Открыв глаза, положила голову на согнутые колени и снова уставилась на мужчину.
— Почему не спишь? — поинтересовался он, не оборачиваясь на меня.
— Мне непривычно, — прошептала, не задумываясь. — Холодно и жутко от того, что над головой небо вместо крыши.
— Зачем же тогда из дома сбегала, Касси? — Он не смотрел на меня.
Хмурился, перебирая найденную среди вещей разбойников траву и сушеные ягоды.
— У меня выхода не было, — пробурчала недовольно. — Так бывает, поверь. Остаться и принять свою судьбу было страшнее.
— Что замуж выдавали? — он тихо хохотнул.
— Нет, — в душе снова вспыхнула злость, — как животину продавали! Ты это хотел услышать? Меня продавали как скот. И не только меня... Так что я ни о чем не жалею. Выживу всем назло! Но я не товар бездушный, чтобы купить, попользовать себе в угоду и вышвырнуть за ненадобностью, как время придет. Я справлюсь и счастлива буду! Буду!
Это я, наверное, больше для себя говорила. Чтобы услышать и поверить. Убедить себя, что жизнь не оборвется в этих лесах. Что смогу. Найду свое место и все у меня будет хорошо.
Перевертыш замер, держа в руках сухие листья смородины.
— А ты уверена, малинка, что именно продавали? И прямо как скот? — Он наконец-то обернулся на меня.
Его глаза пылали жутким красным пламенем.
Я покачала головой и так горько стало.
— А ты много, наемник, женщин видел, которые от счастливой доли в неизвестность бежали?
— Нет, не видел, Касси, — выдохнул он. — Ты все же ложись и спи. Обещаю, когда ты проснешься, я все еще буду здесь. Рядом с тобой.
Я скупо улыбнулась. И все же он не плохой. Несмотря на такие пугающие глаза и на то, что сейчас волки пируют за кустами за его счет.
— Спасибо тебе, — прошептала, снова закрывая глаза. — Ты не сказал, как тебя зовут.
— А ты и не спрашивала, девочка.
Он сложил всю траву в чистый холщовый мешок и убрал его в объемную дорожную сумку на лямках, найденную здесь же. Да, оборотень перебирал скарб, собранный у убитых бешеных. Что-то он оставлял себе, а что-то откидывал в сторону.
Я только сейчас поняла, что у него и котомки своей нет.
Не похож он был на простого путника.
— Ты не ответил, наемник, — я снова села ровнее. — Имя ведь у тебя есть.
— Ну, если ты Касси, то я Руни, — хмыкнул он.
— Интересное имя. Оно сокращенное? — Во мне проснулось любопытство.
— А Касси — сокращенное? — ответил он вопросом на вопрос.
— Ну, Руни так Руни, — выдохнула я.
Он покачал головой и ногой пнул очередную сумку.
Громко зевнув, не выдержала и легла на толстый лежак. От него неприятно пахло, поэтому я попыталась подложить под голову край куртки. Передернув плечами от холода, крепко зажмурила глаза.
Сверху опустилось что-то тяжелое.
— Не пугайся, — шепнул перевертыш. — Одеяло у них нашел. Не то чтобы прямо хорошее, но под ним тебе будет теплее, малинка.
— Разве убийцы могут быть такими добрыми? — пробормотала я.
— А почему нет, Касси? Спи, утро еще не скоро.
— Только не уходи не попрощавшись, — тихо выдохнула.
— Не уйду. Буду рядом. Это я тебе, маленькая орина, обещаю.
Улыбнувшись, я позволила своему сознанию увязнуть в мягком омуте сна.
Над головой тихо ухала сова. А еще мне чудилось, что кто-то осторожно прикасается к моим волосам. Гладит по голове и что-то нашептывает, только вот слов я уже не разбирала.
Глава 21
Орина Кассандра
Боль. Тело заледенело. Я ощущала себя древней старухой, не способной пошевелить ни ногой, ни рукой. Тяжесть. Колени крутило так, что слезы на глаза наворачивались.
Сжавшись на лежаке, я вслушивалась в окружающее меня пространство.Утро, но еще не окончательно рассвело. Через кроны высоких деревьев пробивались первые лучи солнца. Они играли в листве и слепили бликами.
Яркая полоса солнечного света медленно наползала на землю.
Холодно. Поежившись, я попыталась разогнуть скрюченные пальцы и повыше натянуть одеяло. Меня мелко трясло, и я не понимала, как эти люди живут в таких условиях. Спят на земле, едят то, что смогли приготовить на костре. А моются? Как здесь вообще привести себя в порядок?
Моргнув, я уставилась на потухший костер. От него вверх тянулся тонкий белый дымок. Рядом прямо на земле стояла кружка и тарелка с несколькими кусочками мяса, а по ее ободку полз жуткий черный жук размером с подушечку пальца.
Прикрыв глаза, выдохнула. Изо рта вырвалось облачко пара. Видимо, на север осень приходит рано.
Где-то за моей спиной тихо хрустнула ветка. И больше ни звука.
Хотя нет. Лошадь негромко фыркнула. Она все еще стояла у дерева и мирно щипала невысокую пожелтевшую траву.
Превозмогая боль во всем теле, я встала, но одеяло не выпустила из рук, а попыталась в него завернуться плотнее.
На поляне никого не было.
Телега, которую так никто и не подчинил, рядом с ней небрежно сваленный небогатый скарб разбойников. И все.
Ни мертвецов в кустах, ни их палача.
Перевертыш исчез.
Осознание того, что я осталась одна, обрушилось лавиной.
Сглотнув, я почувствовала такой страх, что меня просто прибило к месту. Я боялась и шаг сделать в сторону. Паника. Ужас. Дикая смесь желаний бежать, плакать и в то же время спрятаться куда-нибудь в нору и схорониться в ней.
Мне, наверное, так страшно не было, когда я в руки разбойников попала.
— Руни... — мой голос походил на писк. — Руни, ты где?
Огромная птица вспорхнула с ветки, хлопая крыльями.
Вздрогнув, я пригнулась.
— Руни, миленький, — прошептала, давясь подступающими рыданиями. — Ты же обещал не бросать меня здесь одну! Ты же обещал!
Первые слезы покатились по щекам.
Я так и стояла у погасшего костра в полном непонимании, что теперь делать. Куда идти? Что мне нужно с собой взять?
Взгляд остановился на лошади.
Да ее же отберут, только на дорогу сверну. За нее меня просто убьют и в канаву скинут.
Зажмурившись, я всхлипнула.
— Касси, что случилось? — раздалось громко сзади. — Ты простыла? Почему не ешь? Я оставил тебе на тарелке.
Обернувшись, уставилась на оборотня. Челюсть задрожала, и я разрыдалась, как ребенок.
И