Я что, мёртвая? Это точно не галлюцинация? Точно ведь помню выстрел…
— Ого! — присвистнул Тим и тоже опустил взгляд ниже. — Ты ничего не путаешь? После такого не выживают.
В толстовке, которую я одолжила у пилота шлюпа, казалось, в прошлой жизни, были заметны аккуратные обугленные дырочки. Я судорожно подняла ткань.
— Вот это бро-о-онька, — восхищённо присвистнул Тимофей. — Ты на какой карте только такую достала?
— Что? Это собственность Системной Полиции.
Я всё ещё не могла поверить, что жива. Внутренности болели так, будто их хорошенько смяли, но, если бы я умерла, уже бы ничего не болело, верно?
— Ах, шварх, это шутка, Слав. Не бери в голову… — махнул рукой собеседник. — Слушай, ну тебе повезло так повезло. Наверное, это первый случай на моей практике, когда человек выживает после «агонии». Видимо, выстрел был в упор и все пули попали в защиту. Я, конечно, на твоём месте ещё бы проверился на медицинском аппарате, чтобы убедиться, что никакие микрочастицы не прошли в тело, но крови не вижу, и выглядишь ты… В общем-то, отлично для того, в кого стреляли и кто провёл всю ночь на свалке.
Я ошеломлённо сглотнула.
— Совсем забыла про бронежилет… — криво улыбнулась я, чувствуя, как нервы всё ещё не совсем отпустили.
— Забыла, что таскаешь лишние двадцать-тридцать килограммов? — скептически хмыкнул парень.
— Так я гейм-проводник. Кираса, поножи, кольчуга, перчатки… всё вместе столько примерно и весит. Привычка, знаешь ли…
— Погоди-погоди, ты тоже играешь в «Эхо»?! Раз пошла такая звёздная прогулка, давай знакомиться заново. Я тоже играю! Мы не пересекались раньше? Меня зовут Торнадо.
И он протянул ладонь для рукопожатия.
— Торнадо?!
Следующие несколько секунд я пыталась прийти в себя от ещё одного потрясения. Парень, который играл в «Эхо», не давал мне прохода несколько месяцев подряд и представился Тимофеем-массажистом, и Тимофей-стоматолог из лифта оказались одним и тем же человеком. Тим помог подняться и отряхнуться, насколько это было возможным. Слово за слово он рассказал, что действительно занимается зубами на полставки, это его основная профессия, а массажем увлекался раньше, как хобби.
Очень бережно мой старый-новый знакомый довёл до флаера и помог в него сесть.
— Космические лифты всё ещё заблокированы, так что я прилетел на личном транспорте. Это усовершенствованная модель для коротких безвоздушных полётов, — белозубо улыбнулся парень и подмигнул: — Слава Вселенной, у меня есть лицензия дока, так что меня пропустили на спутник и в такое сложное время.
— А куда мы летим? — запоздало спросила я, чувствуя себя всё ещё немного контуженной.
— Сначала предлагаю в медцентр на Танорге, а ночевать — ко мне. Это же был раньше твой дом, верно? — уточнил Тимофей, подбородком указав на свалку.
Я уныло кивнула. Был. Это точно. А теперь руины.
На медцентр я была согласна, а на квартиру Тима — не очень. Любая приличная девушка отказалась бы, но, чуть подумав, я посмотрела правде в глаза: мне действительно совершенно некуда податься. Дома больше нет. Личных вещей, одежды, планшета, игровой платформы и костюма — и тех нет! Накопления я не так давно сняла и потратила на перелёт Вега — Танорг, а то, что осталось, — гроши, на аренду новой квартиры не хватит.
«Позволь о тебе позаботиться», — негласно говорили все действия Тимофея, и от этого на душе становилось ещё более муторно. Конечно, Тим таноржец, а не вегианец и не станет настаивать на оплате спасения, но тем не менее мне отчаянно хотелось, чтобы на его месте сейчас оказался совсем другой мужчина.
Когда флаер поднялся в воздух, уже светало. Тимофей закатал рукава рубашки и выставил в салоне обогрев, сокрушаясь, что я ужасно холодная. Он даже полушутливо потрогал мне нос, а затем принялся рассказывать что-то ненавязчивое, чтобы отвлечь от мыслей о разрушенном доме.
Я украдкой набрала номер Алена, но абонент снова оказался не в сети. Тяжёлое неповоротливое чувство раздавленности накатило волной. За целую ночь Ал не включил коммуникатор, не написал сообщение и даже не поинтересовался, как у меня дела… Конечно же, коллеги ему наверняка доложили, что меня забрали роботы СПТ, но всё равно горькая обида змеёй туго обвила лёгкие.
Где же ты, Ал? Почему не выходишь на связь? Неужели Вера была права и я нужна была тебе лишь как временное увлечение? Всё во мне сопротивлялось этой мысли, но она не давала покоя. Разве можно так сладко целовать, так жарко заниматься любовью, а затем просто вычеркнуть человека из своей жизни? Мысли кружились, снова и снова возвращаясь к тем мгновениям, когда он остервенело проникал в меня... или когда нежно гладил и зацеловывал плечи и грудь. Всего четыре дня, за которые я разрешила себе наивно размечтаться и думать, что это больше, чем просто секс.
Сердце болело так, как я не ожидала. Парадокс. В меня стреляли из «агонии». Я выжила! И сейчас у меня болит не тело, а душа… С каждой минутой ожидания его звонка моя уверенность таяла, как лёд под ярким солнцем. Я была наивной, считая, что нужна ему больше, чем гейм-проводник.
«Ален — мужчина, у них вообще всё по-другому. Глупо считать, что симпатия, влюблённость или даже любовь — это обязательное взаимосимметричное чувство. Дай ему неделю… Не напишет за неделю, значит, действительно не нужна», — посоветовал, как всегда, рациональный внутренний голос.
Пока мы летели, внезапно пришло легкомысленное сообщение от Ника, что с ним всё в порядке и до конца года он останется в общежитии Полицейской Академии.
«Как же хорошо, что братишка всё это время был на Танорге и ни о чём не знает», — подумала я, прикрывая глаза. О том, что у нас больше нет дома, решила не писать. Потом как-нибудь. Пускай учится, попробует реализоваться, а я одна выживу. В двенадцать лет выкарабкалась, а значит, сейчас тем более всё будет хорошо.
Чувствуя усталость от прошедших суток во всём теле, я откинулась на тканевую спинку удобного кресла и задремала под ненавязчивую болтовню Тима. Кто бы мог подумать ещё полгода назад, что я искренне буду рада встрече с Торнадо?
***