— Миллионы умрут, если мы не остановим это, — сказала я, мой голос был хриплым, но твёрдым, пропитанным гневом, что поднимался во мне, как буря. — Нам нужно выбраться с Аркатона-7 и найти станцию. Чтобы… уничтожить её там.
Тарек поднялся, его массивное тело напряглось, как скала, готовая обрушиться, и он фыркнул, его голос был низким, грубым, полным сопротивления.
— Какой смысл мне бежать, — прорычал он, его кулаки сжались, вены проступили на его запястьях, как реки ярости. — Я слишком долго был сам за себя, Лина. Я дерусь здесь, на этой проклятой земле, а не гоняюсь за звёздами. Это не моя война, — его глаза встретили мои, горящие, но в них мелькнула тень сомнения, что-то, что я не видела раньше, и я шагнула к нему, не отводя взгляда.
— Это не просто война, Тарек, — сказала я, мой голос стал тише, но острее, как нож, что режет глубже, чем крик. — Это месть. За тех детей, что ты видел умирающими. За тех, кого ты не спас. Если мы останемся здесь, всё, что ты сделал, всё, что ты пережил, будет напрасно.
Я протянула руку, мои пальцы коснулись его груди, твёрдой, горячей, всё ещё влажной от пота, и я почувствовала, как его сердце бьётся под моей ладонью, быстро, сильно, как барабан войны.
— Ты больше не один. Мы можем это остановить. Вместе.
Он замер, его дыхание стало тяжелее, и я видела, как моя решимость трогает его, как она пробивает трещину в его броне, что он носил годами. Его янтарные глаза смягчились, только на мгновение, и он кивнул, его рука накрыла мою, сжимая её с грубой, но тёплой силой.
— Хорошо, — прорычал он, его голос был тише, но в нём звенела клятва, что связывала нас сильнее, чем их руки на моей коже.
Кайлан всё ещё лежал, опираясь на локоть, его тело расслабленное, но глаза — острые, задумчивые — следили за нами. Он молчал, его пальцы лениво теребили край ткани, что валялась рядом, но я видела, как его разум работает, как он обдумывает план, взвешивает шансы. Его губы изогнулись в лёгкой усмешке, но она была другой — не насмешливой, а почти нежной, и он поднялся, его движения были плавными, как у хищника, что готовится к прыжку.
— Орбитальная станция, значит, — сказал он, его голос был низким, задумчивым, и он шагнул ко мне, его пальцы коснулись моего плеча, лёгкие, но тёплые, оставляя след, что напомнил мне о его губах на моей шее. — Это больше похоже не на побег, Лина, а на самоубийство. Но… — он замолчал, его серые глаза впились в мои, и я увидела в них искру, что зажглась от моей решимости, — Но, если кто и может это сделать, то мы. Я кое-что придумал, помнишь?
Я кивнула, и его рука упала с моего плеча. Кайлан шагнул компьютеру, его пальцы забегали по клавишам, вызывая новые данные.
— Корпорация не оставит «Петлю» без контроля, — сказал он, его голос был низким, сосредоточенным. — Они уже засекли активацию локальных протоколов и скоро пришлют шаттл. Разумеется, чтобы установить полный контроль, — он замолчал, его взгляд стал острее, и он повернулся ко мне, его губы сжались в тонкую линию. — Но есть другой путь. Он довольно рискованный и…
Я нахмурилась, шагнув ближе, чувствуя, как воздух между нами сгущается.
— Что ты имеешь в виду? — спросила я, мой голос был резким, но в нём дрожала тень тревоги.
Кайлан вздохнул, его пальцы замерли над клавишами, и он посмотрел на меня, его стальные глаза потемнели, полные чего-то, что я не могла разгадать.
— Коды доступа к сети «Петли», — сказал он тихо, его голос был хриплым, как будто каждое слово резало его изнутри. — Они только у меня. Корпорация охотилась за ними с тех пор, как я сбежал. Я могу отдать их добровольно… в обмен на эвакуацию. Нас троих. С этой проклятой планеты, — он посмотрел на Тарека, затем снова на меня, его взгляд стал мягче. — Я же обещал вытащить тебя отсюда. Лина.
Тарек фыркнул, его массивное тело напряглось, и он шагнул вперёд, его янтарные глаза сузились.
— Ты хочешь сдаться им? — прорычал он, его голос был как удар грома. — После всего, что они сделали? Я скорее сдохну здесь, чем пойду на сделку с этими ублюдками.
Я положила руку на его грудь, останавливая его, чувствуя, как его сердце бьётся под моей ладонью, быстро и яростно.
— Подожди, — сказала я, мой голос был твёрдым, но внутри меня всё сжалось от слов Кайлана. — Если это наш единственный шанс выбраться… мы должны его использовать, — я повернулась к Кайлану, мои глаза впились в его: — Делай это. Свяжись с ними.
Кайлан кивнул. Я стояла у ржавой панели управления, сжимая край стола, пока он вводил команды. Мой взгляд метался между его пальцами, что забегали по клавишам, и экраном, который ожил, издав низкий гул. Голограмма вспыхнула перед нами — холодное лицо офицера Корпорации, его глаза были пустыми, как металл, а губы сжаты в тонкую линию, выдавая скрытую угрозу.
— Кайлан Вирт, — произнёс он, его голос был резким, механическим, как скрип ржавых шестерён. — Ты готов сдаться?
Кайлан выпрямился, его лицо было напряжённым, но голос остался ровным, хоть я и слышала в нём скрытую дрожь.
— Я готов отдать коды, — сказал он, глядя прямо в голограмму. — За эвакуацию. Меня, Лины и Тарека. С Аркатона-7. Это моё условие.
Офицер замолчал, его взгляд скользнул по нам — по мне, по Тареку, что стоял позади с сжатыми кулаками, и снова вернулся к Кайлану. Я почувствовала, как холод пробежал по моей спине, будто его глаза видели больше, чем я хотела показать. Затем уголок его рта дёрнулся в едва заметной усмешке, и он кивнул, но в этом жесте было что-то зловещее.
— Сделка принята, — сказал он, его тон стал чуть мягче, но в нём чувствовалась фальшь. — Шаттл будет через час. Координаты отправлены. Но учти, Вирт, мы ждём коды сразу по твоему прибытию. Никаких игр.
Голограмма исчезла, оставив нас в тишине, нарушаемой только треском ржавого оборудования. Тарек фыркнул, его янтарные глаза сузились, но его плечи опустились, и он бросил на меня взгляд — тяжёлый, но с тенью согласия.
— Они слишком легко согласились, — пробормотал он, его голос был низким, полным