочку в семью, вампирчик. Не упорствуй, все равно мы заберем ее. Сейчас я все хочу решить мирным путем, но если не получится...
— В семью? — напомнил Доминик, — Которая оставила Варвару чужой женщине и забыла о ней на двадцать лет? Хороша семья, нечего сказать.
Никита бросил на вампира злой взгляд, но сдержался.
— Защита бывает разной, вампирчик, — медленно, обдумывая каждое слово, проговорил рэкс, — Мы защитили Варю так, как это было нужно нам. Ты своего приемыша тоже ведь охраняешь — приставил ту серую страхолюдину телохранительницей, — он пожал плечами, — У каждого свои методы.
— Хочешь сказать, что вы таким образом защищаете Варвару? — процедил разозленный Ник.
— Мне нравится, что ты уже включил меня в состав ее семьи, — ухмыльнулся Никита и тут же посерьезнел, — Что ты знаешь о Варе, вампирчик? Да ничего. Ни о ней, ни о ее родных и близких. Оставь девушку, не морочь ей голову, — и видя, как помрачнело лицо вампира при этих словах, чуть помолчав, добавил, — Ну поживет она с тобой пару-тройку лет, а домой ей потом как возвращаться? Как жить среди своих? С пятном вампирской подстилки? Шлюшки, которую кровосос трахал, а потом выкинул? Подумай об этом, вампирчик. Серьезно подумай.
Глянул на часы на панели управления, чертыхнулся и выскочил из автомобиля. Закрывая за собой дверь, Никита бросил напоследок:
— Мою визитку не выкидывай, пригодится еще. Но Варю лучше отпусти по — хорошему. Вам же обоим от этого только легче будет.
...
Маленький пакетик лежал на разукрашенном фарфоровом блюдечке рядом с заварным чайником. Ольга Борисовна вскипятила воду, ополоснула сам чайник и бросила в него заварку, чтобы настоялась. Позже, перед самой подачей, добавит пару щепоток, больше нельзя, трав из пакетика.
Ароматно пахнуло корицей, затем — имбирем и мятой.
И ведь ничего запрещенного или вредного, все травы разрешены для употребления, их даже рекомендуют в лечебных целях. Гостья хозяина долго не спала ночью, даже сейчас при разговоре с Наташенькой, пару раз зевнула. А чай с мятой ...надо еще мед достать, он смягчит привкус трав,... как раз очень хорош для того, чтобы расслабится, успокоится и поспать.
Наташенька с утра не просто дежурила в резиденции, она подстерегала там Оливера, который должен был приехать на совещание к Дитриху. Кто, как не ближайший друг, должен знать всех шлюх, греющих постель Доминика. Оливер от загадочной Варвары тоже был не в восторге, но особо распространятся на эту тему не стал, лишь направил к травнику из клановых Лабораторий Густаву Йоргенсену, недавно прикрепленному к северной директории. А тот, услышав, для каких нужд магичка просит помощи, просиял и выдал небольшой пакетик со строгими инструкциями как, когда и куда подсыпать травяной сбор.
Впрочем, все это мало интересовало Ольгу Борисовну. Она была уверена, что в случае чего Наташенька за нее вступится и в обиду не даст.
Да и что тут такого вредного — предложить гостье успокаивающий чай?
В прихожей послышался звук открываемой двери, затем мужской и женский голоса. Приехал Доминик и, как и обещал, привез с собой телепатку, которую так ненавидит Евангелина. Ольга Борисовна вышла их встречать.
— Господин Доминик, Елизавета, рада вас видеть.
— Варвара у себя? — спросил вампир, снимая пальто и отдавая его экономке. Он был чем-то то ли разозлен, то ли встревожен — взгляд был мрачным, говорил мужчина отрывисто и жестко.
— Да, поднялась совсем недавно.
— Хорошо, проводи Елизавету в кабинет и позови Варю. Еву предупреди, что мы будем заняты, нас беспокоить строго запрещено.
— Да, господин, — Ольга Борисовна покорно присела в реверансе и пригласила Елизавету следовать за собой.
...
Глаза закрыты, на висках — чужие ладони с тонкими музыкальными пальцами. Женский голос сухой и деловито-бесстрастный, но каждое сказанное им слово поднимает в памяти целую бурю воспоминаний, живых и ярких, словно только что произошедших.
— Семья.
Семья для анимала всегда на первом месте, это мама вбила в голову с самого детства. Семья — самое главное.
Семья — самое важное.
Никто о тебе не позаботится, кроме семьи. Никто не защитит, никто не поможет.
Олег Брониславович срывался по первому звонку жены, и не важно, что она просила — купить домой хлеба, вызывать врача или просто погулять с внуками в парке.
Мама тоже всегда ставила своего мужа и детей на первое место в своей жизни.
Варя не столько помнила отрывками из жизни, сколько знала всегда на подсознательном уровне: все, что мама делает, — только и ради них.
Это было ощущением абсолютной правильности и непререкаемой истины.
Что есть семья?
Отец... нет, отчим, мать, брат и сестра. Потомственные маги, лучшие в своем выпуске. Они действительно стояли стеной друг за друга, пусть и ругались порой, но Варя всегда чувствовала, что Славка порвет всех за младшую сестру, а отчим отмажет сына от любых неприятностей. Они трое были настоящей семьей. Лишь мать разрывалась между ними и своей старшей дочерью. В своей семье Варя всегда ощущала свою инаковость. Она— другая: анимал, оборотень. И за другую, пусть сестру, но все-таки сводную, эта семья не встанет.