– Спасибо, мы наелись, – поспешила отказаться я.
Входная дверь хлопнула, и вскоре в кухне появился высокий и худой мальчишка с раскрасневшимися щеками.
– Садись, сынок, – обратилась к нему женщина. – Только руки иди помой!
Мы поднялись, освобождая место у небольшого стола, и я попросила:
– Вы кормите ребенка, а мы пока в сарае посмотрим, если можно?
– Отчего нельзя! Да только увезли сверток-то.
Пришлось объяснить, что это необходимая процедура. Женщина сообщила, что сарай не заперт и мы можем туда отправиться.
– Только сильно там не бардачьте, девочки, а то потом мне влетит, что молоток не там или гвозди рассыпаны.
Заверив хозяйку, что после нас и комар носа не подточит, мы оделись и отправились в сарай. Здесь действительно царил образцовый для такого места порядок. Почти все стены занимали стеллажи с различными коробками и ящиками, на огромном верстаке аккуратно разложены инструменты, на стене прямо над ним на большом магните крепились ножи.
– Что думаешь? – поинтересовалась Настя, когда мы присели у верстака и внимательно огляделись.
– Слишком чисто, – заметила я.
– Думаешь, могли заметать какие-то следы?
– Скорее, просто намыли тут как следует, чтобы избавиться от запаха.
– Как считаешь, может у пацана двенадцати лет хватить терпения, чтобы не разворачивать сверток несколько дней и ждать выздоровления друга?
– Уверена, что такое возможно.
– Я бы с ума сошла от любопытства!
– В детдоме у меня было трое друзей. Мы были настолько близки, горой стояли друг за друга. Обещания для нас никогда не были пустыми словами. Думаю, что и Максим встретил такого товарища.
– Я не знала… Про твое детство.
– Хорошее было время, – призналась я. – Мне повезло и с детдомом, и с друзьями.
Тему развивать я не стала, и мы продолжили осматриваться. Так и не обнаружив ничего интересного, решили, что можно возвращаться в дом. Получаса ребенку должно было хватить для поглощения борща.
Парень успел уйти в свою комнату, куда Людмила Тимофеевна за ним сходила, и он снова вернулся в кухню. Сел на табурет и положил руки на стол.
– Мам, а конфеты остались? – спросил он.
– Так ты вчера последние сам и доел! – возмутилась она.
Настя открыла сумку и извлекла оттуда плитку шоколада.
– Любишь такой? – спросила она.
– А то! – Парень широко улыбнулся.
– Что вы? Зачем? – забеспокоилась Людмила Тимофеевна.
– Меня угостили, а я сладкое не ем. Фигуру берегу, – объяснила Настя и протянула Максиму шоколадку.
Тот глянул на мать и, не увидев в ее глазах осуждения, принялся вскрывать обертку. Зашелестела фольга, и вскоре мальчик уже отправлял первую дольку в рот. Вдруг он спохватился.
– А вы будете? – подвинул он плитку ко мне.
Насте он, должно быть, решил не предлагать, раз она сама только что призналась, что сладкое у нее под запретом. Я поблагодарила и отказалась.
– Мам, а ты? – обратился он к женщине.
Людмила Тимофеевна подошла, потрепала его по голове и спокойно сказала:
– Я вам мешать не стану, в комнату пойду. Кличьте, если что.
Деликатность этой простой женщины меня поразила. Не каждая мать так легко оставила бы своего ребенка на растерзание. Впрочем, наверняка мы с Анастасией успели произвести на хозяйку положительное впечатление.
– Подслушивать будет, – шепнул нам Максим, когда мать покинула кухню.
– А у тебя есть секреты? – так же тихо произнесла я.
– Честно говоря, нет. – Он тяжело вздохнул.
Должно быть, наличие хоть какой-нибудь тайны виделось ему преимуществом.
– Просто предупредил, – пояснил он. – Она у меня такая!
– Какая?
– Любопытная, – хохотнул он.
– Ты в отца, выходит?
– Это еще почему?
– Ну лично я бы не смогла так долго ждать, когда Егор поправится, чтобы находку изучить, – деликатно вклинилась в разговор Настя. – Из-за любопытства своего.
– Ну это же мой друг! – Парень сделал акцент на последнем слове.
– Как он себя чувствует, кстати?
– Лучше, но в школу не ходит. Скучно без него там, да и в автобусе тоже.
– Твоя мама рассказала нам о том, как все случилось, но мы хотим попросить тебя вспомнить вашу прогулку по лесу.
– Прогулка как прогулка, – пожал плечами Максим и отправил в рот очередную дольку шоколада. – До того как мы на это… ну вы поняли, наткнулись, ничего и не было интересного.
– Тогда ты мог не придать этому значения, но не исключено, что в тот день вы с другом видели что-то, что помогло бы нам в расследовании одного очень важного дела.
– А как я пойму, что именно вам нужно знать?
– Мы будем задавать вопросы, а ты не торопись с ответом. Старайся хорошо вспомнить все детали, и только потом рассказывай. Договорились?
– Понял вроде, – ответил парнишка, смешно сморщив нос.
– Как вы добрались до того места, где обнаружили вашу находку?
– Пешком, как еще?
– На попутке, например.
– Не, родители не разрешают. Если только из поселка кто едет знакомый, тогда и сами остановятся, посадят. Но в этот раз ножками топали. Да тут и идти-то всего ничего. А в лес никто и не заезжает. Только летом да осенью, когда народ грибы и ягоды собирает. А сейчас что?
– А машин много мимо в тот день проезжало?
Парень задумался, не торопясь с ответом – все как мы велели.
– Четыре-пять было, наверное. Мы же утром пошли, выходной был. В это время дорога до леса пустая почти.
– Место, где сверток нашли, показать сможешь?
– Могу попробовать, но это прилично придется по лесу идти. У вас обувь-то нормальная?
Я сразу вспомнила Настины ботинки на высоких каблуках, оставленные в прихожей. У нее, кажется, были свои планы на этот счет.
– Не сегодня и, вероятно, не с нами. Приедут специально обученные ребята, вот им и нужно будет помочь. Возможно, когда твой друг окончательно выздоровеет и сможет составить тебе компанию.
– Ну да, вместе быстрее найдем.
– В лесу вы ничего необычного не заметили?
– Это что, например?
– Следы какие-нибудь, пятна на снегу, необычный мусор?
Максим снова крепко задумался.
– Банки пивные точно были, мы еще прихватить думали, чтобы потом алюминий сдать, но не стали. В лесу-то снег лежит, все, что с осени намусорили, замело… Хотя, мы же моток скотча видели, – вдруг вспомнил он. – Широкий такой, строительный.
– Похожий на тот, которым был обмотан сверток?
– Наверное, – пожал плечами Максим. – Он грязный был, мы его трогать не стали.
– В каком смысле?
– Красной краской перемазанный.
Мы с Настей переглянулись. Кажется, парнишка только сейчас понял, что на клейкой ленте они увидели вовсе не краску. Он переменился в лице и уставился на нас. Я решила не травмировать мальчика деталями.
– Максим, а в то утро людей в лесу вы не