Геоистория представляет собой наиболее устойчивый слой времени, который изменяется крайне медленно и незаметно. Для Броделя это важный момент, поскольку он опирается на многие идеи французского географа Видаля де ла Бланша, который рассматривал географию как ключевой элемент понимания истории. Однако Бродель расширяет это понимание и утверждает, что история как наука должна охватывать не просто территорию, а весь природный контекст, включая ландшафты, моря и горные хребты. Подход Броделя основан на сложной динамике между устойчивыми природными структурами и «временными» действиями людей.
Термин «геоистория» мы вспомним еще не раз. Его будут активно использовать не только Делёз и Гваттари, но и Бруно Латур – в контексте необходимости отказаться от исключительно человеческой истории и сменить взгляд на историю земли и природы. Делёз и Гваттари будут писать:
Почему философия возникает в Греции в такой-то момент? Вопрос ставится так же, как у Броделя вопрос о капитализме: почему капитализм возникает в таких-то местах и в такие-то моменты, почему не в такой-то другой момент в Китае, благо там уже было налицо столько его составляющих? География не просто дает материю переменных местностей для истории как формы. Подобно пейзажу, она оказывается не только географией природы и человека, но и географией ума[7].
Вопросы Броделя и Делёза с Гваттари имеют сходство, которое замечают и сами французские мыслители. «Почему философия возникает в Древней Греции?» и «Почему капитализм возникает в Европе?» Отчасти, опираясь на схожесть обоих вопросов, Делёз с Гваттари и вводят свое понятие геофилософии – и тем самым подводят итог всем тем философским изысканиям XX века по поводу земли. Надо сказать, что этих изысканий, поисков, идей было действительно немало – и о многих мы будем говорить в нашем курсе. Особое внимание уделим тем, которые получили новые интерпретации в современной философии, – Шмитту и Гуссерлю, Мерло-Понти и Лавлоку, наконец, самим Делёзу и Гваттари. Но пока мы не перешли непосредственно к современности (то есть к основной части нашего курса), давайте поговорим о том, как философы видели и осмысляли землю до ХХ столетия.
Геофилософия до геофилософии
История наук о Земле и история философии на самом деле ближе, чем кажется на первый взгляд. Долгое время – вплоть до институализации науки и появления геологии как отдельной научной дисциплины – философы регулярно обращались к земле. Они рассматривали ее в том числе с научной точки зрения, будучи учеными и интеллектуалами в широком смысле этих слов. Каждая эпоха знает таких личностей, труды которых можно отнести не только к истории философии. Их достижения и интересы выходят далеко за пределы любви к мудрости. Например, у Аристотеля мы найдем работы и о небе, и о метеорологии, и о метафизике; у Августина Блаженного – наблюдения о камнях; у Лейбница – текст под названием «Первоземля»; а у Канта – статьи о землетрясениях и физической географии. Работы всех этих авторов традиционно относят к истории философии, однако у них есть труды и заметки о Земле, географии и даже геологии. Можно ли назвать идеи в этих текстах геофилософией до геофилософии?
На самом деле этому есть понятное объяснение: до XIX века философия и наука были связанными областями западного познания. Философ – это почти, как говорится, «универсальный человек», который занимается далеко не только философией. Безусловно, все начинает меняться с научной революцией в XVI веке и доходит до современного состояния к началу XIX века. Лучше всего мы можем увидеть, как формировалось это современное состояние разделенности науки и философии, на примере двух авторов – Канта и Шеллинга, – которых обычно относят к одной традиции: немецкой классической философии. Несмотря на видимую близость, в их подходах к рассмотрению земли есть существенная разница.
Так, в раннем периоде творчества Канта можно увидеть, какое влияние на него оказало Лиссабонское землетрясение 1755 года, поставившее под вопрос идеалы Просвещения и вдохновившее молодого интеллектуала написать статьи на тему Земли. Обратите внимание: Кант пишет их не как философ, а как ученый (в нашем понимании) и, можно даже сказать, публичный ученый. (Известна история, как после Лиссабонского землетрясения Кант прочитал лекцию для жителей Кёнигсберга, чтобы успокоить их и убедить, что землетрясение в их городе не повторится.) В статье под названием «О причинах землетрясений» мы можем найти размышления Канта о том, как по поведению животных понять, что скоро начнется катастрофа:
Зачастую уже за несколько часов до начала землетрясения наблюдается покраснение неба или другие признаки изменения состояния воздуха. Животных незадолго до этого охватывает ужас. Птицы ищут спасения в домах. Крысы и мыши выползают из своих нор[8].
В другой статье под названием «Вопрос о том, стареет ли Земля с физической точки зрения» Кант пишет о возможном будущем нашей планеты со ссылкой на других «естествоиспытателей»:
Мнение большинства естествоиспытателей, создававших различные теории Земли, сводится к тому, что плодородие Земли постепенно падает, что Земля медленными шагами приближается к тому состоянию, когда она станет необитаемой и пустынной, и что наступление полной старости и смерть природы от истощения сил есть лишь вопрос времени[9].
Другие тексты Канта того периода тоже носят прекрасные названия – например, мы можем встретить у него «Новые замечания для пояснения теории ветров» или же «Всеобщую естественную историю и теорию неба». Согласитесь, весьма непривычно, учитывая то, что чаще всего мы представляем Канта как человека, который был воплощением самой философии.
Тема Земли у Канта на этих текстах не заканчивается. К счастью, у нас есть план лекций, которые Кант собирался читать по физической географии. На манер настоящего геофилософа он предлагает три точки зрения, с помощью которых можно рассматривать Землю: согласно первой, математической, Земля – почти шарообразное, свободное от существ небесное тело. Вторая – политическая (мы бы могли сказать «геополитическая») – дает представление о народах Земли и о том, как их жизнь определяют форма правления, торговля, взаимные интересы, религия и обычаи. И наконец, третью точку зрения на Землю, пишет Кант, предлагает нам физическая география. Она берет во внимание моря, сушу, горы, реки, атмосферу, человека, животных, растения и минералы. В конце этого перечисления он добавляет: «Все это не с полнотой и философской точностью в деталях – сие дело физики и естественной