Звонил в Малый Театр. Как и следовало ожидать, «Право на жизнь» отказались принять; оказывается рассмотрение пьесы велось с целью выяснить, годится ли она для филиала. Оказалось, что она «перекликается» с какой-то другой пьесой и потому не пригодилась. Бертенсон приглашал заехать, надо будет побывать.
Был в ДИ. Одобрение выписано, но, оказывается, Куклис срезал его до 10 листов и хотел даже до 8 (!), но заступилась Персон. Наумова, к сожалению, больна, не вышла на работу, м[ожет] б[ыть] она и отстояла бы. Я пошел к нему, он заявил, что книга тем скорее выходит, чем она тоньше. Новый прием оценки литер[атурных] произведений! На «Матем[атику] в воен[ном] деле» отказывается заключать договор.
— Пишите, а мы посмотрим, что получится.
Но этот номер не пройдет.
Вечером написал два списка книг и тем (по математике и астрономии) для 3-хлетнего плана ДИ.
11. Утром «Токарь». Днем был на заседании комиссии по научно-поп[улярной] книге (предс[едательствовал] Ильин), особого интереса это заседание не представило. Уехал до окончания.
Галюська начала перепечатывать «Царского токаря» в трех экземплярах.
12. Утром написал заключение «Царского токаря», а потом до обеда печатал вставки ко 2-ой части «Царского ток[аря]» и к 3-ьей. Кончил все, остается вставить. Из поликлиники позвонил в Обл[астной] Театр Кукол, пригласили приехать для заключения договора. Поехал, заключил. Это мой первый договор на постановку пьесы. Скоро я увижу своих героев на сцене (на первый раз на кукольной, но и то хорошо!). Первый шаг сделан.
Дома меня ждал Розов; читал начало 2-го действия «Бури». Он все допытывался от меня, что сказал Бертенсон, отказывая в приеме «Права на жизнь» и каким тоном разговаривал со мной.
В 9½ вечера поехал к Швембергеру. Добрался с большим трудом, т.к. свирепствовала снежная буря. Работали до 1 ч[аса] ночи, я читал пьесу, он делал разметки по сценам. Потом занялись вопросом о сведении нескольких сцен в одну и добились того, что вместо 31 сцены стало 10! Домой вернулся пешком, после 2 часов ночи.
13. Почти весь день работал над оформлен[ием] «Ц[арского] Т[окаря]». Начал вычеркивать (гл[авным] обр[азом] линию Алексея). Звонил Цыновскому, об'явил, что «В[олшебник] И[зумрудного] Г[орода]» им дать сейчас не могу, надо много работать, а у меня совершенно нет времени. Он остался недоволен, выразил надежду, что я дам им пьесу осенью.
14. Работал над «Токарем». С 9 час[ов] вечера до 1 ч[аса] ночи был у Швембергера, обсуждали план и сюжет «Волш[ебника]» для кукол.
15. Закончил работу над «Ток[арем]», вычеркнул около 60 стр[аниц]. Был у Бертенсона. Мнение о пьесе, как у всех: «Опоздали. Тематика устарела. Отрицательный герой ярче положительных». Ему нравится язык, типы: Окуньков, Родин и некот[орые] другие. Его совет: переделать пьесу в комедию. Мысль очень хорошая. Окунькова достаточно, чтобы наполнить целую комедию.
Вечером был Розов. Просил помощи в развитии сюжета: я дал ему научную идею большого масштаба, которой должны жить герои пьесы.
16. Много печатал «Токаря». Получил письмо от Ефима с ценными указаниями по поводу «Робинзонов». Ездил к Швембергеру, не застал дома.
17. Печатал «Токаря», помогая Галюське, которая очень устает.
18. До обеда печатал «Токаря», затем поехал в Детиздат. Говорил с Куклисом о возможности перенесения аванса с «Робинзонов» на «Военную математику». «Роб[инзонов]» мне все равно не сделать ни к 1/IV, ни даже к 1/V. Поэтому решил пока эту вещь отложить и не компрометировать себя представлением плохой рукописи. Сделаю позже, а когда она будет хороша, напечатают. Куклис обещал выяснить этот вопрос.
С шести часов был в Обл[астном] Театре Кукол. Обсуждал план «Волш[ебника]» совместно со Швемб[ергером] и труппой. Артисты разрабатывали план пьесы с большим увлечением и дали много ценных указаний. Вечером опять печатал «Токаря».
19. Написал и перепечатал 1-ое действие (четыре картины) кук[ольного] «Волшебника». Действия стало гораздо больше, а об'ем меньше. Вот что значат указания знающих людей.
20. Написано и перепечатано 2-ое действие «Волшебника». Вечером был в Детиздате на мало-интересном заседании Комиссии по научно-популярной книге.
21. Написано и перепечатано 3-ье действие «Волшебника». После ванны (в 6 часов) поехал в Обл[астной] Театр Кукол. Была читка пьесы. Читал Швембергер в присутствии бригады артистов. Пьеса очень им понравилась. Особенный фурор (и даже взрыв рукоплесканий) вызвало «Чудовище, которому нет имени».
— Ну и хитрый автор! — было общее мнение.
22. После Института поехал в Ивантеевку к Губиным. Утром немного попечатал «Токаря».
23. От Губиных вернулись в 5 ч[асов] вечера. Печатал «Токаря».
24. Много сидел за машинкой, печатал «Токаря».
25. С утра «Токарь». После обеда ездил по делам. Был в УОАП, ничего пока не удалось выяснить, повидимому «Волш[ебник]» нигде нейдет. Заезжал к Немченко; она об'ясняет это обстоятельство сложностью и громоздкостью постановки. «Надо упростить» — говорит она. Я обещал принести ей через недельку. упрощенный вариант и она обещала рекомендовать его театрам для постановки к смотру.
Опять разговор о пьесе на советскую тему.
Был в Детиздате, подписал договор на «Математику в военном деле». Разговаривал с Наумовой. «Токаря» надо дать ей к 1/IV. Она хочет в апреле подготовить его к печати. Куклис выразил мнение, что книгу надо дать прочитать еще Нечкиной (проф[ессор] истории 1 МГУ). Теперь это меня не пугает, я за книгу спокоен.
Наумова говорит об «Искателях правды». Когда я ликвидирую свои обязательства перед Детиздатом, возможно заключение договора на «Искателей». Но я 22-го подал Куклису заявление о расторжении договора на «Робинзонов», так что теперь с моей души этот камень пока спал. Приготовлю вещь без договора, будет спокойнее. Теперь на мне только «Военная математика».
26. Весь день (кроме поликлиники) печатание «Токаря». Пока был в поликлинике, лежал в ванне, отдыхал после нее — думал о советской кукольной пьесе.
Рисуется, примерно, такой сюжет.
Четверо школьников, два мальчика и две девочки не блещут своим поведением. Виктор увлекается чеканкой (чемпион района). Рина всюду сует свой нос. Катя любит подсказывать, а Юлик только на подсказках и выезжает.
После родит[ельского] собрания, на котором обсуждались грехи героев, родители ведут их к профессору Витаминову (фам[илия] услов[ная]). Он дает ребятам «витамин Ижица», который заставляет неимоверно разрастаться те органы, которым дается неправильное употребление. У Виктора необычайно удлиняется правая нога, у Рины выростает нос, у Кати вытягиваются губы, а Юлик получает уши, как у осла.
Ребята в ужасе. Бегут к Витаминову (вывеска: «Лечу детские и ученические болезни»). Его нет: уехал в научную экспедицию. Записка: «ребята