Успеваю спуститься вниз всего лишь на две ступеньки, как в самый последний момент меня догоняет вопрос, от которого кровь стынет в жилах.
- Кто та девочка на фото? Ведь это же девочка?
Замираю. Забываю, как дышать. Страх парализует.
Оборачиваюсь, и зеленые глаза клещом впиваются.
Вот зачем он пришел за мной - задать интересующий вопрос.
Неужели, Османов заметил сходство? Неужели о чем-то догадывается?!
- Так кто, Мира? - наступает Даян, пригвождая меня к полу.
Сглатываю, вскидываю подбородок. И как можно безразличнее бросаю, не глядя бывшему мужу в глаза:
- Не знаю. Просто красивая девочка, что мимо проходила. Это случайный кадр.
Такси подъезжает, и мобильное приложение издает соответствующий сигнал. И я в буквальном смысле сбегаю, моля, чтобы Османов не начал пробивать обо мне информацию.…
Глава 4
Мирослава
Утром меня будит маленькая ладошка. Приоткрываю один глаз и наталкиваюсь на зеленющие любопытные глазки. Точно такие же, что снились мне всю ночь.
- Пудла пудла, мамоська, - бормочет Бусинка и придвигается ко мне, закидывая на меня ручку.
Дарине ещё сложно выговаривать «Доброе утро» и получается вот так забавно. Хихикаю и сгребаю в охапку, зацеловывая свое сокровище.
- А ты чего тут? - удивленно и встревоженно кошусь на дочь, заметив, который час.
- Плосто соскусилась и хотела пообниматься, - бормочет мне на ушко, оставляя на щеке самый сладкий поцелуй на свете.
- Ты ж моя Бусинка…Ты не заболела? - трогаю губами лобик.
Дочь мотает головой и сильнее жмется ко мне. Цепляется, как будто меня у нее собираются отобрать. Тревога, что спала все эти годы, поднимает голову и заключает меня в свои объятия.
- Вот ты где! - от порога раздается веселый голос Оли - няни Дарины. - Хулиганка, всё-таки разбудила маму!
Бусинка даже не поворачивается в ее сторону. Ещё один тревожный звоночек: дочь обожает свою няню и всегда с удовольствием с ней проводит время.
- Все нормально, - растягиваю губы в нервной улыбке. - Я все равно хотела вставать. Невозможно спать, когда такие ароматы доносятся с кухни.
- Дариша, блинчики готовы, идём? - Оля предпринимает ещё одну попытку. - С малиновым вареньем, как ты любишь?
- Не хосю, - вяло бормочет Бусинка, не поворачиваясь к любимой няне. - Хосю с мамой обниматься.
Наши взгляды сталкиваются, и получаю в сердце новый удар: Оля тоже не может сдержать тревогу.
- Она не заболела? - осторожно интересуется, понизив голос.
- Да вроде нет… Вы кушайте, мы сейчас подойдем.
Мы с Бусинкой обнимаемся ещё пятнадцать минут, и меня все же отпускают в душ.
Проходя мимо на кухню, замечаю, что Дариша лежит на диване и смотрит мультик, вяло играя с Катей - дочкой Оли.
- Не нравится мне это…, - Оля вытирает руки о фартук и бросает озадаченные взгляды на девчонок. - С утра была бодрая, веселая. Потом резко сказала, что устала… И такое уже не в первый раз. Мира, а вы давно были у врача?
- Последний раз весной. Тьфу-тьфу, Дарина не болеет вот уже с марта. Думаешь, что-то Серьёзное? - с трудом выдавливаю из себя, пытаясь задавить панику в зародыше.
- Не знаю. Может, вам анализы сдать? Может, у нее авитаминоз?
- Летом? - вздергиваю бровь. - Когда Бусинка практически питается одними фруктами?
Но паника и страх за жизнь дочери все же дают свои ростки.
И не без оснований.…
Беременность была крайне сложной. С момента, как я ушла от Даяна мне ставили угрозу выкидыша и преждевременных родов. Я стабильно попадала в больницу. Но не могла себе позволить долго лежать на сохранениях, потому что до жути боялась, что опека заберет Наташу обратно в детский дом. Я разрывалась между сестренкой и дочерью.
Каким-то образом органы опеки узнали, что мы с Османовым развелись и переехали на съемное жилье. Ещё и дохода официального у меня не было - Даян уволил меня на следующий же день после моего похода в «Эверест». Мне пришлось брать в руки камеру и превращать хобби в работу. Так я стала фотографом.
Я постоянно училась на ходу, брала много самых разных съемок, участвовала во всех проектах, какие мне только предлагали, чтобы было на что жить нам с Наташей, купить приданое для доченьки и отложить небольшую, но финансовую подушку.
Чуть позже хозяйка, у которой мы снимали квартиру, увидев мой живот, высказалась категорически против моей беременности. И практически выставила нас на улицу, не дав времени найти нормальное жилье.
Тогда я пообещала себе, что у нас будет свой угол. Несмотря на постоянные головокружения и тянущие боли, я стала работать вдвое больше. И смогла в самые кратчайшие сроки накопить первоначальный взнос на ипотеку. Его хватило на однушку свободной планировки, но большой квадратуры. Даже получилось выделить отдельный уголок для Наташи. Да, на окраине города, но в современном хорошем жилом комплексе и рядом с лесом.
Я стала жить работой, позабыв, что в положении, и нуждаюсь в отдыхе. Как итог, дочь родилась на тридцать четвертой неделе.
И… не задышала.
Глава 5
Мирослава
Как сейчас помню, какая началась суета в родовой. Я жадно следила взглядом за комочком в руках неонатолога и шевелила губами, почти вслух умоляя высшие силы не отбирать у меня мою девочку.
Это был самый большой страх в моей жизни. Такая агония, что вся боль в течение девятнадцати часов схваток показалась сущей ерундой.
Я никогда не испытывала такого ужаса. Я не могла дышать. Все тело ломило от боли, и я пыталась слезть с кресла, чтобы спасти свою дочь. Двум акушеркам пришлось удерживать меня на месте.
На их счастье, в следующий миг моя девочка начала пищать, как котенок.
Мне показали только ее личико, позволили поцеловать лобик и сразу унесли в реанимацию. А спустя шесть часов, превозмогая боль, головокружение и смертельную усталость, я пешком пошла на третий этаж в детскую реанимацию. Мне было важно дать понять дочери хоть на расстоянии, что мама рядом.
Всегда будет рядом.
Моя девочка лежала в инкубаторе такая маленькая, синенькая, в огромной вязаной шапочке и с вязаным осьминогом в обнимку, служащим одеялом, вся в трубках под маской ИВЛ.
Но все равно самая красивая.
Крошечная, как бусинка. Мой самый лучший подарок на день рождения от любимого мужчины.
Моя Дарина.
А уже на следующий день началась