Подавленная, я направилась к дверям.
– Погодите. – Я развернулась обратно. – Раз вы так ставите вопрос, я помогу вам. Скажите, что от меня требуется?
И я выпалила:
– У вас есть ноутбук? Предпочтительно такой, который не оставляет цифровой след.
Не знаю, почему он настоял, чтобы мы пошли в кафе Serpentine в Гайд-парке. Возможно, считал, что кто-то на его факультете пронюхает, что мы собираемся сделать. Или, возможно, хотел выпить чашечку чая, наслаждаясь прекрасным видом из окна. Мы сели бок о бок за столиком снаружи, чтобы сотрудники кафе не могли нас подслушать, профессор Хатчинс вынул ноутбук из сумки и положил его на стол. Крышку ноутбука покрывали наклейки, гласящие: «Нелегалов не существует», «Покончим с атмосферой враждебности» и «Реклама засирает вам головы – это форма визуального и психологического загрязнения».
– Это ваш ноутбук? – поинтересовалась я, пока профессор Хатчинс подключался к местному вай-фаю.
– Конечно же нет. Остался от одного давнишнего иностранного студента. Что ж, мы загрузились, поехали. Давайте ваши коды.
Я открыла блокнот и передала профессору Хатчинсу. Он печатал одним пальцем (куда ему было угнаться за Борщевиком), но наконец-то вывел нас на черный экран с пульсирующим красным черепом.
– Пугающе легкое дело, если иметь коды, – сказал профессор Хатчинс. – Но откуда они у вас?
Не сразу я осознала, что вопрос этот совсем не риторический. Но не могла же я ответить: «От покойника»?
– Боюсь, это конфиденциальная информация, расследование еще не завершено.
Я солгала, но профессору Хатчинсу не обязательно было об этом знать.
– Но почему вы не пошли в отдел расследований компьютерных преступлений? Они нынче творят чудеса.
Я быстро обмозговала это замечание.
– У них огромный объем работы, я бы ждала не одну неделю, пока очередь дошла бы до моего запроса, в то время как вы справились за пятнадцать минут.
Похоже, он остался доволен таким ответом, поскольку кивнул и перевел курсор на череп.
– Ну что – поехали? – спросил он, задержав палец над цифровой клавиатурой.
– Да, вперед!
Он ткнул кнопку, и на черном экране развернулся список токсинов.
– Вы только посмотрите! – воскликнул профессор Хатчинс. – Cicuta maculata, Atropa belladonna, Ageratina altissima, Ricinus communis, Datura stramonium, Abrus precatorius, Nerium oleander, даже Nicotiana tabacum. Потрясающе! А что будет, если выбрать кого-то из них? Ваши предложения?
– Datura.
Он ткнул на соответствующее название – и появилась цена. Одна бутылочка стоила тысячу фунтов. Откуда Борщевик раздобыл тысячу фунтов?
– Купим что-нибудь? – снова спросил профессор Хатчинс.
– Исключено! – воскликнула я. – Это же совершенно незаконно.
По непонятной причине он рассмеялся в ответ на мои слова.
– Что ж, даже в противном случае я бы для начала не мог позволить себе подобные траты. Но неужто полиция не оплатит нашу покупку? Разве мы не принимаем участие в оперативном эксперименте под прикрытием?
Я взглянула на него. Профессор Хатчинс широко улыбался. Я не доверяла себе в том, что касалось понимания чужого поведения, и сейчас не могла решить, это улыбка искреннего восторга или он ни на секунду не поверил, что я помогаю в полицейском расследовании. Так что я решила просто придерживаться своей легенды.
– Нет, полиция не может оплатить эту покупку.
– Но я думал, вся эта затея предпринята ради того, чтобы найти производителя токсинов. И самый лучший способ это сделать – что-то купить, разве нет?
Я помолчала, ибо в голову как раз пришло одно соображение.
– Но даже если бы мы могли позволить себе такую покупку, как сделать так, чтобы цифровой след не привел к нам?
– Очень хороший вопрос, профессор. И я определенно не собираюсь предоставлять вам свою кредитку.
Я вспомнила, как собирала коллекцию ядовитых растений – подпольные встречи по ночам с курьером, конверты с наличкой, неприметные свертки, опущенные в карман провощенного плаща, принадлежавшего отцу, – и меня осенило.
Я взяла со стола блокнот Борщевика и ноутбук и поднялась на ноги.
– Могу я одолжить его?
– Можете, но разве вы уже уходите? А как же ваш чай?
Я опустила взгляд на чайник – про чай я совершенно забыла.
– Сколько я вам должна за него?
– Не хочу, чтобы вы за него заплатили, хочу, чтобы вы сели и выпили его.
– Но мы же уже сделали то, зачем сюда пришли.
– Профессор Роуз, я уделил вам время этим утром и вообще-то отменил встречу, чтобы мы могли встретиться здесь. Я одолжу вам ноутбук. Сделайте в ответ сущий пустяк – выпейте чай, которым я вас угостил.
Стоит признаться, я всегда ценила прямоту и честность, поэтому опустилась обратно на стул.
– А пока вы здесь, – продолжал профессор Хатчинс с улыбкой, – хочу сообщить, что моя кафедра устраивает симпозиум на тему экотоксикологии, и меня попросили выступить с программным докладом. И я был бы признателен, если бы вы поделились своими исследованиями и выкладками к той работе, которую написали в 2012 году, о влиянии растительных токсинов на экосистемы и об их взаимодействии с другими организмами.
Я отчетливо помнила, что профессор Хатчинс обещал помочь мне – что он только что и сделал, – но не помнила, чтобы обещание помощи сопровождалось озвучиванием каких-то условий.
Я вздохнула.
– Что вы хотите узнать?
Глава 18
В задней стенке выдвижного ящика моего рабочего стола находилось секретное отделение, открывавшееся с помощью ключа, и это была весьма хитровывернутая задача, поскольку мне приходилось вставать на карачки и подсвечивать себе фонариком, чтобы попасть в скважину. Открыв отделение, я нащупала внутри маленькую записную книжку в кожаном переплете, перетянутую эластичной лентой. Сняв ленту, я листала страницы, пока не нашла то что нужно. Подняла трубку стационарного телефона и набрала номер. Ждать пришлось долго.
– Марко? Это профессор.
– Почему вы звоните мне? Мы не ведем разговоры по телефону. Я звоню, оставляю сообщение – только так мы делаем дела.
– Я знаю… так мы поступаем обычно, но я хочу, чтобы ты сделал для меня нестандартное приобретение нестандартным способом.
– Это