— Сэр, вы не могли бы остановиться? — прозвучал в спину голос.
Нет, он не мог. Провести остаток дней в европейской тюрьме — не мечта всей его жизни. И улыбка не поможет. Переулок изгибался, он ушел в поворот, побежал со всех ног. Из машины что-то кричали, потом перестали, возможно, побежали за ним. Или пытались втиснуться на колесах в узкий проезд. Он бежал не останавливаясь, начал задыхаться. Погони не было. Проплыло за дырявым забором заброшенное здание чего-то индустриального. Предприятие не пережило эпоху «железной леди», когда выживали сильнейшие. Мелькнула мысль отсидеться за забором, но он уже промчался мимо. Переулок оборвался. А вот теперь начинались любимые болота! Все как раньше, кусты в воде, запах как из общественного туалета. За пределами населенного пункта усилился ветер, теребил кусты, гнал по траве спутанные ветки и стебли. Становилось прохладно. Андрей проигнорировал грунтовую дорогу вдоль участков, отправился в самые кущи — их прорезала твердая на вид тропа. Спохватился, выбросил в болото пистолет. Избавляться от оружия в местных топях становилось традицией. Присел на корточки, перетряс содержимое сумки. Поддельные документы убрал в потайное отделение. Больше ничего компрометирующего при себе не было. Он шел дальше. В болотах не было ни души. Разочарованно чмокали прикрытые ряской топи. Нужно было найти безопасное местечко, отсидеться, а потом «короткими перебежками» выбираться к Хаксли. Окончательно рассвело, когда он вышел из болот и припустил по грунтовке вдоль трясин.
Полицейская машина выпрыгнула из-за поворота, устремилась навстречу! Все рухнуло, охватило отчаяние. Убегать некуда, открытая травянистая местность, разве что в болото с головой, но этот вариант почему-то не рассматривался… Эпической встречи можно было избежать! Сам виноват, мог бы догадаться, что после такой пальбы полиция будет не просто копать — рыть карьерным экскаватором! Он не дергался, продолжал идти как ни в чем не бывало, придерживал сумку, стучащую по ноге. Удача сопутствовала недолго. Это была та самая машина, он запомнил номер. И те же самые полицейские, которым ничто не мешало его рассмотреть. Мимо, разумеется, не проехали, прижались к обочине, встали. Вышли два европеоида в униформе с шашечками на фуражках. Увы, не таксисты. Один из европеоидов оказался женщиной. Любят же бабы в странах перехваленного Запада осваивать мужские профессии… У особы было лицо чрезвычайно деловой женщины, и пальцы выразительно постукивали по кобуре. Напарник тоже не ловил ворон, смотрел настороженно. Они перекрыли дорогу, первым подошел мужчина.
— Прошу прощения, мистер, несколько минут назад на Элм-стрит вы не остановились, когда мы просили вас это сделать.
— Серьезно? — изумился Кравцов. — Совершенно не помню, офицер. Возможно, я спешил, просто не заметил или не услышал…
— А нам почему-то кажется, что вы сделали это намеренно, — сухо вымолвила женщина. — Или у вас проблемы со слухом? Держу пари, что это не так.
— Послушайте, я гражданин другого государства, у меня дипломатический паспорт, который я могу предъявить. — Андрей достал из кармана документы. — В чем проблема? Я не совершал ничего противозаконного. Просто в свободное от работы время приехал отдохнуть на побережье. Я люблю рано утром гулять по болотам, пусть вам это и покажется странным. Не понимаю, почему вы меня останавливаете и уже готовы схватиться за оружие. Я обладаю дипломатической неприкосновенностью.
Полицейский пролистал документы и задумался. Как и следовало ожидать, они не получали от спецслужб указаний, работали лишь по факту стрельбы у мотеля. В стране тысячи полицейских участков, невозможно их все оповестить за короткий срок и сообщить приметы подозреваемых.
— Хорошо, мы это учтем, — подумав, изрек страж законности, но возвращать документы не спешил. — Скажите, мистер, вы проживали в мотеле «Роузбич»? Могу уточнить — это то место, где примерно час назад происходила стрельба. Ваши приметы описал сотрудник заведения, и лично у нас сомнений насчет вас нет. Но хотелось бы выслушать ваше мнение.
— Послушайте, — отрицать очевидное было глупо, истину установят уже через полчаса, — совершенно неважно, где я проживал или проживаю на текущий момент. Я не совершал ничего криминального. Я действительно являюсь представителем советского дипломатического корпуса, эти документы подлинные. Вы не имеете права меня задерживать без серьезных оснований. Это чревато крупным скандалом, от которого пострадаете вы и ваше начальство.
— Сэр, не надо нам угрожать, — нахмурилась женщина-полицейский. — Мы выполняем свою работу. Вы проживаете в номере, где недавно произошли серьезные события. А в данный момент, если мы ничего не путаем, пытаетесь сбежать. Мы вынуждены вас задержать, сэр, чтобы разобраться в сложившейся ситуации. Если вы ни в чем не виноваты, вас отпустят с глубочайшими извинениями. Дипломатический иммунитет не исключает задержания на сорок восемь часов. Сядьте в машину, сэр.
Доказывать свою правоту было бесполезно. В перестрелке пострадали люди, полиция обязана расследовать инцидент. Им плевать на иммунитет советских граждан — дипломатическое ведомство все равно не взбрыкнет. Мужчина открыл заднюю дверь. Они вели себя грамотно, держали дистанцию, женщина ласкала пальцами кобуру. Можно вырубить — по крайней мере, попытаться, но тогда за ним будут бегать не только спецслужбы, но и вся полиция Соединенного Королевства. Выхода не было, это был провал. Сумка уплыла из рук, полицейский обхлопал его одежду. Андрей забрался на заднее сиденье, захлопнулась дверь. Отворить ее изнутри было невозможно. Задние сиденья от передних отделяла сетка из стальной проволоки. Оставалось лишь сесть поудобнее и получить удовольствие от поездки…
Глава шестая
Его привезли в участок на западной окраине Хаксли, попросили выйти из машины, пройти в здание. У крыльца стоял микроавтобус, окрашенный в желто-голубой цвет, сновали люди в накидках — одни носили фуражки, другие — яйцевидные шлемы. Здание смотрелось опрятно — красный кирпич, белые наличники на окнах. Над крыльцом висели фонари на вычурных кронштейнах, и слово «Police» было даже на абажурах — видимо, для бестолковых. Входя в здание, Андрей споткнулся, испачкался, вежливо попросил разрешения помыть руки. Женщина нахмурилась, но отказать не посмела. Задержанного завели в санузел, и под присмотром двух полицейских он стал мыть руки. Мыл тщательно, с мылом, оттирая пальцы. Хотел