Никита послушно разворачивается и сбегает вниз по лестнице, а я закрываю дверь, всё ещё не в силах перестать улыбаться. Вот пусть теперь думает, правду я сказала или нет. Ох, чувствую, завтра Лере придётся придумывать, как меня оправдать перед своим другом.
Вскоре мы все вместе собираемся на ужин за накрытым столом. Всё совсем как прежде, но будто слегка по-другому. Мягкий тёплый свет люстры льётся сверху, из распахнутого окна доносится шум города, и мы все на своих местах – кроме Инессы. Но её стул мы уже убрали, чтобы не бередить раны. Теперь он стоит в углу в комнате Анфисы, накрытый любимыми шалями нашей покойной тётушки, и на нём обожает дремать Ах, когда ему удаётся прокрасться в спальню незамеченным. Потом тётя всегда разражается возмущёнными криками и аллергическим чиханием. Но кот не обращает на это внимания, как и на все запреты, связанные с посещением этой спальни. Едва Анфиса вновь отлучается, забыв закрыть дверь, как Ах уже сворачивается клубком на своём любимом стуле с пушистыми шалями.
– Этот дурной кот однажды просто меня доведёт, – не устаёт жаловаться тётя изо дня в день, но мы всячески защищаем Аха. И хотя мы все прекрасно знаем, что Анфиса никогда не выгонит кота, потому что она просто не сможет поступить с нами подобным образом, но из уважения к ней и в знак благодарности за то, что дала ему приют, несмотря на аллергию, мы всегда стараемся следить за перемещениями Аха и часто забираем его из комнаты Анфисы ещё до её прихода. Кот этому, конечно, совсем не рад и в качестве мести постоянно норовит то справить нужду в неположенном месте, то стошнить комочком шерсти на ковёр, но довольно часто он к нам и ластится, будто понимает, что его в этом доме искренне любят.
– А что у нас сегодня на ужин? – звонко интересуется Лерочка, ёрзая на своём стуле и раздувая ноздри, пытаясь по запаху определить ингредиенты.
– Моё новое фирменное блюдо! Курица, тушённая в медовом соусе с чесноком и соевым соусом! Подаётся на рисовой подушке! – гордо представляет нам своё творение Ольга, раскладывая ужин по тарелкам.
Пахнет изумительно вкусно, хотя сочетание мёда и чеснока кажется мне сомнительным. Но буквально через пару минут гастрономический шедевр старшей сестры заставляет меня забыть все сомнения. Яркий кисло-сладкий вкус замечательно сочетается с рисом, а нежное мясо с лёгкой перчинкой буквально тает на языке. Я никогда не пробовала у Ольги ничего вкуснее. И, судя по лицам всех собравшихся, никто из нас не ожидал такого великолепного блюда. Кажется, её кулинарные таланты с годами значительно улучшились.
– Ну как? – затаив дыхание, спрашивает Оля, даже не притронувшись к своей порции. – Не слишком остро?
– Просто потрясающе! – восторженно отзывается Дима, набивая полный рот.
– Согласна, очень необычно и вкусно, – спокойно произносит Анфиса, накалывая на вилку следующий кусок.
Мы с Лерой тоже всячески расхваливаем готовку сестры. Она расцветает на глазах и наконец сама пробует мясо. Судя по её довольной улыбке, получилось даже лучше, чем она ожидала. Новое фирменное блюдо исчезает с тарелок за рекордное время, а Дима потом ещё долго облизывает испачканные соусом губы и просит Олю как-нибудь в ближайшее время повторить этот шедевр.
На столе появляется заварной чайник и большая тарелка с тёплыми пирожками. Пока мы ищем среди них те, что со сладкой начинкой, Анфиса разливает чай и как бы между делом говорит:
– Сегодня, кстати, мне звонил Андрей Васильевич, директор художественной школы.
Мы все несколько напрягаемся. Ольга даже замирает прямо с поднесённой к губам чашкой в руках.
– Там что… опять?.. – с опаской спрашиваю я, чувствуя, как озноб пробегает по телу.
– Лица? Да нет, конечно, – отмахивается Анфиса, и мы с сёстрами и братом облегчённо выдыхаем. – Говорит, что в подвале повадились постукивать по металлическим трубам. Их местный сторож из-за этого даже уволился. Андрей Васильевич просит разобраться завтра-послезавтра и даже зовёт нас всех вместе.
– А я думала, что в прошлый раз он был не очень доволен результатами, – хмыкает Оля, делая глоток из чашки. – До того был испуган нашими методами.
– Нет, – улыбается тётя. – Сказал, что не против, если молодое поколение будет учиться. Правда, попросил, чтобы мы разрешили ему не присутствовать.
Я сдерживаю смешок, так и норовящий вырваться из горла, но Анфиса слышит моё сдавленное кваканье и вскидывает одну бровь:
– Ты, Варя, с нами не пойдёшь.
– Почему это? – я сразу же обиженно надуваю губы.
– С завтрашнего дня ты выходишь в библиотеку, я же тебе уже тысячу раз говорила.
Эх, а ведь точно! Я совсем об этом забыла… Придётся доверить охоту на вредителя сёстрам.
На последний летний месяц Анфиса сумела устроить меня в ту библиотеку, где раньше работала Инесса. Конечно, ввиду моего возраста никакой зарплаты мне не обещают, но зато клянутся, что обучат всему необходимому, чтобы на следующее лето я могла уже официально устроиться к ним на подработку, едва мне исполнится четырнадцать лет. После смерти Инессы дела там обстоят плачевно – рук не хватает, а у меня хотя бы есть минимальный опыт работы с картотекой, ещё когда я помогала тётушке.
Да и меня саму подобный расклад вполне устраивает. Ещё почти целый месяц скучать в четырёх стенах будет невыносимо, а тут открываются такие перспективы! Можно будет подыскать себе интересную литературу для чтения на весь следующий год! К тому же место, где так долго работала Инесса, будет навевать хорошие воспоминания. И ведь, в конце концов, я обещала ей, что продолжу её работу: буду собирать книги этого и чужих миров, ухаживать за ними. Где это ещё делать, как не в библиотеке? Потому я и согласилась.
– Ну ничего, Варька, – надеется утешить меня Оля. – В следующий раз мы обязательно вместе пойдём ловить древоточца. Я тебе обещаю!
– Уговорила, – хитро улыбаюсь я сестре.
Едва в наших животах уже не остаётся ни единого свободного места и пирожки перестают помещаться, мы все выходим из-за стола, попутно благодаря Олю за восхитительный ужин. Все отправляются отдыхать, и мне, если честно, тоже безумно хочется как можно скорее забраться в кровать и продолжить изучать одну очень интересную книгу, которую я отыскала в книжных шкафах Инессы. Она посвящена слухам и легендам о Царе Леса и его верной Свите, и ничего подобного мне в руки раньше никогда не попадало. Инесса всегда строго следила за литературой, которую я изучаю, но теперь, когда все запреты спали, передо мной открылся такой безграничный