Император провел ладонью по моей талии, вызывая теплую волну, а затем добрался до груди. Его пальцы касались нежно, почти невесомо. Словно дразнили. А мне хотелось гораздо большего.
Я застонала ему в губы и выгнула спину, прижимаясь плотнее. Обхватила ногами его бедра и качнулась навстречу. Все внутри меня рвалось и пульсировало. Тянущая пустота требовала заполнения. Но коварный Алтимор не торопился, словно желая отомстить за всё то время с нашего знакомства, когда он хотел меня, а я была недоступна.
Его губы прошлись по моим ключицам и спустились вниз, а пальцы наконец нащупали чувствительную точку внизу живота. Ему только стоило коснуться, как я охнула и вцепилась ему в спину, оставляя царапины.
– Ал, пожалуйста, – простонала я.
Император схватил меня за плечи и, приподняв, ловко перевернул. Теперь он лежал на спине, нагло ухмыляясь, а я нависала сверху. Мои волосы падали ему на грудь. А его ладони поглаживали мои бедра. Я поняла, что со своим нетерпением мне придется справляться самостоятельно.
Вот же хитрец! А если мне станет стыдно?
– Ты безумно красивая, – проговорил он, улыбаясь. В полумраке его глаза блестели и источали такую теплоту, что я разом отбросила все сомнения. Качнув бедрами, я осторожно устроилась сверху и от удовольствия выгнула спину.
На какую войну я его отпущу? Мой, только мой, всегда будет моим!
Сначала мы двигались медленно, постепенно увеличивая темп. Алтимор направлял меня, продолжая поглаживать и касаться чувствительных мест. С каждым движением я все больше сходила с ума. Пока мир не сжался до маленькой точки, чтобы через мгновение разлететься во все стороны гигантским взрывом.
Мы оба застонали и, подавшись друг к другу, сплелись в неразрывных объятьях. Несмотря на усталость, не хотели засыпать. Так и лежали, словно боясь растерять последние мгновения вместе.
– Я хотел устроить нам самую грандиозную свадьбу, какую знал этот город. Но я должен быть на передовой. Возможно, с кем-то из восставших лордов удастся договориться.
– Ал, – я приподнялась на локте. – Мне не нужна грандиозная свадьба. Мне нужен ты.
Новоиспеченный император поднес мою руку к губам и поцеловал.
– Знаю, цветочек. Но ты же будущая императрица. Подданные должны увидеть тебя во всем величии.
– И они увидят, когда ты вернешься, – ответила я. – Но до того… – я помедлила, не зная, как это лучше сказать. – Я хочу, чтобы ты навсегда был только моим. Чтобы, когда мы снова окажемся в том лесу, Эор взял нас в лодку вместе. Понимаешь?
Алтимор приподнялся и поцеловал меня в губы.
– Значит, поженимся завтра на рассвете. Точнее, уже сегодня, – добавил он и, заключая в свои теплые объятья, крепко прижал к груди.
***
Священник провел сразу и обряд наречения, и бракосочетания. Среди гостей в храме был только ближний круг. Наши семьи, свита принца и человек двадцать дворян. Но когда мы вышли на улицу, там уже собралась целая толпа горожан.
Стражники охраняли проход от ступенек храма до кареты. И за их спинами собралось столько народу, что им не было конца. Целое море из людей. Увидев нас, толпа загудела, выкрикивая поздравления. А кто-то справа заиграл на мандолине. Вытянув шею, я поняла, что это Бари, молочный брат Алтимора. Поймав мой взгляд, он запел, и я остановилась.
Баллада о Черном льве и Алой розе. Она повествовала о том, как лев бежал по склону горы и внезапно наткнулся на дикую розу. Та очаровала его, и он уже хотел было ее сорвать, как роза взмолилась о пощаде. И тогда лев выкопал ее вместе с корнем и посадил в горшок. Принес в свою пещеру, чтобы ею любоваться. Но роза обронила лепестки и отказывалась зацветать вновь. Лев загрустил. И, испугавшись, что цветок совсем погибнет, посадил ее в саду и стал приходить к ней каждый день, поливать и ухаживать. Роза ожила, и у нее появился долгожданный бутон. Но однажды на охоте льва укусила змея. Он вернулся к своему цветку раненый и изможденный. Тогда роза сказала ему, что он должен съесть ее лепестки. В них оказалось противоядие, которое спасло льву жизнь. И с тех пор лев ухаживает за розой, а она радует его новыми цветами.
– Да будут они править долгие лета и десятилетия! – объявил Бари тост, когда закончил с песней.
Барду захлопали, а мы добрались-таки до кареты и вернулись во дворец. Отмечать в обеденном зале времени уже не было. Нам пришлось прощаться тут же.
– Только попробуй не вернуться, – шепнула я Алтимору на ухо.
– Буду думать о тебе каждую ночь, цветочек, – ответил он, прижимая меня крепче.
Вместе с императором на войну отправился и Арвин. Хейнс, придя в себя, выбрал обвинить Делайлу в колдовстве. Ее сожгли на костре за день до коронации. А вот за сына отец все же попросил, и Ал согласился взять его с собой. Мне эта идея не нравилась. Я боялась, что Арвин ударит в спину, но понимала, что именно поэтому принц не мог его никуда отпустить. Даже на далекие острова не мог отправить. Ведь сводный брат мог вернуться и атаковать в самый неподходящий момент. А так он оставался бы под присмотром. Но эти рассуждения не успокаивали.
– Я боюсь, что льва укусит змея, – проговорила я, вспоминая слова баллады. – А меня не будет рядом.
Алтимор заглянул мне в глаза и проникновенно сказал:
– Ты всегда со мной, Ниа. В этом мире и в следующем.
Эпилог
Я стояла у окна в своих новых покоях и задумчиво глядела на горизонт. Оранжевое солнце гладило лучами крыши домов, озаряло ту самую колокольню, которую мне тогда показал Алтимор, и лениво уползало в неведомую часть мира. Интересно, смотрел ли принц моего сердца, а ныне император, на заходящее солнце? Мог ли он почувствовать, что я тоже на него смотрю?
С тех пор, как Алтимор отбыл на войну, прошло несколько месяцев. Новости с фронта приходили разные. То императорские войска одерживали оглушительные победы, то вдруг выяснялось, что все не так просто. Я уже не верила никаким донесениям. И чтобы не думать о худшем, сосредоточилась на своей новой роли.
Августина помогла мне освоиться со всеми особенностями быта императрицы. Я переселилась в собственные покои на несколько комнат. А компанию мне теперь составляли фрейлины. Они без конца щебетали о моде, сплетнях и, конечно, мужчинах. Первое время я чувствовала себя неловко. Ведь совсем недавно я для всех была никем. Но я понимала, что вечно прятаться за спиной императора тоже нельзя. Если