— А, это… — Копаня разочарованно цыкнул.
Поведение гнома казалось странным, и я не мог понять, почему. Пришлось спросить:
— Разве мастер Зот тебе не говорил, кто я?
— Да говорить-то говорил, потому ты и чешешь к троллям… ой, к ограм… да без разницы! — он отмахнулся.
— И мы с тобой можем говорить откровенно?
— Нет, конечно, не будь наивным. Ты зришь то, что нам как раз нужно. А ключи к своему ядру тебе воевода предложит, из бароновых закромов. Но чую я, обычные руны не для тебя. Ни орочьи, ни эльфячьи… ох, и намучаешься ты.
— Да что это такое-то, ключ-руна⁈
— Мог бы и догадаться.
— Да я понимаю примерно, что это такое, но… нет, не понимаю! Слышал, например, про руну «сила»…
— Есть, есть такая.
— Это что, первая руна? — спросил я, — Без неё не смогу волшбу творить?
— Это кто тебе такую чушь сказал?
Я поджал губы, и гном со вздохом продолжил:
— Волшбу так-то даже звери творят, ты наверняка видел. А они что, в рунах мастаки?
Тут я растерялся… Об этом я как-то совершенно не подумал.
— Но тогда что это? Пробудить источник, как я понял, никакой руны не надо.
— Да и волшбу творить, если так подумать… — Копаня крякнул, — Ох, давно я так заумно не болтал.
От его признания я растерялся, а гном беззаботно заболтал ножками, снова замолчав. Мне снова стоило усилий, чтобы не вспылить. А Копаню, кажется, забавляло моё нетерпение.
— Неправильно вы волшбу творите, орки, — вдруг прошептал Копаня, — Да и эльфы, и люди… Ох, неправильно. Потому мы, гномы, вас и сильнее.
— А как правильно?
— Ты вчера-то хоть понял, что такое ядро? Чем яродей отличается от обычного смертного?
— Ну-у-у… когда яродей устаёт до смерти, то подпитывает силы из ядра.
— Не подпитывает, это ядро ему даёт… жизнь спасает. Теперь понимаешь, с какими силами яродеи играют? Что они по краю ходят?
Я настороженно кивнул, потому что на самом деле не особо понимал.
— Ох, верхоёвина. Ты мне скажи — чтоб творить волшбу, тебе каждый раз надо упарываться с этим бревном?
— Не хотелось бы.
— То-то и оно… Ладно, слушай сюда.
Всё оказалось на первый взгляд проще, и в то же время новое знание всё усложняло.
Ключ-руны преследуют яродея всю жизнь. Точнее, их поиск… Потому что без них яродею невозможно развиваться и получать новый круг покрова.
— Ты нулевой, потому что у тебя, считай, нет покрова, — сказал Копаня.
— Но как же… Мне Орчеслав Добрынич сказал, что у меня покров — орочий.
— Мало ли что Орчеслав сказал? А у меня чирей на жопе эльфийский!
Мои глаза непроизвольно скосились, а Копаня расхохотался:
— Но его нет, а буду чушь твою слушать, так вскочит. Получается, есть.
Я настырно продолжил:
— У орка покров ограничен телом, у эльфов аурой, у людей в предметах, а у гномов — в земле.
— Садись, пять, — хохотнул гном, — Вот как станешь первого круга, так и будешь умничать про покров. А до первого круга у яродея вся волшба, так сказать, случайна, пока он не разучит эту треклятую ключ-руну. Их, первых-то, всего, кажется-а-а… — тут он сморщился, пытаясь вспомнить, и стал оправдываться, — Ох, да я учился как бы не очень вот прям.
— Сила?
— Ага, одна из них. Они у всех народов-то произношением только и отличаются, — Копаня стал загибать пальцы, — Интеллект, мудрость, выносливость, и там ещё… Дух, вроде? А, и ловкость.
— И всё? А почему же некоторые не могут найти свою ключ-руну?
— Да вот все вокруг дурачки, представь себе? А ты тут такой умный объявился, сейчас мигом всё найдёшь.
Я лишь поджал губы. Как мне везёт на учителей со скверным характером.
— Потому и не могут найти — то слово не подходит, то сил прожечь руну не хватает, то ядро с покровом отличаются, а то и вообще какая- особая ключ-руна нужна. Древняя, особая, которую давно забыли, и никто её не знает.
Едва он всё перечислил, как у меня сразу появилась куча вопросов. Копаня, заметив это, сразу выставил руки:
— Стой, у меня ж язык не гранитный!
Я как открыл рот, так и закрыл. А гном усмехнулся:
— На втором круге уже веселее. Ключи-то для него уже другие, более редкие… И вот тут-то и начинаются секреты великих родов. А на третьем как, представляешь?
— Ключ-руна нужна на каждый круг?
— Вот именно, — Копаня похлопал себя по животу, — Ты думаешь, чего эти князья все женятся-переженятся, то сыновей-дочек сватают, то сами сватаются? Ищут способы вызнать чужие секреты… А как это сделать? Либо стать частью рода, то есть, породниться, либо войной пойти да под пытками вызнать. Но последнее император ваш не любит, и хорошо…
— И что, думаешь, огры так и отдадут мне вашу гномью ключ-руну? — прошептал я.
Копаня как открыл рот, да так и закрыл, ошарашенно глядя на меня. А мне так хорошо стало, так легко на душе от того, что я наконец-то прижучил этого скабрёзника своими «мозгами».
Мой кулак тут же воткнулся в плечо Копане:
— Ну что, счёт один-один, душевный?
Гном только цыкнул, без улыбки.
— Ты много-то не болтай, Грецкий. Дело серьёзнее, чем ты думаешь, и цена у него — весь Урал. Ядра разные бывают, и руны разные… Принеси, что велено, и долг твой исполнен будет.
Я в ответ промолчал. Действительно, большая цена у дела, раз одного лишь зелёного новичка посылают.
— Не могут гномы сойти с Урала, пойми, — сразу уловил мою мысль Копаня, — У нас своя ноша, у тебя своя.
— Да ясно, не переживай ты, батька Тяженич, — усмехнулся я, — Прикипел я к вам, гномам, всей душой. Сделаем в лучшем виде!
— Про княжну не забудь.
— Забудешь её, как же.
— Да, Ростовская хороша, не отнимешь. Хотя не как эта, с рынка которая, там хоть подержаться есть за что… Ух! Ой…
Тут Копаня вдруг вскочил со скамейки и вытащил такой же, как у меня, камушек иолита, только намного меньше. Он вдруг озабоченно посмотрел на него.
— Так, мне