Но я никак не могла приноровиться! В таком положении. Ощущая кожей чью-то… кхем… атлантианскую палку… Как этот начальник-тиран думает, я сосредоточусь?..
Руки мужа нашли мои самые чувствительные места.
— А теперь, виана… — жарко прошептал муж мне на ухо, — читайте…
Из моей груди вырвался стон удовольствия.
Я знала, что утреннее совещание в душе не будет “пятиминуткой” от слова совсем. И мы не выйдем отсюда, пока муж не возьмёт меня не менее трёх раз (“вы наморгали на большее, виана Элина, радуйтесь, что я готов предоставить вам рассрочку и взимать супружеские долги частями”)
Это был обновлённый формат работы.
Со временем я научусь держать концентрацию лучше.
А пока — отчёт о проделанной работе перемежался с моими стонами и криками. Я любила свою работу. И те три года до этого — мне тоже было интересно.
Но этот новый формат — снимал вообще все вопросы!
Алеф получил свою секретаршу, я — получила любящего мужа и семью. Но на самом деле — каждый из нас при сложении “один плюс один” — получил “одиннадцать”, а не “два”.
“Надо уметь договариваться, виана Элина”.
“Начальник ведомства звонит, извольте спрятаться под мой рабочий стол, виана Элина”.
“Вы наморгали на внеурочную командировку со мной — своим непосредственным руководителем, виана Элина…”
Я была счастлива каждый миг, отдаваясь “начальнику” в душе или на рабочем столе. Но я научила его выделять время на важные для меня вещи и глушить рабочий коммуникатор…
Впереди ещё много работы. Но главное — уметь договариваться. И с гордостью сообщаю — мне это удалось. Непреступная ледышка Алеф растаяла, атлантианская нейросеть дала сбой.
А если без шуток, атлантианцы — намного больше люди, чем пытаются из себя изобразить. И даже виан-папа. Особенно он.
И я знаю, что у нас будет много чудесных котяток по завету вианы Пушинки, что заключала наш брак.
… И я готова вступить в своё светлое будущее. И принимать, и адаптировать атлантианские закидоны в нечто адекватное — целую вечность. Потому что они милы, забавны и подходят мне как вторая кожа!
И выходить ближе к обеду с утреннего совещания (из душа! на дрожащих от пережитого удовольствия ногах!) — это моя новая норма.
И я привыкну.
Ведь я сама согласилась — моргнула ведь!
Четырнадцать лет спустя
Элина
Сегодня у меня выходной.
Последний день отпуска, если говорить точнее.
Алеф — вышел на службу на сутки раньше. А я подскачу уже завтра…
Наш сын Эльзас — “плод истиной любви” — ему уже целых тринадцать лет, и он фотографически похож на Алефа! — точно я ксерокс, а не женщина! Ну ни одной моей чёрточки! Наш сын похож на Алефа примерно в той же степени, что мой муж похож на своего отца (о, виан-папа, это отдельная история!)
А вот наша с Алефом дочь — шестилетняя София — она похожа на меня. Нет, конечно, эти фирменные атлантианские глаза, когда моя кофейная булочка недовольна — чёрные и глубокие — выдают расовую принадлежность. Но в остальное время они нежно-медового цвета, вполне человеческие. Особенно они лучатся земной теплотой — когда я вожу её в… океанариум!
А это происходит не менее трёх раз в неделю.
Рыбы… рыбы повсюду…
Сказки о земных русалках и вот это вот всё.
Незадолго до её дня рождения, я вспомнила про фонтан-русалку, что видела в ресторане на курорте Аль-Драконид. Том самом, где Алеф хотел играть свадьбу. Как-то вспомнила хвостатую фигуру и спонтанно заказала её копию. Её доставили сегодня утром. И накрыли полотном в саду за беседкой, где дети не наткнутся на неё раньше времени. И Алеф тоже…
Уже завтра у Софии день рождения. И я знаю, как наша девочка обрадуется такому подарку. Мне тоже русалка нравилась…
Вот только Алеф был возмущен концепцией людей-рыб. Не без причин. Но я надеялась, что он справится. Ведь он ни в чём не может отказать своей маленькой “атлантианской принцессе” Софии.
В общем, с надеждой на лучшее — я решилась заказать фонтан-русалку сюрпризом для них обоих — практика семейной жизни показала, что в ряде случаев Алефа полезно ставить перед фактом. Не глобально, а вот в таких мелочах. Так моему атлантианцу проще пережить… обновки.
Он придёт вечером, и мы цивилизованно поговорим…
— Как это понимать?! — врывается Алеф в гостиную. Бездонные чёрные глаза мужа горят праведным гневом. Я едва не роняю чашку кофе.
— Ты рано, — шепнула я и улыбнулась, отставляя чашку на столик.
Алеф против воли улыбнулся в ответ.
Я захлопала ресницами, мол “ты понимаешь к чему я это, не злись…”
Так ему сложнее вопить от ярости — когда я откровенно кокетничаю.
— Что женщина-рыба делает в нашем саду, Элина? — всё же недовольно пробурчал Алеф, однако заключая меня в объятия и нежно целуя.
— В каталоге она значилась как “океаническая дева”, Алеф. Не знаю никаких рыб…
— Элина!
— Софии нравятся русалочки!
— Русалочек не бывает, это сказки с Земли! А вот поставить океаническую деву в саду!.. В атлантинском квартале! Где забор в забор живёт порядочная атлантианская семья… Это примерно как повесить вражеский флаг над своим домом!
— Про расу океанцев, — успокаивающе погладила я плечи мужа, — осведомлены в полном объёме только дипломаты, которые подписали вагон документов о неразглашении. И сотрудники тайной канцелярии. Любовь моя, для Софии это просто русалочка, и дочь будет рада…
— Вокруг нас ведомственные дома сотрудников! Как раз таки тех кто в курсе… спасибо, что не статуя метаморфа!
— Алеф! — зашипела я, — если бы кто-то из наших детей захотел игрушку-метаморфа, то… ну мы бы ему купили, правда?
— НЕТ.
— Алеф!
— Плевать на метаморфов! Я же тебе объяснял. Океания слишком близка с Атлантией. Так близки к нам и такие отбитые дикари — хуже шиар… неважно! Позор…
— Алеф, — мурлыкнула я, обнимая мужа за шею, — это всё комплексы… не будем воспитывать в детях нетерпимость, да? Пусть делают конкретные выводы о конкретных представителях братского вида… а не обо всей расе заочно. Это нерационально… А мы развиваем им критическое мышление. И не насаждаем стереотипов, да?
Алеф поджал губы. Я права. И он это знает.
Но что-то не даёт ему покоя:
— Я проанализировал сетью вероятностей увлечения Софии рыбами, — хмыкнул Алеф.
— И?
— И у него могут быть опасные последствия. Мы дорого заплатим за широту взглядов, которые прививаем детям… — закатил