— Если учесть, что магией пользоваться запрещено, нокаутировать я тебя смогу, только если грудь покажу! — призналась я честно и, увидев, как вытянулось лицо парня, рассмеялась.
— Не надо! Даже доставшие до печёнок оборотни не так жестоки! — выдохнул он в притворном ужасе.
В целом тренировка прошла неплохо. Поняв, что драться я не умею от слова «совсем», Олридж давал наставления: как правильно стоять, держать руки, куда бить. И пару интересных приёмов показал. Я же пришла к выводу, что парень не так-то прост и подготовка у него будь здоров! Так почему же он не пытается себя защитить и поставить задир на место? Странно...
После мы разошлись по душевым и встретились уже возле столовой. Как и вчера вечером, набрали на подносы еды и сели за один столик. Вот теперь, пожалуй, можно обсудить то, что с утра не даёт мне покоя.
— Олридж, а ты знаешь Дорис? Ведьма. Рыжая, с зелёными глазами и веснушками.
— Нет, не припоминаю. А что?
— Я вчера с ней на зельеварении познакомилась, мы вместе пообедали, а потом она как сквозь землю провалилась. И все чуть ли не хором утверждают, что не знают такую. Даже профессор Вессенджер, — нажаловалась я заговорщическим шёпотом.
— Риджи, прости, но в обед ты вчера была одна, — произнёс парень, озадаченно нахмурившись.
— Да нет же! С Дорис! Кстати, это она мне рассказала, что ты отказался вступать в клан и теперь изгой. Иначе откуда бы я это знала?
— Понятия не имею, но ты сидела в гордом одиночестве во-он за тем столом.
Ну что ж, столик оборотень указал правильно, значит, действительно меня видел, но почему не заметил рыжую? Я ведь не сумасшедшая, не могла её выдумать! Что за чертовщина тут происходит?!
— Хорошо, одна так одна, — буркнула я обиженно.
Молча жуя свой обед, парень то и дело бросал на меня виноватые взгляды, а я дулась, не желая с ним разговаривать.
— Риджина, если ты сомневаешься, можешь спросить, существует ли такая адептка, у ректора. Барбена всех по именам и в лицо знает.
— Так и сделаю. Мне пора, сейчас общие заклинания, а это к ведьмам.
Если до разговора с Олриджем у меня была надежда, что это всё лишь недоразумение, просто одногруппница и профессор что-то запамятовали, то сейчас я не знала, что и думать!
Две пары просидела в прострации и уже сама в своей вменяемости сомневаться начала. Но нет! Сдаваться рано: есть у меня ещё один информатор, и ему я доверяю безоговорочно. Тень точно не подведёт!
Едва прозвенел звонок, я встала из-за парты, закинула тетрадку и перо в сумку и устремилась в свою комнату. Сегодня, как это ни удивительно, ни Касандра, ни Арамиль меня не караулили. Неужели всё же отстали? Вряд ли, скорее, затаились!
Хлопнув дверью, привычно запечатала её магией и, бросив сумку на письменный стол, позвала:
— Эбнер?
— Я её тоже не видел! — сообщил появившийся мужчина, отодвигая мою сумку и присаживаясь на столешницу.
— Я ничего не понимаю! — выдохнула я с отчаянием, опускаясь в кресло.
— Гномик, а ты уверена, что эта Дорис не призрак?
— Я, по-твоему, совсем идиотка и не могу отличить живого человека от мертвяка? Я достаточно повидала привидений и могу поклясться: рыжая к ним не относится! В конце концов, ты бы обратил внимание, что я разговариваю сама с собой! Этого ведь не было?
— Нет. Успокойся, не заводись. Я тебе верю. Если ты говоришь, что она была — значит, так и есть. И мы найдём... либо саму ведьму, либо доказательства её существования. Обещаю! — произнёс мужчина, приподняв моё лицо за подбородок, проникновенно заглядывая в глаза.
Этот жест показался таким интимным, что я непроизвольно облизнула губы и отвернулась, освобождаясь от захвата нежных пальцев. Не потому что мне было неприятно, наоборот — очень понравилось, и я испугалась, что Эбнер это поймёт.
— Каким образом? — спросила чуть слышно.
— Давай наведаемся в кабинет ректора и посмотрим документы? Там-то наверняка должны остаться какие-то записи, касающиеся девчонки.
— Ты мне поможешь разобраться в этой истории? — вскинула я на демона недоверчивый взгляд.
— Куда ж я денусь? Не брошу ведь своего гномика на произвол судьбы! — улыбнулся он, легонько щёлкнув меня по носу.
Его поддержка, такая своевременная и необходимая, всколыхнула целый ураган чувств в моей груди. От простой благодарности до осознания, что он самый-самый лучший!
Вскочив, я кинулась мужчине на шею, обвивая её руками и прижимаясь губами к слегка колючей щеке. Губы мгновенно зажгло, а по позвоночнику прокатилась незнакомая сладкая дрожь. Немного отстранившись, встретилась с жёлтым, опасно сверкающим взглядом и, на мгновение замерев, прошептала:
— Мне нравится, как ты на меня смотришь.
— Как? — поинтересовался он немного хрипло.
— В отличие от папы, мамы и Обри, ты воспринимаешь меня как взрослую. Может, дурную и нуждающуюся в защите, но взрослую!
— Да, ты уже совсем большая девочка, гномик, и я почему-то постоянно об этом думаю... Иди собираться и прихвати всё, что нужно для мести Кассандре, после кабинета ректора сразу к ней наведаемся! — резко сменил тему Тень и, мягко меня отодвинув, встал, ускользая из моих объятий.
11
РИДЖИНА.
Собирать мне особо было нечего. Быстро сунула в карман два флакончика с зельями. Эх, жаль, что так мало занятий по зельеварению прошло, было бы у меня больше отваров — все бы на несостоявшуюся соседку потратила. Уверена, она бы оценила!
— Готова? — спросил Эбнер.
Дождавшись утвердительного кивка, он взял меня за руку, притягивая к себе и крепко прижимая к твёрдому торсу. От столь тесного контакта я растерялась и, подняв голову, посмотрела мужчине в глаза.
— А зачем обниматься? Раньше, проходя через портал, мы только за руки держались.
— Этого достаточно, чтобы переместиться, но сейчас нам надо задержаться в тени, чтобы не нарваться на свидетелей нашей вылазки, в этом случае объятия необходимы, иначе я не смогу скрыть и тебя.
— Понятно, — прошептала, обвивая его талию руками, и, уткнувшись носом в широкую грудь, глубже вдохнула запах терпкого парфюма.
Прохладные цитрусовые и тёплые древесные ноты, бергамот, мускатный орех и кардамон... Этот аромат обволакивает и голова идёт кругом. Или дело в мужчине, которому он принадлежит? Как бы то ни было, вот так льнуть к Эбнеру мне понравилось. Очень. Я даже пропустила момент, когда мы растворились в тени.
Странные ощущения: тело словно стало невесомым, а может, совсем пропало и осталось лишь сознание. По крайней мере, Эбнера