Толмачев: Ну вот и молоток, в смысле – молодец.
Сигнал сбора.
Шествие родителей под баян «Родительский дом», Начальник лагеря запускает родителей поочередно после проверки содержимого авосек.
1-я родительница:
Мы словно красную девицу
Берем редиску за косицу.
Что дальше? Продолженье ясно —
Макаем в сливочное масло.
Знай, тот, кто в чемпионы метит,
Борясь с усталостью и болью:
Нет лучше ничего на свете
Редиски с хлебом, маслом, солью.
2-я родительница:
Берем картофель в руки аккуратно,
Чтоб не обжечься. Маслица кусок,
Немного соли… И вперед, пираты!
«Веселый Роджер» взвился на флагшток.
3-я родительница:
К варке-жарке все готово.
Вы не знаете, друзья,
Кто на свете лучший повар?
Лучший повар – это я!
Что вам сделать? Я бы мог
Спечь капустный вам пирог
С масляной, блестящей
Корочкой хрустящей.
4-я родительница:
Яйца сварим вкрутую, очистим, потом
Их разрежем в длину пополам.
Вымыв листья салата, на блюдо кладем,
Чтобы были подобны волнам.
Там, где край у листа или, скажем, обрез,
Белым кантом пустить по нему майонез,
На яйцо положить помидора кружок.
Это – лодка, у ней красно-белый бочок.
5-й родитель:
Друзья, я уверяю вас,
Я упражнялся целый год,
Но, как ни бился, каждый раз
Вниз маслом падал бутерброд.
Но наконец вопрос решен
И гарантирован успех:
Хлеб мажем маслом с двух сторон,
И упадет он маслом вверх.
6-й родитель:
Нужна рябиновая водка.
Так, стало быть, о ней и речь,
И раз назвался ты мужчиной,
Рябину ставь на досках в печь,
Чтоб ягода пошла морщиной.
И для спасения души
Бутыль заполни на две трети,
Залей водярой и глуши —
И позабудешь все на свете.
Начальник лагеря: Нет, батенька, вам сюда нельзя. Дети все-таки.
6-й родитель: Отец, ты же мужик. Чем больше выпьет комсомолец – тем меньше выпьет хулиган. А?
Начальник лагеря (заговорщически вполголоса): Тут недалеко есть приличная поляна. А здесь что (показывает на бидон)?
6-й родитель: Обижаешь, начальник, – чистейший рассол.
Начальник лагеря: Вот это по-нашему.
7-й родитель: Американская индейка.
Начальник лагеря: О, вот это то, что доктор прописал. (Потирая руки.) Мы можем взять вас на буксир.
Сцена 15
Явление дяди.
Появляется американский дядя.
Начальник лагеря: О, мы вас давно ждем. Добро пожаловать в наш лагерь!
Раздвигается забор. На сцене на газетах расположились детско-родительские пары. Дети уплетают гостинцы за обе щеки.
Начальник лагеря: Товарищи родители и дорогие ненасытные дети! Сегодня у нас в лагере большое событие. На наш родительский день прибыл дядя наших иностранных пионеров. Да, да, не удивляйтесь. Просолившись в нашем советском рассоле, американцы стали пионерами. (Аплодисменты.) Так что это не просто дядя. Это пионерский дядя. А кроме того, он восходящая звезда американской эстрады. И, конечно же, явит нашим советским зрителям свое искусство. Явите?
Мирослав: Явлю.
Аплодисменты.
Начальник лагеря: Но и мы не лыком шиты. Наши дети, они душевные. Душой чувствуют хорошую музыку. И, если вы не возражаете, детки будут вам ассистировать.
Мирослав: Понял, это что-то вроде подтанцовки.
Начальник лагеря: Почему «под»? Это будет настоящая танцевальная сюита.
Старшая пионервожатая (обращаясь к родителям и жующим детям): Очистить поляну!
Мирослав начинает петь «Cheek to cheek», пионеры исполняют танцевальную сюиту с элементами народного танца и танца «Яблочко».
Начальник лагеря: Ну как вам?
Мирослав: Оригинальная подтанцовка. Я, правда, не все понял. Песня называется «Cheek to cheek». В переводе – «Щека к щеке». Так вот, я не понял, куда лез юноша по канату? (Имитирует движение из танца «Яблочко».) Кто и зачем подвесил девушку так высоко, что для того, чтобы прижаться своей щекой к ее, приходится преодолевать такие препятствия?
Старшая пионервожатая: Наши юноши и девушки не прижимаются друг к другу щеками. Физические упражнения отвлекают их от вредных желаний.
Начальник лагеря: Именно. Особенно возбужденных успокаивает упражнение «лаз по канату».
Мирослав: М-да… Да, я чуть не забыл. Племянник написал, что в родительский день у вас принято привозить гостинцы. Я кое-что прихватил. Здесь сущие безделицы: жвачки, ручки, косметика для девочек, напиток пепси – все, что пользовалось большим спросом на недавней американской выставке в Москве.
Пионеры налетают на подарки.
Старшая пионервожатая: Прекратите немедленно! Как вам не стыдно?! Мы не нищие. Как сказал поэт: «У советских собственная гордость: на буржуев смотрим свысока». Марш по палатам!
Пионеры разбегаются, радуясь сувенирам.
На сцене двое: Мирослав и старшая пионервожатая.
Старшая пионервожатая: А вы тоже хороши. Русский человек, хоть и из эмигрантской семьи, а превратили русских детей в папуасов. Наш квас не хуже вашей колы.
Мирослав: Ей-богу, я не хотел вас обидеть. А между прочим, как вас звать-величать?
Старшая пионервожатая: Это неважно.
Мирослав: Меня – Мирослав (протягивает руку). Мир. Дружба.
Старшая пионервожатая (смущенно протягивает свою руку): Мирослав – получается Слава миру. Это по-нашему. (Напевает.) Люди разных народов, мы мечтою о мире живем. В эти грозные годы…
Мирослав: Ну вот видите, мы оба стремимся к одному и тому же. И все-таки, как вас зовут?
Старшая пионервожатая: Даздраперма. Тоже составное имя. У вас из двух слов, а у меня из целых трех: да здравствует Первое мая!
Мирослав: Здорово. Тем более, как вы знаете, этот праздник зародился в Америке во время Чикагской стачки рабочих.
Старшая пионервожатая: Еще одна точка нашего сближения.
Мирослав: Вот именно – я и стремлюсь к сближению (притягивает ее к себе). А можно я вас буду называть Майечка? (Старшая пионервожатая кивает.) А можно я вам спою?
Старшая пионервожатая: Да, да, да.
Мирослав поет песню «Битлз» «Girl». Танцуют, все ближе прижимаясь друг к другу.
Начальник лагеря танцует с пионеркой.
Толмачев за руку вытаскивает на середину Пончика.
Толмачев: Да не упирайся ты. Видишь, что кругом происходит?
Пончик: А что происходит?
Толмачев: Все вокруг сливаются в экстазе, и мы с тобой тоже не лыком шиты.
Начинается фокстрот Толмачева и Пончика. Во время очередного поворота Пончик сносит скульптуру «Девушка с веслом», Скульптура разбивается вдребезги. Толмачев и Пончик замирают в ужасе.
Пончик: Кошмар! Кошмар! Я даже не представляю, что с нами за это сделают.
Толмачев: Скажи спасибо, что не вождя грохнули. А всего-навсего тетку с веслом.
Пончик: Что теперь будет? Я боюсь.
Толмачев: Не бойся, я с тобой. Короче, раздевайся.
Пончик: Как, прямо сейчас?
Толмач (передразнивая): Через час. Раздевайся, я тебе говорю.
Пончик: Прямо здесь?
Толмачев: А где еще? И побыстрее, пока никого нет. (В зал.) А вы чего смотрите?