Что делает старина Арвистер? Ну, только что он буквально заработал себе смертную казнь, причем не простую, а нечто по высшему, почти высочайшему разряду. Вот если бы врал, то да, тогда по высочайшему, но, сказав чистую правду, хоть и смертно оскорбив при этом как минимум одну семью чистокровных эльфов Магнум Мундуса, я заработал лишь по высшему.
Нет, он не сошёл с ума, госпожа Старри, это просто взвинчивание ставок. Вы сами, дорогая, помните, для чего мы тут? Этот вопрос я не задаю вслух, слишком много острых ушей у местных стен, но оговорок хватает, чтобы женщина-полудемон, свято уверенная (хе-хе) в моем безумии, внезапно озадаченно замолчала. Молчать она будет вплоть до того момента, как мы, выйдя из подножия Шпиля, не зайдем в один роскошный бар, где, сняв отдельный кабинет и немного поколдовав, я предложу ей высказаться.
— Ты… — как следует подышав, выдаст женщина, — Ты смешал им карты. Все. Вообще все. Разрушил правила игры. Нарушил структуру. Мои поздравления, Конрад. Только… какой ценой?
— Ценой всего, — пожму я плечами, — Другие чеки тут не обналичивают. Зато теперь мы избавлены от возни с целой тучей мошкары. Напомню, дорогая, что здесь даже самый последний подметала в интригах понимает гораздо больше, чем ты и я. На их поле — мы не игроки, мы фигуры, каждая из которых будет потрачена в нужный момент. Напомню, что местные желают полного контроля над Омниполисом, они жаждут его лишь потому, что уже не понимают, что копируют, что крадут. Им нужны те, кто будет объяснять, но спросить не позволит гордость. Плюс главный приз — Мать-Магия.
— Нечто, зародившееся не среди эльфов… — когда надо, эта прекрасная полудемоница умела соображать.
— Именно, — кивнул я, — Пусть эту вещь придумала Дианель Ерманкиил, но она, по сути, была изгоем, дочерью изгоя. Жила в полностью неподконтрольной для Магнум Мундуса среде. Создала то, что начинает трясти Срединные миры…
— … и не только их, — уверенно кивнул материализовавшийся за нашим столиком длинноволосый ангел, небрежно ловя как окутанную темной энергией руку Эммы, так и вилку, которую я тут же попытался воткнуть ему в глаз, — Ох, пожалуйста, прошу! Давайте без этого!
Не ангел, тут же понял я, глядя, как Эмма, пусть и напрягшаяся до предела, вовсе не собирается валиться под стол пускающей сопли и слюни куклой. Не ангел. Повыше.
Но тоже в черном деловом костюме! Это что за повальная мода на однообразие⁈
— Это называется «деловой костюм», Конрад Арвистер, — сообщило мне «новость» существо из Высшего мира, а затем, умиротворенно улыбнувшись, обозрело нас обоих, — Я принес вам благие вести, создания тьмы. Может… вы угостите меня кофе?
Вот с кем меня жизнь еще не сталкивала — так это с архангелом-попрошайкой в костюме за полсотни тыщ баксов. Надеюсь, это будет любопытно…
И да, оно было. Даже слишком.
— Демоны Иерихона и сам Саркат! — выдавил я, вываливаясь из этого бара парой часов позже, — Моя семья в Аду…
Интерлюдия
— Ыыых… больно… — подавленно протянула Алиса Тарасова, аккуратно трогая себя за плечи. Очень покусанные плечи, которые сейчас нещадно саднило.
— Ты это полностью заслужила, — сурово, но абсолютно справедливо заметила стоящая рядом с ней Виолика Радиган, поправляя надетую прямо поверх рясы перевязь с кобурами, — Я бы еще добавила… А может, и добавлю. Когда вернемся. Если вернемся.
Шмыгнув носом, Алиса задрала голову, тут же столкнувшись со злобным взглядом той, кто и нанесла ей все эти укусы. Мыш стояла у окна на втором этаже их дома, держала на руках Грегора и злобно скалилась на Тарасову. Это было очень страшно. Добрая, заботливая, упругая и теплая Мыш, с которой так славно спать… была зла как тридцать три кобры. И не зря.
— Ну откуда я знала… — прохныкала вампиресса, обращая взгляд полных мольбы глаз на одержимую монашку, продолжавшую возиться с кобурами, — Ну откуда?
— А нас это должно волновать? — хмуро откликнулась та, — Из-за того, что ты такая шляпа — мы теперь в Аду. Вместе с Грегором и домом. Всеми, кроме этого шелудивого волка, с которым у Мышки вроде бы что-то прояснилось. Но нет, тут случилась ты. Раззява.
Очень беспощадная правда. Да, сама Тарасова должна была когда-нибудь попасть сюда еще до своей смерти, чтобы выполнить обязательства по уже подписанному контракту, но кто знал, что заболтавший её… тип решит, что это «когда-нибудь» может случиться и сейчас, потому что в самом Омниполисе Алиса не нужна, там хардваром, в смысле материалами и установкой сетей будут заниматься гномы и Деспот, а значит… да, действительно, её могли «забрать» в любой момент. Но она-то, шляпа, дала согласие на это! И ведь почти не заметила! Да еще и Виолику, забежавшую в гости, прихватили!
Да, они с Радиган стояли возле дома Арвистера, но вокруг них был отнюдь не Омниполис! Красное небо с черными тучами, красноватый туман у черной, как жопа негра, брусчатки, мрачные здания вокруг и какие-то колючки вместо кустов! Вонища эта химозная в воздухе!
Это была чужая улица, чужой город, чужой мир!
Точнее — Ад, куда буквально провалился весь их дом на Малиновой!
— Когда Конрад узнает, он найдет самый длинный и самый твердый кактус, а потом устроит твоей заднице с ним длинное свидание, — мрачно пообещала Виолика, — Не забудь, ты живучая как таракан, так что нежным он не будет…
— Не виноватая я!! — взвыла Тарасова, внезапно очень четко представившая, что одержимая монашка полностью права. Арвистер-старший всегда был с ними… мягок, но за Мыш и за двухлетнего мальчишку, утащенных в Ад (не считая котов, собаки и Виолики), он устроит ей именно кактус. До щелчка.
— Кактусу расскажешь, он выслушает, — вздохнула рок-звезда Омниполиса, — А теперь выпрямись и сделай лицо посложнее. Это точно за нами едут.
Тарасова, подавив острое желание вцепиться в отирающихся у её ног котов, принявших свой истинный крылатый облик макабрских душеловов, встала около очень нервной Виолики, чувствуя, как внизу живота всё ходит ходуном. Даже полнейшее понимание, что их сюда заманили чуть ли не ловушкой, вообще никак не танцевало рядом с мысленным образом всерьез разгневанного отца. Тарасова, конечно, была легкомысленной и малоопытной, но не слепой