Между столиками проходила старушка с ведром, в котором были розы, и предлагала гостям купить одну для прекрасной дамы. Подвыпивший Куш дал бабке сто долларов и забрал у нее все ведро цветов. Та, взяв купюру, поправила платок на своей голове и взмолилась:
– Сынок, дай рубли, молю тебя. Посадить могут ведь. А у меня дед больной.
– На, бабка, – достал Куш еще одну стодолларовую купюру и засунул ей в руку. – И вали давай отсюда.
Перекрестившись, она посмотрела в потолок, беззвучно двигая губами, моля у Бога прощения, и быстро скрылась из вида.
Куш подошел к сцене и высыпал к ногам Вишни розы из ведра. Она рассмеялась, а затем наклонилась к нему и чмокнула в щеку, поймав на себе неприязненный взгляд блондинки, сидящей за столиком с какими-то мужчинами. «Злая она какая-то, и что с ней Риточка делает? Совсем они разные», – подумала она и отправилась в гримерку.
Официант Коля принес ей небольшой белый конверт с деньгами, на котором было написано: «Вишня», – оплата за сегодняшний вечер. Она прикурила сигарету и пересчитала рубли, после чего забралась рукой за тяжелое зеркало в резной деревянной оправе, стоящее перед ней, и вытащила оттуда сверток с долларами, спрятанный ею несколько часов назад. Убрав деньги в сумку, она скинула рабочие туфли, переобулась в сапоги и надела шубу поверх платья. «Теперь можно и домой», – буркнула она себе под нос и погасила в гримерке свет.
Выйдя из ресторана, она свернула направо к перекрестку, перешла дорогу и оказалась на территории гостиницы «Фрегат», где у входа стоял сутенер Саня Костыль, отчитывающий за что-то Риточку. Около них стояла пара девчонок в коротких юбках, переминавшихся с ноги на ногу от холодаи пытавшихся остановить машины.
– Вишня! – воскликнул он, заметив ее.
– Привет, Костыль.
– Букет ты Ритке отдала или эта лярва выпросила? – уставился он на нее одним глазом – на другой он был ослепший.
– Конечно я. У меня любовник ревнивый, не домой же тащить! А в гримерке без дневного света сдохнут. Жалко. – Она осмотрелась вокруг, пытаясь заприметить таксиста.
– Работала бы на меня, я бы тебе всю квартиру такими завалил, – потрогал он золотую цепь на своей шее. – Зуб даю!
– Смотри, раздашь все зубы – жевать будет нечем.
– Я бы о тебе заботился. Ты была бы эксклюзив. Только для самых дорогих иностранных клиентов. Французы, англичане, – распинался он. Вишня захохотала. Костыль подкатывал к ней с подобным предложением почти каждую пятницу, не сдавался.
По ее глазам ударил резкий свет от фар приближающегося автомобиля.
– Менты! – заорал Костыль. – Сваливаем! – И в два прыжка скрылся в темноте в неизвестном направлении.
Около гостиницы затормозил серый уазик, из которого выскочили два милиционера, одетые по форме.
– Стоять, не двигаться! – громко приказал один из них, и девочки Костыля, визжа, разбежались в разные стороны. Только Риточка осталась стоять рядом с Росаной, хлопая ресницами.
– Гражданочки, что делаем поздней ночью на улице?
– В ресторане гуляли, – сказала Вишня. – Это что, запрещено? Или только мужики могут себе позволить развлекаться до утра?
– Нам придется досмотреть ваши сумки.
– Не имеете права! – отказала Риточка, крепко держась за свою сумочку дрожащими пальцами, понимая, что с тремястами баксами, которые ей дал пару часов назад ее постоянный клиент, придется расстаться.
Но милиционеры церемониться не собирались. Не прошло и пяти минут, как у них обеих была обнаружена и изъята валюта. А их самих затолкали в уазик.
По прибытии в отделение их поместили в камеру временного содержания, в которой находились несколько проституток, орущий бомж и пара наркоманов.
«Вот тебе и Вишня, умная баба, с башкой, – подумала Росана, сидя на полу около решетки. – Почему не взяла рублями? Виною чертов обвальный курс! А осталась теперь без ничего. Жадность фраера сгубила».
– Вот это шуба. И откуда такая краля будет? – подошла к ней массивная пропитая тетка, лет сорока пяти на вид.
– Отойди. Думать мешаешь, – тихим голосом попросила Росана.
– Шубу снимай давай, – сказала тетка приказным тоном и протянула руку вперед. – Теперь ее буду носить я.
Риточка замотала головой, давая понять Росане, что шубу лучше отдать – так они смогут дожить до утра. Но та не обратила на нее никакого внимания.
– А ты подойди и возьми, – поднялась Вишня с пола.
– Да кто ты такая?! – кинулась на нее тетка с кулаками.
Росана ловко увернулась и, схватив ее сзади за волосы, двинула головой о решетку. Отчего та, взвизгнув, упала без сознания.
– Еще кого-то моя шуба интересует? – громко спросила Росана.
Присутствующие отрицательно замотали головами.
– Подвинься, – бросила она одной из женщин, и та встала, уступая ей и Риточке место.
– Блин, ну ты даешь. Я как эту бабищу увидела, думала, до утра не доживем! Мне надо Костылю позвонить, чтобы приехал. – Риточка крепко держалась за ее локоть.
– Что ему звонить? Он и так знает, что тебя и меня упаковали, – раздраженно буркнула Вишня. – Лягушка прыгучая, свалил за две секунды.
– Вот и я думаю, придется самой как-то выкручиваться на этот раз, – помрачнела Риточка.
– Почему?
– У него теперь новая фаворитка – Янка.
– Блондинка грудастая?
– Да-да, – закрыла глаза Риточка. – Акула еще та. Палец в рот не клади, по локоть откусит.
– Яна, Яна – без изъяна… Кто она? Я раньше ее не видела.
– Новенькая. Неместная. Приехала из деревни какой-то и, поверь мне, сделает все, чтобы в городе зацепиться. Сидит вторую неделю в «Фортуне», пытается алмазника Куша соблазнить. Но тот, как ни придет, так с тебя глаз не спускает, словно заколдованный. Она к нему и так и сяк, а он говорит: «Девушка, вы мне не интересны, извините».
– Понятно теперь, почему она на меня так злобно глазами сверкала.
– Не обращай внимания. Костыль наиграется – и встанет она со всеми в один ряд.
– Замерзла? – дотронулась Вишня до холодных пальцев.
– Есть немного.
– Иди сюда, – вытащила она руку из правого рукава – и Риточка прильнула к ней, накрывшись ее шубой.
Через пару часов к камере вместе с дежурным подошел следователь Теплицкий.
– Вишнар, за мной в кабинет, – улыбаясь, сказал он.
Дежурный открыл железную решетчатую дверь, и Росана успела шепнуть Ритке: «Не скучай», перед тем как выйти.
– Росана Витальевна, чай будете? – предложил следователь.
– Не буду. Сигареты – будь другом – верни. Курить хочу.
– Я могу вернуть вам всю сумку, дорогая моя… Если…
Она провела рукой по растрепавшимся длинным волосам и