– И что теперь? Считаешь это хорошим оправданием?
– Нет. Это не оправдание. Это… объяснение. Даже если бы я хотел перестать, я не знаю, как.
– Перестать можно, если захотеть, – говорит Мэддокс. – Но для начала нужно признать свое дерьмовое поведение.
– Не подскажешь, как это сделать, гуру психологии? – усмехается он.
– Ты должен прийти к этому сам. Никто третий не может перепрошить твою голову и разделить все, что ты делаешь, на хорошее и плохое. Это ты должен сделать сам.
– Спасибо за помощь, – вздыхает Тео. – Но ты мне не помог.
– Ты готов продолжать вести свою игру по отношению к Скай? – прямо спрашивает Мэддокс.
После его вопроса я вновь напрягаюсь – боюсь услышать «да», но не хочу слышать «нет». И Тео, кажется, борется с ответом – вокруг ничего не происходит, лишь давящая на мозг и грудь тишина.
– Я…
Не хочу слышать. Просто оставлю здесь то, что попросили доставить ему, и уйду.
Я отворачиваюсь и делаю всего один чертов шаг, когда замечаю на полу что‑то и в последнюю секунду успеваю остановиться, но теряю равновесие, и ноги лишаются координации, опуская меня на колени. У меня явные траблы с координацией…
Черт возьми! Вселенная, и для чего это все нужно было?
Я собираюсь подняться, опираюсь на ладони и вижу перед собой никого иного, как Теодора Каттанео. Конечно же, я ведь в его доме. Было бы удивительно, если бы я увидела здесь лысого порноактера.
– Подслушиваешь, мышь?
Он теперь всегда будет ко мне обращаться так? Удачно, Тео. Идеальный способ дать почувствовать мне боль.
Поднимаюсь и бросаю взгляд в сторону, замечая уползшую причину своего падание. Как хорошо, что я все-таки не наступила на нее.
– Серьезно? У тебя змея по полу ползает, – указываю на существо пальцем и снова хмурюсь. – Это так и должно быть?
– Она свободолюбивая и может находиться там, где ей захочется, – пожимает плечами Тео.
– Как скажешь.
Он смотрит на меня, а я жду, когда он начнет отчитывать меня за то, что я подслушивала его разговор, или в красках напомнит о прошлой ночи. Но он молчит, и что‑то подсказывает мне, что молчание не продлится долго, поэтому, чтобы уберечь себя от тяжелых «душевных» разговоров, я протягиваю папку и говорю:
– Это попросили привезти тебе. Сказали, что это что-то очень важное, что не терпит отложения.
Он игнорирует мою протянутую руку – его взгляд полностью сосредоточен на мне. Я понятия не имею, что творится у него в голове, не знаю, о чем он думает и что будет дальше. Меня лишь слегка напрягает это молчание.
Он стоит, как будто его внезапно парализовало. Я подхожу ближе, хватаю его за ладонь и вкладываю в нее папку. Я выполнила просьбу – теперь могу уходить.
Но едва поворачиваюсь и делаю шаг к отступлению, слышу, как что-то с мощным шлепком падает на пол, и вдруг ощущаю, как рой насекомых очень быстро поднимается с ног до макушки, когда его ладони опускаются на мой живот. Даже через ткань чувствую их тепло.
Тео обнимает меня со спины. Прижимается своей грудью к моей спине, и я, кажется, позвоночником чувствую усиленную пульсацию его сердца. Или это мое выбилось из ритма, бешено отбивая удары, которые эхом разносятся по всему телу?
Он держит меня – крепко, уверенно, будто между нами нет огромной пропасти – а мне не хватает воздуха.
– Останься, – шепчет он, обезоруживая меня. Я снова ищу в простом слове ложные домыслы – то, чего нет, то, чего не может быть.
– Мне нужно на работу, – сглотнув, отвечаю я.
Я опускаю свои ладони на его предплечья и пытаюсь разнять их, но чувствую себя такой слабой, словно рядом с ним мое тело не слушает меня.
– Я дам тебе выходной. Останься со мной, мышь, – говорит он, вызывая тахикардию в моей грудной клетке, и я жду дополнение в виде слов «мне скучно», но его не следует, вместо этого он изломлено выдыхает то, что я совершенно не ожидала: – Пожалуйста, Скай.
Пожалуйста, Скай…
Я сейчас словлю паническую атаку от его слов, от прикосновений и его присутствия в жизни. И это не драматизация, это реальность, которая плотно сжимает горло и делает дыхание режущим.
Его слова – холодные камни.
Его прикосновения – удары током.
Его присутствие – запах прошлого.
Что я должна сказать? То, что чувствую? А что я чувствую?
Внутри – эмоциональный барьер, за которым прячется страх и переживания. Я знаю лишь формулы: «я боюсь», «мне нужно время», «я не могу». Но язык не поворачивается озвучить это.
Да, возможно, было бы проще рассказать ему все с самого начала, но…
Во-первых, мы к этому не готовы. Я не готова.
Во-вторых, это было бы актуально, если бы не прошло столько времени…
Восемь чертовых лет. ВОСЕМЬ! Вдуматься только. Почти три тысячи дней, за которые мы стали друг другу чужими.
Мы – незнакомцы. Он стал другим, а я…
…я продолжаю лгать.
– Если ты выделишь для меня выходной, я вряд ли захочу проводить его с тобой, – и вот я снова делаю это.
– Захочешь, Скай, – изломленно выдыхает он. – Я не дам тебе уйти, если ты появилась вновь.
Тео перехватывает мои руки, обхватывая кисти, и плотно прижимает к моему животу. Его большие пальцы поглаживают тыл ладоней. Слишком нежно. Слишком приятно. Слишком…
Это убивает меня, ведь его действия резонируют с его словами и поведением, которые я наблюдала и выслушивала все это время.
– Приставать не буду, если сама не начнешь.
– Не начну, можешь не переживать по этому поводу, – отвечаю я, позволив себе исказить губы в странной усмешке. – Отпустишь? Или будешь и дальше обнимать свою… игрушку? – хочу напомнить ему, чтобы он не сдавал позиции, продолжал терроризировать меня и выводить из себя.
– Конечно буду обнимать, Скай. – шепчет он. – Ты ведь моя…
– Тео… – перебиваю его, дергаясь в объятиях и пытаясь оттолкнуться. – Перестань. Отпусти меня.
– Не уйдешь? – интересуется он, рождая внутри своими вопросами новые ощущения – ломку.
– Не уйду.
И он отпускает.
На месте, где были его руки, я ощущаю только холод, кожа мгновенно покрывается дрожью.
Наверное, у него включен кондиционер…
Неподвижно стою еще минуту, пытаюсь вернуть себя в привычное состояние, но сделать это сейчас крайне трудно. Когда я все же поворачиваюсь, первое, что вижу, – чертовски важная папка, которую я везла ему, валяется на полу, а Тео… он стоит и не отводит от меня взгляда.
– Чай? – спрашивает он без