– Зачем?
– Я верил, что коронуют именно меня, но сомнения все же были. Артефакты могли бы послужить мне в случае, если престол отойдет тебе. Их можно продать за немыслимые деньги, что я и делал. Три успел продать, остальные недавно спрятал.
– Сколько ты нашел?
– Все пять, что числятся пропавшими без вести.
– Где они? Где ты их прятал?
– У людей, на которых никто и никогда бы не подумал, а если бы у них нашли эти артефакты, то никто не вышел бы на меня. С помощью амулетов я зачаровал Джейми Иллса, сказал ему спрятать артефакт до тех пор, пока я за ним не приду, и защищать ценой собственной жизни. Моя невеста, Селена Брамс, вошла в доверие к его жене и точно так же зачаровала ее, чтобы та, если найдет артефакт в доме, не задавала вопросов. Потом я понял, что с помощью амулетов можно не только прятать краденое, но и забирать деньги. Джейми Иллс проиграл все свое имущество в моем игорном доме, который я открыл на деньги с продажи первых трех артефактов. Потом я проделал то же самое и с Пенроузами… Уж у них-то денег побольше, мне надолго хватит.
– Они тебе уже ни к чему, – выплюнула Ираина, а менталист сделал ей знак, чтобы она задавала только вопросы.
Я вспомнила и это: пока человек под ментальным воздействием, его нужно спрашивать прямо и не отводить разговор на другие темы. Императрица с тихим вздохом кивнула магу и продолжила:
– Где найти Селену Брамс, где она живет?
– Дома. У себя дома, на Беттон-стрит, в квартире номер пять.
– Как ты надеялся получить престол?
Она задавала вопросы, на которые уже знала ответы от Рио. Хотела убедиться, сверив их?
– Рио Гилтон должен был распродать за два года несколько тысяч зачарованных книг. За это время и обо мне бы уже забыли, для всех я уехал на острова и поселился там. Книги действовали на тех, кто их читает, как укол злости в твою сторону – я надеялся, что, если вся столица восстанет против тебя, ты займешься этим. Все силы магов будут брошены на подавление мятежа, и, пока маги заняты, тебя убьет… да кто угодно: горничная, кухарка, камеристка. Мне было все равно, на кого нацепить амулет.
– Почему бы не сделать это проще – сразу не нацепить амулет на служанку?
– Пробиться через магическую защиту, которой ты окружена, оказалось невозможно. Я пытался. Поначалу такой план у меня и был. Когда он не сработал, я и вспомнил о том, что Рио Гилтон мне должен. Мне нужно было увести силы магов от тебя… Хватило бы и часа.
Мой отец вдруг шагнул к трону, на миг застыл и сделал еще шаг. Негромко сказал что-то императрице, и та кивнула, а после задала вопрос Альфреду:
– Расскажи, как ты прятал артефакт у Джейми Иллса. Почему он защищал не его, а вазу?
– Понятия не имею. Но, когда я явился к нему за артефактом, он сказал, что за его имуществом пришли внезапно. Он не успел перепрятать артефакт из вазы, наверное, поэтому и берег ее.
Ее величество глянула на моего папу, и он поблагодарил ее. Он узнал, что хотел.
– Ваше величество, – обратился к ней менталист. – Слишком долго, пора прекращать, иначе он не выдержит.
Императрица нервно прижала пальцы к губам, потом сложила руки на коленях и мотнула головой.
– Плевать. Я еще не все узнала. Альфред! – На ее зов Альфред вскинул голову и вытаращил стеклянные глаза. – День, когда я пропала в подземелье… Это ведь ты меня туда отправил?
– Нет ничего проще, чем запудрить мозги семилетнему ребенку. Ты была единственной, с кем я конкурировал за трон, и если бы ты умерла, то я жил бы в полной уверенности, что престол станет моим.
– В ту же ночь погибла моя новорожденная сестра… Как?
– Пока все искали тебя, я прокрался в детскую и задушил ее.
Это признание было сделано все тем же спокойным, словно потусторонним голосом. Ираина зажмурилась, прогоняя слезы, закрыла лицо ладонью. Я дышала ртом, медленно и глубоко, стараясь успокоиться, но в голове шумело, перед глазами прыгали черные точки, а желание прибить Альфреда росло со страшной скоростью. Ярость затмевала мой разум, и если бы императрица не закончила допрос, а рухнувшего без сознания Альфреда не утащили, я бы не сдержалась и кинулась к нему с кулаками.
На отворившуюся через минуту дверь почти никто не обратил внимания. Стражи привели растерянную мисс Торвик, как и Альфреда – в кандалах, что вывело императрицу из себя.
– Какого дьявола вы всех заковываете? Снять кандалы сейчас же!
Переполошенные яростью правительницы стражи в ту же секунду избавили старушку от тяжелого металла. Мисс Торвик переводила непонимающий взгляд с меня на моего отца и Лию, пока ее не подозвала императрица.
– Мисс Олайя Торвик. – Губы ее величества дрожали, голос срывался. – Я приношу вам свои искренние извинения за наказание, несправедливо назначенное моим отцом, Гербертом Иданом Моуд Винтором. Вы ни в чем не виноваты. Я не могу оправдать императора и Совет за то, что они сделали с вами, и всего лишь прошу прощения. Вы можете вернуться на службу во дворец… – Императрица замолчала, поняв, что ляпнула.
– Ваше величество, – пробормотала мисс Торвик возбужденно. – У меня магии нет. Меня… высушили.
– Вам здесь всегда будут рады. Хотите – поселитесь в любых покоях или выберите любой дом, где угодно, и вам его предоставят. Попросите денег, сколько нужно, и тут же их получите. Мне нечем больше загладить вину, я, к сожалению, не имею ничего, кроме золота.
Мисс Торвик по-доброму улыбнулась, и морщинок вокруг глаз стало еще больше.
– Ваше величество, я ни в чем не нуждаюсь. Вы только объясните, почему я здесь?
Менталист ушел. Стражи не имели права задавать вопросы и могли только мучиться любопытством, стоя у самого выхода. Советник по-отечески положил ладонь на спину содрогающейся от рыданий императрицы. Плакала она беззвучно. Думаю, она и вовсе хотела бы сдержать слезы при посторонних, но у нее не получилось.
Лия тихонько подобралась ко мне и сжала в объятиях, сев рядом на полу. Она всхлипывала,