— НАЗАД! — проревел вдруг рядом с ней голос сотника Игната. Он оттаскивал своих людей от этого огненного ада, его лицо было бледным от ужаса. — ВСЕМ НАЗАД! ОТСТУПАЕМ НА СОТНЮ ШАГОВ! НЕ ПОДХОДИТЬ!
Солдаты Романовича и Долгорукова, повинуясь инстинкту и приказу, отступали, образуя широкий круг вокруг пылающей фигуры своего недавнего командира. Их лица окутала маска ужаса. Они смотрели на Сашу не как на человека, а как на разгневанное божество, вершащее свой суд.
Маргарита смотрела на него, и ее сердце сжималось от боли и отчаяния. Это был не он. Не тот Саша, которого она знала. Не тот ироничный, умный, иногда немного неловкий, но такой надежный инженер. Это было нечто иное. Древнее. Страшное. И она понимала — если его не остановить, он сгорит. Выгорит дотла, оставив после себя лишь пепел и пустоту.
Она видела, как он, уничтожив последних дикарей, которые не успели сбежать, замер посреди поля боя. Огненный вихрь вокруг него не утихал, а лишь разгорался все сильнее. Он стоял один, в центре выжженной земли, усеянной черным пеплом, что кружился вокруг него, и медленно поворачивал голову, словно ища новую цель.
И его пылающий взгляд остановился на них. На своих.
Душа Маргариты почти что ушла в пятки, когда она на мгновение увидела демонический оскал на лице возлюбленного мужчины. И вместе с тем она сжала кулаки. Даже уставшая и почти изможденная она не бросит его.
— Мэтр… — голос Маргариты был едва слышен, — Что с ним?
Скворцов подошел к ней, его лицо, обычно такое спокойное и непроницаемое, сейчас было мрачным, как осеннее небо. Он тяжело опирался на свой посох, его плечи были ссутулены.
— Он потерял себя, — произнес он тихо, не отрывая взгляда от пылающей фигуры Саши. — Пламя поглотило его разум. Та сила, что живет в нем… она слишком велика для человека. Ярость, боль, жажда битвы — все это стало для нее топливом. И теперь она горит, сжигая все вокруг. И его самого, изнутри.
Маргарита смотрела на Сашу, на этот огненный смерч, в который он превратился, и ее сердце разрывалось на части. Нет. Она не могла этого допустить. Не после всего, через что они прошли. Не после того, как он спас ее, спас всех их.
Она повернулась к Скворцову, ее зеленые глаза, еще влажные от слез, горели решимостью.
— Мы должны ему помочь! — сказала она твердо. — Я… я должна попробовать.
— Как, дитя мое? — в голосе мага звучала горечь. — К нему сейчас не подойти. Этот огонь испепелит любого, кто осмелится приблизиться на пять шагов.
— Я попробую достучаться до него, — настаивала Маргарита. — До его разума. Я знаю, он там. Где-то очень глубоко, под этой стеной пламени и ярости. Но я не смогу сделать это на расстоянии. Мне нужно подойти к нему. Максимально близко. Мэтр, — она схватила его за рукав его кожаного доспеха, — я прошу вас, помогите мне! Создайте для меня защитный барьер, щит, который сможет выдержать его огонь. Хотя бы на несколько мгновений. Этого должно хватить.
Скворцов посмотрел на нее долгим, тяжелым взглядом. Он видел в ее глазах не только отчаяние, но и несгибаемую волю. Он понимал весь риск этого безумного плана. Его магия против той первобытной, необузданной силы, что вырвалась из Саши… это было все равно что пытаться остановить лесной пожар ведром воды. Но он также понимал и другое. Это был их единственный шанс. Шанс спасти не только барона Кулибина, но и, возможно, их всех от последствий этого неконтролируемого всплеска.
Такой же призрачный шанс, который Саша подарил Хламникам и помог им вернуть пропавших людей.
Он сжал свой посох крепче до того, что его костяшки побелели, а рунические символы по всему телу вспыхнули синим свечением.
— Хорошо, — наконец произнес он, и его голос снова обрел твердость. — Я сделаю все, что смогу. Но ты должна понимать, Маргарита, — он положил свою сухую, морщинистую руку ей на плечо, — щит не будет вечным. У тебя будет очень мало времени.
— Мне хватит, — ответила она, и в ее голосе не было ни тени сомнения.
Скворцов кивнул. Он поднял свой посох.
На этот раз магических слов не было. Он просто ударил посохом о землю, после чего отпустил его и обвел Маргариту двумя руками, словно описывая окружность.
Воздух вокруг Маргариты задрожал, сгустился. Тысячи крошечных, сияющих рун, похожих на светлячков, закружились вокруг нее, сплетаясь в единое целое. Через мгновение ее окутал полупрозрачный, мерцающий синий купол.
Он был почти невидимым, но Маргарита чувствовала его — плотный, упругий, он отгораживал ее от внешнего мира.
— Иди, — сказал Скворцов, его лицо было бледным от напряжения. — И да помогут нам всем Боги. Старые и новые. И если они вообще есть в этом сумасшедшем мире.
Маргарита, прикрытая этим магическим щитом, сделала первый шаг. Затем второй. Она медленно, но уверенно пошла по выжженной земле, прямо к центру этого огненного ада, откуда к ним двигался Саша.
Он заметил ее. Его пылающая голова повернулась, глаза-колодцы сфокусировались на ней. Он не узнавал ее. Он видел лишь движущуюся цель. Нечто, что осмелилось вторгнуться в его царство огня и разрушения.
Он вскинул руку. С его пальцев сорвался огненный шар, размером с человеческую голову. Он с ревом пронесся по воздуху и врезался в синий купол, окружавший Маргариту.
Раздался оглушительный треск, похожий на удар грома. Щит задрожал, по нему пробежали трещины, но он выстоял. Ударная волна отбросила Маргариту на шаг назад, но она устояла на ногах и продолжила идти.
Вены на лбу и жилы на шее Скворцова вздулись. Он напрягся, сшивая щит на ходу, отчего его собственная энергия улетала, как вода в сухую землю.
— Саша! — крикнула она, ее голос тонул в реве пламени. — Это я, Рита! Очнись!
Но он не слушал. Он атаковал снова. И снова. Огненные шары, огненные копья, огненные плети — он обрушивал на нее всю свою ярость, всю свою разрушительную мощь.
Щит Скворцова трещал по швам. Маг, стоявший в нескольких десятках метров позади, с трудом удерживал его. Его лицо было покрыто потом, руки, сжимавшие посох, дрожали от нечеловеческого