— Нет, — отрезала Элли. — Он не в моем вкусе. Но, в принципе, я запомнила номер его машины, и можно вернуться к этому разговору…
В холле гостиницы была приятная камерная обстановка. Горел приглушенный свет, со стен смотрели лики святых и прежних владельцев этого постоялого двора. Мягко улыбалась Кравцову женщина с приятной внешностью, представилась Марго. Ей было за сорок, но что в этом страшного? Владелица или наемная работница, труд которой безжалостно эксплуатировался местными капиталистами, — это выяснить не удалось. В холле работали настенные светильники причудливых очертаний, в углу стоял компьютер — монитор с кинескопом, громоздкий системный блок и клавиатура. Техника не использовалась, Марго работала по старинке. Подходящие «апартаменты» нашлись на втором этаже. Коридор устилала ковровая дорожка, гасящая звуки. В номере было уютно, две смежные комнаты, добротная мебель, волнистый габардин на окнах. В роли второй кровати выступала кушетка, заваленная подушками. Кравцова она устраивала, в опочивальню Элли он даже не заглянул. Судя по довольному урчанию, там все было хорошо.
Они столкнулись в проходе в ванную комнату. Оба были в халатах, только один сухой, а другая мокрая. Элли возвращалась из душа, а Кравцов пытался туда пробиться. Каждый подумал, что другой уступает ему дорогу. Этот проход оказался таким узким! Их руки переплелись, тела максимально сблизились. Рано или поздно это должно было случиться, и это случилось… Элли задрожала, закатились глаза, раскрылись губы, как бутоны розы. Она сдалась мгновенно, без боя, даже без намека на сопротивление. Он обнимал ее, целовал в горячие губы, оба халата поползли на пол, улеглись под ноги. Элли хотела, вся горела, и только в глазах поблескивало недоумение: что это со мной? До душевой кабины оказалось ближе, чем до кровати. Он повлек ее внутрь, пустил воду. Как сказал бы человек, сочиняющий анекдоты: заодно и помылись… Элли смеялась, шептала, что она уже чистая, что ее не надо обливать водой. У нее было худенькое податливое тело — заметно загорелое, со светлыми полосками от купальника. Загорала явно не на дачных грядках, но его меньше всего волновало где… В душе все и произошло. Потом стояли, обнявшись, колючие струи хлестали по головам. Как-то задумались: что это было и как теперь с этим бороться? И нужно ли с этим бороться?
Потом она смеялась: зачем ты меня трешь мочалкой? Давай ее сюда, подставляй свои грязные места… Все это было абсурдно, но что случилось, то случилось. И теперь предстояло жить, учитывая новую реальность. «Я все поняла, — пробормотала Элли, когда он провожал ее до кровати, — ты просто не хочешь спать на кушетке, затем все это и затеял. А с чего ты решил, что я положу тебя рядом с собой? Эй, постой, ты куда? — заволновалась Элли, когда он сделал вид, что уходит. — Я еще не решила». В постели все продолжилось, и это, пожалуй, было лучшее, что случалось с майором за последние лет тридцать. Неведомы усмешки судьбы… Элли ожесточенно целовала его в губы, не отпускала от себя, позволяла делать все, что ему вздумается. Она не лежала бревном, извивалось гибкое тельце, блестел пот на коже в мареве ночника…
Угомонились страсти, он отправился курить, пуская дым в открытую форточку; Элли тоже пошла, закутавшись в халат. Вскарабкалась с ногами на подоконник и смотрела, как он курит, а по губам ее скользила загадочная улыбка. Ей было хорошо, он это чувствовал — так что в этом плане он был не одинок. Говорили ни о чем: о том, что где-то в глубинах организма просыпается подлый голод и он имеет прямое отношение к происходящему в кровати. Что можно заказать еду в номер, но вряд ли это стоит делать сейчас, привлекая к себе внимание. Что она тоже когда-то курила — пока не узнала, что беременна Джошуа, и вообще курение вредно. Собрала волю в кулак, сказала курению решительное «нет». Заодно и сигаретками с марихуаной перестала баловаться…
Они уснули в половине первого — надо же когда-то и спать. Андрей проснулся минут через двадцать, сделал попытку снова уснуть, она провалилась, привстал на кровати. Самое время вспомнить, что он все-таки майор, а не какой-нибудь турист… По спальне плавал рассеянный свет — настенный светильник выключать не стали. В ворохе из одеяла, простыни и подушки спала Элли, разметалась во сне, беззаботно сопела. Он увлекся зрелищем. Бывают же такие спящие женщины, от которых глаз не отвести… Нет. Кравцов помотал головой, заставил себя отвернуться. Он пока на работе, а обнаженная красотка на кровати — ее неотъемлемая часть. И сама она — шпионка, а то, что оказались в одной постели, — так это обстоятельство неодолимой силы.
Он опустил ноги на пол, поднялся. Элли и ухом не повела — спала как убитая. Вещи валялись на столе, смятая одежда — где попало. Была бы она немкой — относилась бы к вещам по-другому. Он на цыпочках ходил по спальне, искал рюкзачок. Нашел под окном за стулом — хоть на видное место положила. Выставил на стол, стал рыться в нем, не забывая про спящую шпионку. Он не хотел это делать, но все непредсказуемо, и можно остаться у разбитого корыта… Он перебирал содержимое рюкзачка. Деньги, деньги — именно то, что в данный момент совершенно не волновало. Тем более фунты стерлингов — на франки разменяли лишь небольшую часть. Косметика, какие-то брошки, заколки — странно, но Элли практически не носила украшений, только в ушах поблескивали крохотные рубины… То, что требовалось, он нашел в потайном кармашке под молнией, бесшумно вытянул. Рюкзак пристроил обратно. Элли не реагировала, спала беспробудным сном. Наконец-то расслабилась, поняла, что она не одна, есть кому о ней позаботиться… Угрызения совести он решил оставить на потом. Это не то, что помогает в работе. Андрей оделся, куртку оставил на вешалке, вышел в коридор.
На первом этаже горел такой же приглушенный свет. Сотрудница (или владелица) гостиницы Марго сидела за стойкой, зевала в кулачок и читала книгу. Подняла удивленные глаза, отведя пальцем за ухо непослушный локон.
— Не спится, месье? — Она была в курсе, что у постояльца трудности с французским, — перешла на английский.
— Не спится, Марго, — сокрушенно вздохнул Кравцов. — У меня к вам большая просьба: я могу воспользоваться компьютером и видеомагнитофоном? Дело в том, что завтра на конференции я должен представить свои материалы, и хотелось бы освежить их в памяти. Если такое у вас не принято, я готов