Давным-давно, как верили тюрки, ни человек, ни зверь, ни птица не ведали смерти. Жили они, размножались, да так, что вскоре заполонили всю землю. Определил тогда Тенгри каждой твари свой срок жизни, и подручный Тенгри умертвил одного человека, чтобы все узнали, как выглядит смерть. Испугались люди, озлобились. Начались убийства, появилась вражда, вспыхнула ненависть. А до того дня все жили мирно и счастливо.
А вот как создатель поступил в аналогичном случае, согласно казахским мифам. Он призвал к себе все живое и решил определить каждому срок его жизни. Положил он человеку тридцать лет. Человек обиделся, но ничего не сказал. Ослу создатель дал пятьдесят лет, но предупредил, что жизнь у того будет трудная и горькая. Тогда осел попросил сократить его жизнь на двадцать лет. Создатель исполнил его просьбу, а человек выпросил себе те двадцать лет, от которых отказался осел. Собаке создатель определил жизнь в сорок лет, но также предупредил, что хорошего ее ждет мало. Собака отказалась от двадцати положенных ей лет, и эти годы снова взял себе человек. Под конец создатель определил жизнь обезьяны в шестьдесят лет, но обезьяна попросила уменьшить ее жизнь вдвое. Невостребованные годы опять забрал человек.
Стало у него сто лет жизни, вот только не все они ему в радость. Тридцать лет он живет, как человек, наслаждаясь молодостью и не задумываясь о будущем. Двадцать лет, как осел, – трудится без остановки, но получает лишь пинки да попреки. Двадцать лет он живет, как собака, – трясется над тем, что успел накопить, и скалит зубы, боясь, как бы у него ничего не отняли. И тридцать лет, как обезьяна, – корчит глупые рожи, постепенно теряя разум, переламывается в спине и ходит на подгибающихся ногах.
Сказка, как говорится, ложь, да в ней намек…
Много традиций и обычаев тенгрианства перешло в ислам, преобразившись до неузнаваемости или сохранившись в нем почти в первозданном виде. Но, наверное, самым примечательным и поразительным примером слияния тенгрианства и ислама может служить перенос качеств некоторых божественных или мифических представителей казахского фольклора, зародившегося на ниве тенгрианства, на исламских святых. Дальше мы узнаем, как это получилось.
Тенгрианские духи-покровители и мусульманские святые
«Боль за скот – боль души», – гласит казахская поговорка. Казахи-скотоводы трепетно относились к домашним животным, от которых напрямую зависели их благосостояние и жизнь, и верили в оберегавших животных духов-покровителей. Главных духов-покровителей было несколько. Так, лошадей защищал Камбар-Ата, коров – Зенги-Баба, верблюдов – Ойсылкара, овец – Шопан-Ата, коз – Шекшек-Ата. Поразительно, но некоторые из этих древних духов-покровителей не просто остались в народной памяти в качестве мифологических образов, но обрели черты реально живших проповедников и святых.
Шопан, согласно Казахскому толковому словарю, – это человек, пасущий овец, чабан. У древних казахских племен Шопан-Ата считался предком овец, который впоследствии стал их духом-покровителем. Позже в народном восприятии фольклорный Шопан-Ата слился с мусульманским праведником Шопан-Атой, учеником суфийского поэта и проповедника Ходжи Ахмеда Ясави, и об этом повествует легенда.
Некрополь Шопан-Ата и подземная мечеть. Казахстан
Однажды Ходжа Ахмед Ясави заявил ученикам, что настала пора им отправиться в путь проповедовать истинную веру Натянул он тетиву лука, выпустил через шанырак (деревянный обод наверху юрты в виде скрещенных жердей) стрелы и сказал, где ученики найдут их, там пусть и проповедуют. Шопан-Ата отыскал стрелу рядом с аулом богатого скотовода Баяна и нанялся к нему пастухом стада белых овец. Хитрый и жадный Баян пообещал заплатить Шопан-Ате только в том случае, если в стаде родится черный ягненок. Через год черный ягненок родился. Пораженный Баян женил Шопан-Ату на своей дочери и отдал ему все свое имущество. А на том месте, куда упала стрела, Шопан-Ата построил мечеть.
Подземная мечеть Шопан-Аты, старейший погребально-культовый памятник Казахстана и место для поклонения и паломничества, находится в Мангистау-ской области, в двадцати километрах к северо-востоку от поселка Сенек Каракиянского района.
Похожая история приключилась и с Зенги-Бабой, легендарной личностью, тенгрианский образ которой был переосмыслен под влиянием ислама. Покровитель коров, Зенги-Баба особо почитался предками современных казахов за доброту. Считалось, что, если Зенги-Баба хоть мельком взглянет на человека, тот непременно разбогатеет.
Жил на свете бедняк, у которого был единственный захудалый верблюд. Знал бедняк о волшебном взгляде Зенги-Бабы, но никак не мог взять в толк, чем привлечь доброго старика. Думал он, думал и наконец придумал. Зарезал верблюда, снял с него шкуру, набил ее соломой и сделал чучело. Взвалил он соломенное чучело себе на спину и забегал по степи взад-вперед. Увидели его люди, всполошились:
– Смотрите, смотрите! – загалдели они. – Человек на своем горбу верблюда тащит!
Услышал их крики Зенги-Баба, удивился и глянул на хитреца. Чудо свершилось, и хитрец получил огромное стадо коров.
Это древняя народная легенда, сказка, а вот что говорят о Зенги-Бабе средневековые летописи. Согласно некоторым из них Зенги-Баба (настоящее имя – Айкожа, Ай Ходжа) родился в конце XII века и был потомком Арыстан-Бабы, наставника Ходжи Ахмеда Ясави. Сам Зенги-Баба был пятым мюридом (последователем) Ходжи Ясави и учеником Сулеймана Хакима Бакыргани. Зенги-Баба много странствовал, пас скот и за свои труды, духовное наставничество и бережное отношение к животным получил любовь и уважение соплеменников.
Когда годовалого Зенги-Бабу принесли Ходже Ахмеду, тот предсказал, что через двести лет могущественный Тимур-завоеватель построит в память Зенги-Бабы мавзолей. Предсказание сбылось, и теперь каждый может полюбоваться мавзолеем, расположенным в шестидесяти километрах от Ташкента, столицы Узбекистана. Несколько мемориальных комплексов, посвященных Зенги-Бабе, есть и на территории Туркменистана. А в столице Казахстана, Астане, именем Зенги-Бабы названа улица.
Почтовая марка СССР с изображением мавзолея Ходжи Ахмеда Ясави. 1989 г.
Прозвище «Зенги» Айкожа получил за работу и смуглый, почти черный цвет лица, так как слово «занги», созвучное казахскому «зенги», с арабского языка переводится как «черный».
Ахмед Ясави тоже входит в удивительный мир легенд и преданий. Согласно одной из них, у Ахмеда Ясави был дарованный ему свыше белый верблюд, умевший перемещаться по воздуху и переносить своего хозяина в Мекку для совершения утреннего намаза. Некий иноверец, услышав об этом, засмеялся и сказал, что такого не может быть. Тогда Ходжа Ахмед Ясави посадил его с собой на верблюда и полетел. Он приказал спутнику не открывать глаз во время полета, но тот не послушался, посмотрел вниз и мгновенно упал на землю, прямо перед троном хана Жолбарыса. Изумленный хан