Держал, когда сердце билось слишком быстро, а воздух казался вязким. Он был рядом, в моих мыслях, в сердце – и это «рядом» держала меня крепче любого обезболивающего.
Держал, когда я пришла в себя. Когда каждая крошечная боль напоминала – я здесь, я с ним, он со мной. Когда на губах был не только вкус лекарств, но и его поцелуев.
Держал, когда тошнило от иммуносупрессантов.
Держал, когда я плакала от бессилия.
Держал, когда казалось, что сил нет.
Держал, когда я училась вдыхать глубже.
Держал, когда я готова была отпустить.
Держал. Держал. Держал.
И держит до сих пор.
Глава 29
ТЕОДОР КАТТАНЕО
Чувствую, что я…
Люблю ее зеленые глаза.
Люблю волосы рыжего цвета.
Люблю каждую веснушку.
Люблю ее улыбку и искусанные губы.
Люблю ее прикосновения.
Люблю ее голос и характер.
Люблю запах ее волос и вкус ее кожи.
Люблю прозрачный лак на ее ногтях.
Люблю, когда она задумчиво хмурит брови.
Люблю, когда она засыпает, уткнувшись в мое плечо.
Люблю, когда она сонно улыбается по утрам.
Люблю, когда на ней моя футболка.
Люблю прижимать ее к себе и не отпускать.
Люблю ее.
– Тебе кто-то говорил, что ты со странностями? – спрашивает Скай, открывая один глаз и выстреливая в меня убийственным взглядом. – Ты видел, который час?
– Нет, я смотрел только на тебя, – хрипло отвечаю я, оставляя поцелуй на внутренней стороне ее бедра. – Только ты, Скай. Помнишь?
– А если я скажу, что на часах половина четвертого, а ты все еще не спишь? – улыбается она, потянувшись пальцами к моим волосам.
– Я скажу, что хочу наслаждаться тобой и днем, и ночью.
– Ты снова начинаешь? – шутливо возмущается она.
– Я никогда не кончу…
Пальцы скользят под мою футболку, в которой она любит спать без белья. Шикарное осознание, которое сводит с ума каждый раз, когда я об этом подумаю.
– Как это… звучит, – шепчет она.
Коснувшись ее живота своими губами, я слежу за ее реакцией: грудная клетка учащенно поднимается, нижняя губа становится влажной от ее языка, руки тянутся ко мне, а бедра расслабляются.
Улыбаюсь – люблю, когда она отдает всю себя мне.
Не останавливаюсь – люблю отдавать ей всего себя.
Провожу по шраму, оставленному после операции, и снова целую. Делаю это каждый раз. И буду делать всю оставшуюся жизнь.
Тянусь к ее груди, накрываю ладонью и приподнимаюсь к ее лицу. Губы касаются ее губ – легкое прикосновение, без намека на яростное вторжение. Но это пока… через две секунды все меняется, и я углубляю поцелуй, проникая в ее рот и забирая себе все, что она мне позволяет взять – каждый стон, каждый вдох, каждое прикосновение.
– Трахнешь меня, Теодор Каттанео? – выдыхает в мои губы, закидывает ноги мне на поясницу, прижимая нижнюю часть моего тела к себе.
Счастлив ли я? Чертовски сильно.
– Готов делать это сутками без права на отдых, Скай.
*спустя полтора года после основных событий*
– Открой.
– И что это такое? – спрашивает она, недоуменно уставившись на конверт. – Тео… если ты туда засунул размороженную мышь для Скай, я тебя…
– И я тебя, Скай, – улыбаюсь, смотря на ее милые возмущения. – Там нет мыши, мышь. Просто открой.
Скай переводит взгляд с содержимого на меня, потом снова на вещь и снова на меня.
– Объяснишь?
– Ты сказала, что в моем доме слишком много места для тебя.
– Шутишь? – хмурится она, перекатывая на ладони ключ от нашего дома.
– Нет, – отрицательно качаю головой и подхожу к ней. – Я не хочу думать о том, что ты все еще держишь дистанцию. Я четко обозначил свои намерения и желания насчет тебя. Ты со мной до остановки моего дыхания. Проверка отношений с ночевкой должна была закончиться больше года назад. Но затянулась.
Она молчит, и это бросает меня к мысли «Тео, сначала обсуди, а потом действуй». Но я привык делать наоборот… И теперь, мне кажется, я сам создал одну небольшую проблемку.
– Если ты откажешься, я поищу другие варианты. Если тебе не понравится, я готов рассматривать места в любом уголке планеты. Мне плевать, где это будет. Для меня главное, чтобы ты была рядом.
– Ты понимаешь, что заставляешь каждого таракана в моей голове возжелать тебя за такой монолог? – спрашивает она, обхватывая мое лицо обеими руками.
– Я делал на это ставку. Если уговорю их – удастся и тебя, – произношу я и, наклонив голову, осторожно целую ее ладонь. – Поедем? Посмотрим?
– Ты уже купил это место? – спрашивает она, и я утвердительно киваю.
Скай делает шаг назад, подходит к шкафу и открывает его. В эту самую секунду, когда я прослеживаю за ее взглядом, моя челюсть стремительно отпадает от лица и с резкостью ударяется о пол (абстрактно, конечно же. Внешне я просто очень сильно удивлен).
– Я перевезла вещи, пока ты был на работе.
– Ч-что ты сделала? – удивленно смотрю на нее, не веря, что она сказала это на самом деле.
– Переехала к тебе, бурундучок, – произносит она, с сожалением нахмурившись.
– Черт… – ровно произношу я, не отводя взгляда от ее лица.
– Все-таки надо было сказать. – Она закусывает нижнюю губу, отворачивается в сторону и судорожно сжимает кулаки.
Мне хватает всего двадцать одну секунду на этот ступор, после чего я подлетаю к ней, хватаю ее за талию и прижимаю к себе. Обоняние мгновенно улавливает запах ее волос, который теперь будет жить не только внутри меня, но и делать меня счастливым каждый день. Теперь мне не придется валятся лицом в подушке и вдыхать самый лучший аромат, который изобрело человечество.
Руки Скай опускаются на мою спину, голова покоится на моей груди, и сейчас становится так хорошо, так спокойно, так правильно.
– Тео… – вздыхает она. – Есть еще кое-что, что я хотела тебе сказать, – шепчет она, отстраняясь, и, подняв взгляд к моим глазам, продолжает: – Я хочу, чтобы по нашему дому ползали бурундучки и мыши.
– Хочешь завести грызунов для Скай и смотреть, как она охотится за ними? – усмехаюсь я.
– Нет, Тео, – она качает головой, закусывая нижнюю губу. – Я хочу от тебя детей.
Чего?
Шок.
Что?
Шок.
Я сплю?
Шок.
– Я…
– Ты против? – хмурится она.
Я чувствую, как внутри меня сходится все – страх за нее, радость от ее решительности, удивление и легкая паника. В моих