Я поджал губы и нервно стиснул переплетённые пальцы.
Вчера меня пытались выбесить два мудрых старика, сегодня нарисовался мудрейший душевный гном… Одни мудраки вокруг.
— Ты объяснишь или нет, Копаня? — процедил я сквозь зубы, искренне пытаясь держать себя в руках, — Что за игры у вас с воеводой? На хрена вы меня в дружину засунули⁈
— А чего сразу злишься-то? Ну пойми же ты, если к нам без души…
— Да вы охренели-и-и-и! — я чуть не заорал, но измученное вчерашним марафоном горло лишь сипло сдулось, и я едва слышно просвистел, — Душевные, на хрен!
Заметив, как Копаня трясётся от смеха, я вдруг понял, что это он просто так развлекается. Вот же козёл.
Тут Тяженич склонился ко мне и неожиданно серьёзно заговорил:
— Задачи у тебя, Грецкий, две. Дуешь с дружиной к ограм на болота, и заберёшь у них кой-чего. А именно то, что очень нужно нам, гномам, вот, — тут он щёлкнул пальцами.
Я ошарашенно уставился на него.
— А огры — это, я так понимаю, дылды с дубинами в полтора человеческих роста?
— Ну, полтора, это ты поскромничал. Там все два роста, — Копаня глянул наверх, — Да и вообще вам повезло, считай. Вот тролли раньше были, это да, там есть чего бояться.
Я медленно выдохнул. Так, тут всё ясно. Должен бежать на болота со всех ног, да ещё «спасибо» приговаривать.
— Ты сказал, две задачи.
— Чего? Ааа, это… Будешь вполглаза приглядывать за княжной.
— Так я же в поход уйду.
— А она что, думаешь, не идёт?
— То есть⁈ — растерянно вырвалось у меня.
— Воевода берёт её, и не спрашивай, почему. Надо будет, он сам расскажет. И так уж получилось, что я должен воеводе… — Копаня цыкнул, будто сам удивился своим же словам, — Поэтому так я отдаю долг.
— Как? Посылая в поход… меня⁈
— Нет, в поход ты идёшь для нас, для гномов. А там заодно будешь смотреть за княжной, как воевода просил, — он грозно покачал пальцем, — Смотри, не сдохни там, а то… Как это там эльфы-то бают? «Гномий долг сорвёт исподнее, и достанет в преисподней.» Да я шучу! — новый хлопок по больному плечу, — Почти.
Я таращился на гнома, искренне пытаясь понять, не насмехается ли он надо мной. То есть, я иду к ограм за чем-то для гномов из-за своего собственного долга, но охраняю княжну, потому что это долг Копани.
Судя по спокойному взгляду Тяженича, его такая логика вполне устраивала.
— Я ещё не яродей даже, — только и сказал я.
— А потому что хренью страдаешь. Я думал, ты уж на первый круг скакнул.
Я повёл бровью:
— Очень хочется вас всех послать, если честно…
— Вот, Грецкий, за что люблю тебя, так за душевную прямоту, — Копаня снова хлопнул меня по плечу, и я изогнулся, — А, извини, верхоёвина… Значит, слушай сюда, а то мне скоро уходить, и не увидимся мы ещё до-о-о-олго.
Он вытянул руку, и в ней повис на цепочке мой родимый камушек иолит.
— Да как ты?.. — я тут же его схватил, — Он же у меня в гриднице был.
— Подарок чей? Наш! — невозмутимо ответил Копаня, — А раз он наш, то чему ты удивляешься?
Я лишь хмыкнул в ответ. И это тоже была безупречная гномья логика… «Подарок наш, а раз наш, то наш. И, кстати, ты нам за него должен».
Только попал в этот мир, и сразу наткнулся на гномошенников. Какая удача, однако. Скорее бы уже набрать такую силу, чтобы этого Копаню в бараний… в гномий рог свернуть.
— Руны помнишь?
— Эз-ле — искать, то-ро… кхм… стоять.
— Ох, и хорошо, мозговитый, — Копаня довольно погладил бороду, — Это сегодня редко встречается, все верховые обычно без мозгов живут.
— Что мне у огров найти надо?
— Да, насчёт мозгов, это я поторопился… Так руны помнишь?
Я чертыхнулся и, нахмурившись, кивнул. И лишь потом до меня дошло… «Эз-ле» — искать.
Теперь ясно — прихожу на болота, активирую камушек, и он сам ищет. А что ищет, знать мне пока не положено.
— Когда камень приведёт тебя, ты сможешь увидеть то, что нам нужно, Грецкий. В том-то и дело, что только ты и сможешь, — он поскрёб бороду, — И всё же, наверное, надо тебе ещё одну руну в помощь…
Я сразу уселся поудобнее, буквально горя от нетерпения. Ещё одна руна? А вот это хорошо, это душевно… Чем мне нравилась гномья волшба, так это своей практичностью и пользой. А кто сомневается, пусть у мутанта на рынке спросит.
— Э-нэ, — отчеканил Копаня, — Запомнил?
— Э-нэ, — чётко сказал я, но иолит ничего не сделал. И не должен был, потому что значения руны я ещё не знал.
— «Нэээ» чуть-чуть потяни… Вот, молодчина же. Но здесь лучше не надо, если не хочешь проблем, — серьёзно предупредил гном, — В первый раз ты можешь слегка перестараться.
— Что это значит-то?
— Копать. А меня на гномьем, знаешь, кстати, как зовут? — Копаня вдруг смутился и даже слегка покраснел, — Энэусы.
— Э-нэ-усы?
— Усы, усы…
Я уставился на камушек, и меня так и подмывало попробовать. Но масштабов заклинания я не знал, поэтому внял предупреждению Копани… Попробую потом, где-нибудь в лесу.
Тут я, заволновавшись, спохватился.
— А где все наши-то?
— На Малой Луковой корячатся, — усмехнулся гном, — Да сиди ты, наказание твоё обождёт, как догонишь их. Я с Орчеславом договорился, что нам с тобой поболтать надо, у тебя ведь вопросов куча. А он и рад, говорит, так тебя лупил вчера, аж спину отпустило.
Ай, какой душевный гном! И какой душевный орк… То-то они так душа в душу, язык общий нашли. А уж как замечательно на вопросы Копаня отвечает, любо-дорого послушать.
Я потёр занывшее от предчувствия плечо, которое ещё не забыло о вчерашней лекции Добрынича.
— Копаня, — задумчиво спросил я, понимая, что мне по любому придётся это выяснить, — А что такое ключ-руна?
Тот аж чуть не подпрыгнул, засуетившись:
— Да я же не… Ух, щебеня глубинные! Но как ты догадался⁈ — он изумлённо развёл руками.
— От Дениса-человека услышал, — и я рассказал про