Поранившись об острый угол торчащего из земли камня, я ахнула и посмотрела на алые капли крови, капавшие так быстро, словно я повредила какой-то серьёзный сосуд.
– Ни дня не можешь прожить без увечий, да? – спросила Таяна, протягивая мне платок.
– Спасибо. Как ты узнала, что я здесь?
– Да никак… просто решила прогуляться и почувствовала запах крови. У нас обострён нюх на эту гадость.
– Прямо как у вампиров, – кивнула я.
Таяна стала частью нашей компании, но я никогда не общалась с ней наедине. И вот теперь, как только представилась возможность, я решила расспросить у неё побольше о жизни гринворков внутри альянса.
– Я не знаю, какой была жизнь до вступления. Родителей у меня нет. Я сирота. Кто-то говорил, что мой отец ушёл в ополчение, а мать не выдержала такого позора и наложила на себя руки. Это всё слухи, конечно, но кто его знает? Выбора особого нам не дают: хочешь зарабатывать на жизнь – топчись целыми днями на рынке или иди в палачи. Вот я и поступила в академию. Мне здесь нравится. Думала, что будет гораздо сложнее, но в целом неплохо. Могло быть гораздо хуже.
– Разве ты не читала историю своего рода? Как жилось раньше?
– Неа… Мне это неинтересно. Да и какая разница, как жилось когда-то? Разве мы можем что-то изменить? Однако я слышала кое-что… старейшина места, в котором я выросла, рассказывала, что в любом случае выхода у нас не было… Мы не могли отказаться от присоединения. Ресурсы нашей планеты были слишком скудны. Альянс нашёл что-то полезное для себя, поэтому предложил нам присоединиться. Они помогли выжить, но взамен стали выкачивать из планеты необходимые ресурсы. Поговаривают, что в центре, ближе к ядру, установлена какая-то штуковина, способная разорвать планету в считанные секунды. Не знаю, насколько это правда. Я никогда не была на родной планете, своими глазами не видела.
– Способная разорвать целую планету? – переспросила я, думая, что это за технология такая. О подобном я ничего не слышала раньше.
– Ага… Она почти на всех планетах альянса установлена. Но так бабки на рынке говорят. Не забивай себе голову. Пока мы дышим, нужно наслаждаться этим.
Я кивнула, но слова Таяны заставили меня задуматься. Если такая технология действительно существовала, то становилось понятным, как альянс «убеждал» все планеты присоединиться. Взять силой, а потом удерживать угрозой? И каждый подчинялся условиям договора, которые им представили, без возможности внести свои. Мы могли бы сосуществовать вместе иначе.
– Как тебе сегодняшний урок по стрельбе из бластеров? Вот бы поджарить тушу какого-нибудь зверга для проверки.
Таяна хищно улыбнулась, а я поёжилась от её взгляда. Кровожадная… Мне даже звергов убивать не хотелось без дела. Конечно, если на кону стоит твоя жизнь… или тебе нужно защитить невинных, но не просто так. Каждое существо имело право на жизнь. Даже самое мерзкое вроде звергов.
– Если хочешь поджарить, то лучше использовать лазерное оружие, но у меня от него глаза ужасно болят. Бластером можно обездвижить и нанести незначительные повреждения. Но сила энергетических сгустков действительно впечатляет.
Я решила поддержать тему, чтобы Таяна не задумывалась над моими вопросами. Хоть я и сомневалась, что она вспомнит о них, но лучше перестраховаться. Не хотелось бы, чтобы на меня стали коситься как на возможного предателя. Если бы появился малейший шанс услышать сторону сопротивления, я могла и перейти на их сторону… Я начинала понимать их. Когда твою планету, твой родной дом, могут уничтожить по чьей-то прихоти, невольно возжелаешь свергнуть власть и вернуть контроль себе. Мама точно заняла бы их сторону. Я была в этом больше чем уверена. Будь она жива, она поддержала бы меня в стремлении докопаться до истины.
Потянувшись к кулону мамы, висящему на груди, я одёрнула руку, улыбнулась и встала с камня, рядом с которым закопала «подарок» отца.
Мы с Таяной молчаливо побрели в сторону казармы. Она пыталась пару раз начать разговор, но словно обрывала саму себя, а я не знала, о чём можно поговорить, потому что в голове роились собственные мысли. Одна перебивала другую. Как свора голодных тараканов, накинувшихся на остатки еды.
Всё больше мне открывались коварные поступки альянса. Всё сильнее мне становилось стыдно за то, что я дочь сенатора – одного из тех, кто придумывает правила и заставляет других подчиняться им. Когда отец успел стать таким жестоким? Был таким всегда, но влияние мамы останавливало его? Могла ли я изменить его, если бы не молчала, не вела себя как кроткая дочь и не терпела бы его наказания? Вряд ли… Сейчас за все те наказания я могла только поблагодарить отца: он закалил меня и сделал сильной. Он подготовил воина, возможно, даже не подозревая этого. Или нарочно растил меня такой, зная, с чем я столкнусь в будущем?
– Я пойду на лётное поле. Не хочешь со мной? – спросила Таяна.
Заметив стоящего у командного пункта Аарона и поняв, что он хочет поговорить со мной, я отрицательно покачала головой.
– Ты иди, а я устала… Хочу поваляться в кровати, потому что после тренировки тела своего не чувствую.
– Ты ещё полностью не восстановилась после того случая? Кстати, Джен, парень со второго курса, видел, как те оргалёты, что поймал твой Скат, отправили на исследование в лабораторию доктора Лесстера, а их пилотов в темницу.
– Погоди! Что ты сказала? Пилотов?
Но ведь доктор Лесстер уверил меня, что оргалёты были тренировочными, и пилотов внутри них не было!.. Он обманул меня? Чтобы не чувствовала себя виновной за тех, кого лишила жизни? Я сомневалась, конечно, что мы уничтожили хотя бы один оргалёт, но они пропадали из зоны видимости, а с нанесёнными Скатом повреждениями вряд ли смогли бы далеко улететь. Сердце забилось быстрее. Всё окончательно перестало укладываться в голове.
– Ну да. Джен видел, как из них выводили пилотов. Потому многие и не верят, что это была тренировка. Зачем тогда отправлять их в тюрьму?
Действительно – зачем? И к чему обманывать всех вокруг? Адмирал скрывал что-то, и теперь мне захотелось выяснить, что именно. А лучший способ сделать это – попасть в тюрьму. Вот только как? Наверняка она хорошо охранялась и единственный способ оказаться там – совершить серьёзное правонарушение.
Я снова устремила взгляд на Аарона. Знал ли он, что на самом деле происходило? Молчал, чтобы уберечь