И в то же время он совершенно не держал зла на горцев теперь, когда война была окончена. Пятнадцать лет прошло с тех пор, у него и жена икшарка — Ивану Яковлевичу ее отдали в вечные служанки, а он взял и на ней женился.
В Икшаре Ермилина прозвали Бакбак-Деви, Большой Демон. Его боятся и очень уважают, и поэтому в Вышецке и окрестностях тихо и мирно. Икшарцы предпочитают не вспоминать войну. Они с огромными потерями отстояли свою независимость. Еще одна война не нужна ни им, ни нам.
Иван Яковлевич прислал мне приглашение буквально на следующее утро после моего приезда. Не ответить на него было невозможно. Да я и сама мечтала увидеть знаменитого Бакбак-Деви. Мне очень хотелось предстать перед ним в самом лучшем виде, и я полдня выбирала наряд, укладывала волосы, перебирала свои украшения, пока Ильяна Туманова с усмешкой не напомнила мне, что здесь — глубокая провинция. Воспитанная и умная женщина в наряде по северной моде будет диковинкой в любом случае. Итак, голубое муаровое платье с довольно нескромным декольте, жемчуг, гладкая прическа — и я выглядела великолепно. Интересно, удастся ли закрутить роман с бравым генералом? Я хочу, чтобы рядом со мною были только лучшие мужчины! Тем более, я слышала, что жена ему нужна только для того, чтобы заниматься детьми — старшим мальчиком от первого брака и еще четырьмя — от второго.
Но когда генерал ласково улыбнулся, я мигом передумала. Этот хищник мне не по зубам. Такого надо очень любить, а я уже израсходовала свои душевные силы. Нет, лучше останемся друзьями.
Не подозревающий о моих мыслях генерал провел меня в гостиную своего довольно скромного, построенного по икшарским традициям дома. Первый этаж, как здесь и принято, общий. На второй ведет отдельная лестница, туда допускаются только родственники и доверенные слуги. Обстановка же дома вполне современная. Паркет, диваны и кресла, буфет с интересными тарелками-картинами (я такие видела впервые), стол и стулья. Все, как в южных городских домах.
— Признаюсь, я очень соскучился за зиму по светскому обществу, — сообщил мне Ермилин. — Зимой тут — большая деревня. Купальный сезон еще не начался.
— Поэтому вы и строите крытую галерею? — догадалась я. — Чтобы можно было на воды и в холода приезжать?
— Здесь зимой очень ветрено и часто дождливо, — согласился генерал. — Развлечений никаких. Гулять противно, фрукты только сушеные. Даже снега приличного, и того не дождешься. Дождь да ветер, ветер да дождь. Источники горячие есть, но открытые. Вот и уезжают все отсюда подальше.
— Еще и гостиниц совсем мало, — кивнула я. — И дороги ужасные, просто ужасные.
Вот тут я была искренне возмущена. За мной прислали экипаж, но ехать в нем было мучением. Ямы да колдобины! Пешком и то вышло бы быстрее и удобнее!
— Улицы уже начали мостить досками, — утешил меня Ермилин. — Дней через десять вы Вышецк не узнаете. Все высохнет. Можно будет гулять без опасений провалиться в грязь. Вы ведь здесь уже бывали, верно? Сами знаете, что город летом прекрасен.
Да, тут спорить сложно. Цветущие изгороди, солнце, чистейший воздух, целебные источники — мне чрезвычайно нравилось здесь отдыхать. А вот жить… Об этом я прежде не думала.
Видно было, что Ермилин любил эти места, но он — военный. Умеет разрушать и убивать, а вот строить у него получается неважно.
— Я ведь и пригласил вас, чтобы просить о помощи, несравненная Альмира, — словно угадал генерал мои мысли. — Меня предупредили, что вы прибудете надолго, возможно, даже навсегда. Вы — женщина умная и со вкусом. Поможете мне сделать Вышецк жемчужиной Юга?
Надолго? Навсегда? Вот это новость! Я это слышала впервые, но показывать свою растерянность генералу не спешила. Тем более, кажется, он искренен со мною. Я вовсе не против дать ему совет.
— Для начала нужно как можно скорее достроить железнодорожную станцию, — сказала я. — Когда сюда будет ходить паровоз, люди поедут и с Севера. Поверьте, северяне очень хотят тепла.
— Верно, это в ближайших моих планах. Как и театр, и галерея. Еще я подумываю строить лечебницу, где целители будут выписывать не только минеральные ванны и моционы, но и лечить по-настоящему. Сейчас сюда приезжает только молодежь. От этого летом тут атмосфэра… весьма разгульная. А настоящие деньги, они ведь у стариков, Альмира. Таких, как я.
Ермилин испытующе взглянул на меня хитрыми серыми глазами. Да какой же он старик? Он — мужчина в самом расцвете сил! Уверена, и в битве лев, и в постели орел. Но возражать я не стала, прекрасно понимая, что он кокетничает, только улыбнулась вежливо. Нет, с таким зверем я связываться опасаюсь.
— Как вы устроились, несравненная? — Убедившись, что я не отвечаю на его намеки, как ни в чем не бывало продолжил генерал. — Достаточно ли у вас слуг? Нет ли в чем нужды?
— У меня самый прекрасный дом в Вышецке, — живо отозвалась я. — Благодарю, все просто чудесно. Разве что нужно нанять еще одну горничную. В доме сейчас гости, одна служанка не справится.
— Я пришлю вам подмогу, — тут же пообещал Ермилин. — Признаюсь честно, вы нам тут очень нужны, Альмира.
— Я?
— Да. Будете здесь царицею. Таких женщин прежде Вышецк не видывал. Оставайтесь навсегда, и я дам вам все, что пожелаете. У меня довольно денег и силы, но вот с людьми я дружить умею плохо. А мне хочется, чтобы люди сюда возвращались, чтобы в Вышецке открывались школы, мастерские, и с чем черт не шутит, даже университеты! Для этого нужны хорошие, умные головы. И красивые женщины тоже, потому что красота — страшное оружие, ничуть не менее опасное, чем пушка. А в сочетании с умом сравнима с целым бастионом.
Я заморгала. Подобных речей я никогда не слышала. Наконец-то нашелся мужчина, оценивший меня по достоинству.