Разрезав лимон, я чинно уселась за стол. От зверюги валил пар, и взгляд его был таким же недобрым, как и до варки. Выжав на омара лимонный сок, я задумалась. Как же теперь добраться до самого главного — до мяса? Повсюду был очень крепкий бронежилет и ни малейшей лазейки. Особенно угрожающе выглядел хвост. У меня получилось оторвать маленькие лапки и разгрызть их. На вкус это было довольно странно, и сильно отдавало моим престарелым укропом и холодильником. Я запила эту красоту пивом и попробовала оторвать большую клешню. Она не поддавалась. Тогда я попыталась ее вывихнуть и злостно выломать. После пары попыток, от которых любого садиста бросило бы в дрожь, мне это удалось. Клешня была здоровенная и такая же неприступная, как все остальное, но этот омар еще не знал, с кем связался.
Расчленение, а вернее раздирание, заняло больше времени и сил, чем я предполагала, и все это время проклятый омар подловато косил на меня своими лобстерскими глазенками.
Оторвав хвост и все лапы, я оставила в целости тушку с головой. Неизвестно, что было внутри у этого саркофага, предположительно кишки, а их мне видеть не хотелось. Вытерев со стола все, что натекло с паразита, я предала его конечностям живописный вид и красочно оформила натюрморт замученным укропом. Впереди предстояла нелегкая работа, и, выпив пива, я ринулась в бой. Взялась сразу за хвост и сразу поняла, что омар так просто не дастся. Руководствуясь способом чистки рака обыкновенного, я попыталась сломать его панцирь. Он был твердым, как каменный век. Пот лился градом, слова вылетали нецензурные, я была близка к тому, чтобы начать топтать его ногами, как вдруг… меня осенило. Я бросилась в коридор, стянула с антресолей ящик с инструментами, достала молоток побольше и, исполненная яростной решимости, вернулась на кухню. Омар притаился, прикрывшись укропом, по-моему, он уже откровенно издевался надо мной. Положив его хвостище на стол, я размахнулась, как следует, прицелилась и жахнула его молотком. Во все стороны полетело что-то белое вперемешку с панцирем, и тут в дверь позвонили. Выковыряв из глаза нечто, принадлежавшее морепродукту, я пошла открывать. На пороге стояла Тая, с двумя пакетами креветок в руках.
— Сена, в чем это ты вся? — поинтересовалась подруга, заходя в коридор.
— В омаре! — мрачно ответила я и обреченно махнула молотком.
— А, ну я так и знала, вот, возьми, — протянула она мне пакеты и стала снимать сапоги. — У тебя лимоны есть?
— Да, еще не все извела на этого мерзавца.
— Вот и прекрасно, сейчас креветки сварим и по-прожигаем жизнь в пределах разумного, согласна?
— Согласна, — я печально посмотрела на молоток, — а омара добьем? Ну, хоть из любопытства, посмотрим, как он устроен и что у него внутри.
— Хорошо, — кивнула Тая и направилась на кухню, — ну-ка, показывай, где тут твой легендарный омар?
ГЛАВА ВТОРАЯ
Как жить дальше и что делать, я не знала. Снег продолжал лепить в окно, и я склонялась к удручающей мысли, что весны не будет. Никогда…
С момента злоключения с омаром прошла почти неделя. Замученная работой, Тая звонила редко и в гости не приезжала, я же, как всегда, валяла дурака в редакции родной газеты, писала бредовые статьи, которые выходили под сенсационными заголовками, и временами хотела умереть… Ведь занимаются же люди настоящим делом, точно знают, ради чего силы и здоровье тратят, а тут… тоска сплошная! Совершенно бездарно потраченная жизнь! И на что?! На глупые вымышленные статейки! Если прессу такого пошиба (и зачем она только нужна?!) называют «желтой», то нашу газетенку надо обозвать «желтушной», прямо-таки умирающей от желтухи в последней стадии болезни!
Глядя в окно нашего общего кабинета, я никак не могла сосредоточиться и наврать что-нибудь правдоподобное про египетские пирамиды, голову занимали совсем другие мысли: как же, как разбогатеть? Как прыгнуть выше головы и вырваться из этого болота?.. Погрузившись в думы, я не заметила, как поставила локоть на клавиатуру своей электрической печатной машинки и она начала самостоятельно выстукивать какую-то ахинею…
— Сена, ты закончила статью? — поинтересовался проходивший мимо шеф.
— Да, — брякнула я, очнувшись.
— Давай сюда.
Выдернув из машинки лист, я протянула ему. Шеф внимательно смотрел на листок секунды три, потом вежливо спросил:
— Расшифровать это можно?
— Что именно? — я напустила на себя вид самого трудолюбивого сотрудника на свете.
— Вот это, — он сунул мне под нос абракадабру, которую настучала машинка под действием локтя. — Как это читать? Справа налево или снизу вверх?
— Через пять секунд все переделаю, — заверила я и добросовестно заколотила по клавишам машинки и только потом заметила, что забыла вставить в нее новый лист бумаги. В общем, день прошел, как обычно.
К концу рабочего дня, после бесчисленных чашек растворимого кофе, сигарет и пустой болтовни в курилке с сотрудниками других газет, гнездящихся под одной крышей с нами, на меня снизошло-таки вдохновение, и я наврала про пирамиды, довольно много и правдоподобно. Положив статью шефу на стол, я собралась было ретироваться поскорее домой, но командный голос начальства настиг меня в дверях.
— Сена! К завтрашнему дню составь гороскоп на неделю!
— Опять я?! — возмущение накрыло меня штормовою волной. — Я же говорила, что ничего в этом не соображаю, я даже не могу запомнить названия планет и все такое!
— У тебя хорошее, легкое перо, у тебя лучше всех получается!
Глядя на мой унылый вид, шеф смилостивился:
— Возьми Влада в помощь, но чтобы завтра все было!
— Хорошо, — вздохнула. я и поплелась на выход.
Я ненавидела составление гороскопов! Раньше любила читать их в газетах и журналах, интересно было, что грядущее готовит, а теперь перестала. Как представлю, что их тоже такой космонавт-астролог вроде меня сочиняет, все желание сразу отпадает.
Добравшись до дома и покормив Лавра, я позвонила Тае.
— Когда ты приедешь ко мне в гости? — обиженно проворчала я. — Решила совсем меня бросить, да?
— Сеночка, работы море, я в такой запарке! Как разгребусь хоть немного, сразу же