У входа ее окликнул дядя Андрей.
– Тебя подвезти? – спросил он.
В машине она расплакалась. Когда дядя Андрей спросил, почему она плачет, Люда ответила ему:
– Я бы рассказала Вам все, но это не одной меня касается.
15
Люда какое-то время гостила в Харькове у дяди Андрея. В тот день она поехала на занятия в институт (ее все-таки восстановили). Она вышла на улицу на которой находился ее ВУЗ и увидела возле учебного заведения знакомую фигуру. Это был Артем, поджидавший ее. «Как он узнал, что я сюда приду в это время, откуда?» – задала себе вопрос Люда, но возвращаться было что поздно, а что глупо. Артем заметил ее и поспешил к ней.
– Люда, нам нужно поговорить!
– О чем нам говорить? Извини, Артем, я очень спешу. Давай в другой раз поговорим.
– Просто ответь мне на мой вопрос, и я уйду. – возразил он.
Она молчала.
– Ты ждала меня все это время?
– Ждала ли я тебя? – переспросила Люда. – Я не просто ждала тебя день за днем больше года, я ждала тебя, зная. Что ждать-то скорее всего бессмысленно. Я не просто ждала. Я поехала туда. Чтобы быть рядом. Быть там, где ты. Чтобы понять тебя, хотя бы отчасти: понять чем ты живешь, чем дышишь. Но в один прекрасный момент, совсем недавно, я поняла, что дальше так продолжаться не может. – она наконец закончила и отвернулась, задумчиво глядя куда-то в сторону. Когда Люда посмотрела на Артема, то обнаружила, что он улыбается.
– У тебя все? – спросила она его.
– Послушай, Люда…
Она перебила его:
– Я больше не хочу ничего слушать. Особенно в твоем исполнении. Я ответила на твой вопрос, а теперь извини, я спешу.
Артем долго смотрел вслед удаляющейся фигуре Люды. Потом достал телефон и набрал номер Андрея.
16
Анна Геннадиевна сегодня целый день была в задумчивом и немного ностальгическом состоянии. Она медленно расхаживала по дому и убирала по местам оставленные в беспорядке вещи. Она была совершенно одна и поэтому могла предаться раздумиям. Сегодня она вспоминала. И много думала о своем прошлом. В ее жизни когда-то была любовь. Этакое большое светлое чувство. Единый порыв души. Оно было взаимным, но различные обстоятельства помешали им быть вместе. И все-таки Анна Геннадиевна ни о чем не жалела. Она все сделала правильно. И да, все должно быть именно так, как случилось, а не иначе. И пусть теперь она влачит бремя жизни с человеком, нелюбимым ею, ставшем опостылевшею привычкой, пусть так, но у нее есть ее самое главное сокровище – ее дети.
От раздумий ее отвлек телефонный звонок.
– Привет, мамочка! – на другом конце провода бодро звучал голос ее старшей дочери Люды.
– Здравствуй, доченька! Как ты? – спросила Анна Геннадиевна. – Сдаешь сессию? – уточнила она.
– Уже сдала. Только что. Последний экзамен – пять. Все пятерки, одна четверка. По математике.
Анна не видела дочь, но сейчас могла по ее голосу с уверенностью сказать, что она сейчас сияет от счастья.
– Как вы там, мам? – с нетерпением поинтересовалась Люда.
– Да хорошо все, дочь. Ты лучше скажи, какие у тебя планы?
Несмотря на ответ мамы, Люда почувствовала в ее голосе какую-то удрученность, словно бы отголосок затаенной боли. Люда впервые столкнулась с этим изменением в состоянии своей матери и, так как пока не знала, что с этим делать, решила не спрашивать в чем дело сейчас, по телефону.
– Я приеду домой. Не могу больше здесь оставаться.
– Снова он? – в голосе Анны Геннадиевны звучала тревога.
– Нет. Не он. Просто не для городской я жизни. Вот и все. За то время, что я провела на Донбассе, я поняла, что жизнь – это не только город и зарабатывание денег. Жизнь – это еще и то, к чему стремиться душа, в первую очередь покой и счастье.
– И что ты будешь делать? Решай.
– Под Славянск опять уеду. А на сессии буду приезжать. Пройдет год-другой, мне станет полегче, и я вернусь.
– Ты точно решила? Не передумаешь?
– Да. Только у меня к тебе одна просьба, мама. Ты никому не говори, куда я уехала. Даже дяде Андрею. Пообещай, что никому не скажешь. Пообещай мне, мама.
– Хорошо. Обещаю.
– Спасибо, мам. Люблю тебя!
Когда они договорили, Анна Геннадиевна, положив телефон на стол, достала из ящика старую тетрадь. Между страниц лежала фотография. С нее глядели трое: мужчина и женщина, первый держал на руках маленького ребенка. Солнце осветило небольшую комнату. Женщина сидела на диване и улыбалась, глядя на пожелтевший снимок.
Часть вторая
Точка возврата
1
Параллельные прямые – в планиметрии прямые, которые не пересекаются сколько бы их не продолжали в обе стороны.
Если поразмыслить, то всю нашу жизнь можно представить в виде математической схемы. Например, можно взять судьбы двух людей и представить их как прямые. Не забудьте при этом про точку пересечения: она может быть и ее может не быть. Есть прямые, которые никогда не пересекаются, таковые называются параллельными. Есть прямые, которые пересекаются в определенной точке. И есть те, которые не пересекаются только с виду – если продолжить их в стороны, то они обязательно пересекутся в определенной точке в определенное время. Вот как раз про две такие судьбы и пойдет речь. И, если вы мне позволите, то мы ненадолго оставим Люду под Славянском, а сами обратим внимание в сторону персонажей, о которых прежде было так мало сказано.
Итак, представьте: восемьдесят пятый год прошлого века, Харьков, Украина.
2
Аня вышла на освещенную солнцем аллею. До звонка оставалось где-то двадцать минут. Она торопилась. Пройдя через парк, она перешла дорогу и вошла в помещение школы.
Было третье сентября восемьдесят пятого года. День стоял жаркий, как в середине лета.
Аня вошла в класс как раз по звонку. Их классная руководительница рассаживала десятиклассников за партами так, как они будут сидеть за на протяжении целого года.
– А ты, Василенко, садись к Андрею Ридному. – повернулась она к Ане.
Аня посмотрела на Андрея. Высокий, статный, черноволосый, со спокойною улыбкою