Но медведь, даже полуослеплённый, даже истекающий кровью… В последний миг, повинуясь животному инстинкту, он дёрнулся.
Огромная лапа метнулась сбоку — я уловил движение краем глаза, попытался отпрыгнуть, и тело среагировало — почти. Рывок в сторону спас меня от прямого удара, но когти всё же достали.
Три борозды огнём полоснули по левому плечу, разрывая рубашку и кожу, оставляя жгучие царапины от ключицы до лопатки.
Боли не было. Не сразу.
Дьявол!
Сначала был только холод. Ледяной, пронизывающий холод, который тёк в раны вместе с чем-то липким и тёплым. Что-то тёмное, маслянистое, с запахом гнили.
Больная, заражённая медвежья кровь — через открытые раны она потекла в моё тело.
От силы удара меня отшвырнуло назад. Я пролетел по воздуху и рухнул на кости, ударившись спиной о черепа. Один из них треснул под моим весом, другой больно впился в лопатку.
Мир поплыл, закачался. Звуки стали приглушёнными, словно доносились через вату.
Но сквозь пелену я видел, как медведь качнулся. Как его огромная туша накренилась. Афина разжала челюсти и оттолкнулась от его шеи, приземлившись рядом со мной. Рана на горле зверя кровоточила. Красавчик спрыгнул с его головы и метнулся ко мне, тревожно попискивая.
Медведь сделал шаг в мою сторону, его единственный здоровый глаз горел безумной яростью — он стал ещё опаснее.
И что теперь?
Глава 12
Я поднялся на ноги, игнорируя дикую боль в груди от удара медвежьей лапы. Рёбра ныли, дыхание давалось с трудом, но стоять было можно.
Тисков это не отменяло — больное чудовище спереди и стая хищников сзади. Время словно остановилось, каждая секунда растягивалась в вечность. Адреналин бурлил в крови, заглушая боль и обостряя все чувства до предела.
Медведь стоит достаточном для манёвра расстоянии. Слюна капает с пасти, смешиваясь с гноем на морде.
За спиной раздаётся осторожный шорох лап по камню. Стая шестилапых тварей начинает входить в ущелье. Медленно, по одной особи, они просачиваются в расщелину, отрезая мне путь к отступлению. Их глаза горят голодом, но даже они держатся на почтительном расстоянии от хозяина логова.
Положение становится безвыходным с каждой секундой.
Чёрт, думай, думай, думай!
Больной медведь делает неуверенный шаг вперёд. Его задние лапы дрожат — то ли от болезни, то ли от предвкушения. Ещё один шаг, и он окажется достаточно близко для решающего броска.
А сзади шестилапые заполняют ущелье, их когти цокают по каменному полу среди костей. Вожак стаи, самый крупный, осторожно принюхивается, его ноздри раздуваются. Даже он не решается напасть на территории медведя, но терпение у хищников быстро кончается, особенно когда они чуют кровь и голод. Особенно когда они в стае, а хозяин логова ранен и ниже их в эволюционном индексе.
В голове мелькает безумная мысль.
— Красавчик! — мысленно позвал я горностая и послал ему образ. Татуировки обдало жаром.
Зверёк дрогнул, его маленькое тельце напряглось. Секунда — и он создал точную копию себя, которая сорвалась с места, как белая молния.
Одновременно я схватил с земли острый обломок кости и что есть сил швырнул в медведя, заорав:
— ДАВАЙ МРАЗЬ!
Кость ударила зверя в плечо, и эффект превзошёл все ожидания. Медведь взревел от ярости и переключился на новую угрозу. Чудовище рванулось вперёд, забыв об осторожности.
В тот же миг иллюзия Красавчика впилась призрачными зубами в лапу вожака стаи. Зверь взвыл от неожиданности, его стая замерла, не понимая, что происходит.
Медведь несся на меня как живая лавина. Рывок был настолько мощным, что мой нож, всё ещё торчавший в его лапе, не выдержал нагрузки и вылетел, звякнув о камни.
— Афина! В ядро, девочка! СЕЙЧАС!
Кошка растворилась в потоке золотистых искр.
В последний момент я бросился в сторону, прижимаясь к стене ущелья. Медведь, не сумев затормозить на полной скорости, пронёсся мимо — прямо в гущу застывшей стаи шестилапых.
Результат превзошёл все мои ожидания.
Тяжеленая туша больного медведя врезалась в вожака стаи с такой мощью, что раздался хруст ломающихся костей. Оба зверя покатились по усыпанному черепами полу в клубке рычания и брызг крови.
Остальные шестилапые твари бросились на хозяина логова — часть из желания защитить вожака, часть просто потому, что увидели кровь. Ущелье наполнилось рёвом, визгом и лязгом когтей о камень.
И начался хаос.
Больной медведь сражался с яростью безумца, его когти распарывали тёмные шкуры нападающих. Но стая была многочисленной и организованной. Они атаковали с разных сторон, кусая за лапы и бока, изматывая противника.
Я воспользовался ситуацией и подхватил свой нож, но ввязываться в бой с таким количеством диких хищников — явная дорога в могилу.
Красавчик уже карабкался по плечу, его иллюзия исчезла, как только начался настоящий бой. Зверёк дрожал от стресса, но был невредим.
Оглянулся по сторонам, ища путь к спасению. Основной выход был перекрыт дерущимися зверями, но в самом начале ущелья, далеко от места побоища, стена была не такой отвесной. Там, где когда-то обвалились камни, образовался естественный склон из осыпи — крутой, усыпанный острыми обломками, но проходимый.
Не раздумывая, кинулся к нему.
Подъём оказался адским испытанием. Рана на плече пылала огнём, каждое движение отзывалось острой болью, но останавливаться было нельзя.
Камни под ногами осыпались и катились вниз, грозя обрушить всю осыпь. Приходилось хвататься за каждый выступ, проверяя его прочность, прежде чем перенести вес. Острые края резали и без того содранные ладони, но я упрямо карабкался вверх, стиснув зубы.
Тёплая кровь стекала по руке, пропитывая рукав. Медвежьи когти прошли глубоко, но это просто мясо, просто боль. Но переживу ли заразу, что попала в мою кровь? Я уже чувствовал начинающиеся приступы лихорадки.
Красавчик забрался мне за пазуху, его коготки впились в рубашку. Зверёк тяжело дышал, его сердечко колотилось как птичье, но он не издавал ни звука — понимал, что нужно молчать.
Под нами продолжалась бойня. Рёв становился всё слабее — кто-то побеждал, кто-то умирал. Казалось, что медведь отобьётся, но мне было всё равно. Главное — выбраться отсюда живым. В критической ситуации боли не существует, есть только цель и воля её достичь.
Наконец расщелина расширилась, и я выполз на поверхность. Оказался на краю небольшого каменного уступа, поросшего мхом. Лес расстилался зелёным морем, а солнце клонилось к закату, окрашивая всё вокруг золотистым светом.
Я перевёл дух, вытер кровь с рук о рубашку и осторожно достал Красавчика из-за