И, приехав домой, я даже не вспомнил об этом. То есть для меня это было каким-то проходящим событием. Я даже не позвонил пока через неделю не столкнулся с этой же девицей снова в одном из маленьких ресторанных двориков в центре.
— Ооо, Руслан! Давно вас не видела.
А я даже не сразу вспомнил, кто это. Ну, по-кокетливо сложенным в бантик губкам, понял, что у девицы весьма конкретный интерес. Только на этот раз она не оставляла номер телефона.
Я сам даже не понял для чего в конце обеда она попросила.
— А вы не могли бы дать мне мобильник позвонить? Мой разрядился.
— Да без проблем.
Я разблокировал экран, открыл окно вызова номеров. Маша быстро набрала номер и выжидательно. Уставилась на экран, но никто не отвечал.
— Черт, ну ладно. Поеду тогда домой, заряжу свой мобильник и продолжу дозваниваться.— Произнесла она, двигая-ка мне мой телефон. И, закончив обед, мы с ней разбежались в разные стороны. Только я тогда не понял, что все это было связано не с тем, что ей надо было куда-то позвонить, а с тем, что через три дня мне пришло сообщение с незнакомого номера.
«Руслан, здравствуйте, это Мария хотела спросить, не хотите завтра пообедать? У меня будет перерыв. Думала, почему бы его не провести в приятной компании».
А я как какой-то дурак, который привык к тому, что есть какое-то переключение с моей суетной, загруженной жизни зачем-то согласился.
И да, был обед, из которого я узнал, что Мария работает в какой-то школе. Я даже не спросил номер. Просто было достаточно того что она мне рассказала. И, приехав домой, я снова погрузился в это состояние какой-то постродовой депрессии.
— Я не могу, — шептала Полина, таская на руках Матвея. Я, сидя на кровати, пытался забрать у неё сына, но Полина его прижимала к себе ещё сильнее от этого. — я просто не могу Рус, он постоянно плачет.
— У нас есть няня, оставь этот вопрос ей.
— Руслан, он у неё на руках плачет ещё сильнее. Я не знаю, что происходит. Сегодня приезжал педиатр, сказал, что все в норме, никаких неврологических отклонений нету.
А у меня уже голова кипела от этого, плюс у нас была заминка с поставкой оборудования для строительства. Поэтому, выйдя из спальни, так и не добившись от Полины того, чтобы она мне отдала Матвея, я погрузился в новый поток полного трешака. Звонил партнёр и был в бешенстве.
— И какого хрена нам делать, — орал на меня Аркадий, я, философски глядя на экран с новым письмом от поставщика о том, что доставка перекладывается ещё на какое-то время тяжело вздыхал, я вообще по факту нахрен этим заниматься не должен был. Я должен был просто сдать проект вовремя, но из за того, что происходили накладки у строителей, соответственно, я до конца не мог доработать заказ. Причём ещё какие заминки были, оборудование было новым, его в России ещё не было, и, соответственно, у меня не было технологических карт на те или иные изделия. Я бесился, я психовал, потому что сроки подгорали. И утром снова наталкивался на то, что Полина стояла с синяками под глазами, как у кунг фу панды, и, трясясь, повторяла.
— Он спал всего лишь три часа.
— А ты что в это время делала?
— Пыталась уснуть, но я не могу. Мне кажется, что как только я закрою глаза, он опять закричит.
— Полин, хватит, успокойся, надо перегрузить эту ситуацию, не надо на ней запарываться…
— Тете легко говорить. Ты утром встал и уехал на работу. А я весь день нахожусь.
—Я тебе няньку нанял. Ну, у меня на руках тоже кричит…
— Руслан, я не знаю, что мне делать.
— Давай ляжем в больницу? — Я понимал, что Матвей, вероятнее всего, орёт тупо из-за того, что чувствует настроение Полины. Но донести до неё я никак этого не мог. И да, я ощущал себя как раз в той самой постродовой депрессии, потому что у меня у самого валилось все из рук к чёртовой матери. И снова были поставщики, которые писали длиннющие письма о том, что что-то задерживается, что-то не успевает прийти в срок, и из-за этого заказ подгорал. А тут ещё выяснялось, что у Тимура какие-то заминки по учёбе, что ему нужен будет обязательно летний лагерь и Аня не успевала и отставала по программе из-за того, что тупо не понимала какие-то предметы.
Все это с каждым днём наваливалось все сильнее, и сильнее, и сильнее.
Я вообще чувствовал себя белкой в колесе.
Полина уже не вывозила настолько, что постоянно дёргала меня даже на работе.
— Я не знаю. Приехал массажист, сделал массаж, все стало ещё хуже. Матвей вообще не закрывает рот. У него как будто бы цель свести меня с ума.
— Полин, ты можешь хотя бы сама расслабиться, отдай ты на два часа няньке ребёнка.
Она бросала нервно трубки, не хотела со мной разговаривать.
А я ещё не представлял, в какую жопу мы с ней влезаем.
Глава 33
Руслан
— Рус! В макете ошибка, — выдохнул Дима Рощинский и плюхнулся передо мной на кресло. Я отвёл взгляд от экрана и в непонимании уставился на партнёра.
— С херов, какая ошибка, ты о чем? — Спросил я в недоумении и растёр глаза руками. Было чувство, как будто в них песка насыпали и сверху ещё кислотой полили. Матвей не спал ночью, и я уже понимая, что у Полины случится срыв, сам вставал, то и дело прыгал возле кроватки, пытаясь успокоить сына. Но он успокаивался ровно на тот момент, пока он был на руках. Как только я его перекладывал в кокон в кроватку, он снова просыпался и начинал все по новому.
В какой-то момент я просто обессилев от этого постоянного плача, сел с Матвеем на кресло качалку, закинул ноги на подоконник, чтобы наверняка не выронить сына перетянул левую руку пледом, создавая эффект люльки, и только так Матвей под утро уснул, ну и то ладно бы я носился с Матвеем, и Полина спала. Неееет! Она же не спала, она же соскакивала.
И вообще писец был полный.
— У тебя там во второй трети макета, не те детали заложены.
Я чуть было не заорал матом на весь кабинет, потому что если этот косяк был уже в макете, значит, я его просчитал в трехмерной модели и сейчас заново надо было считать, а явно цифры были не моей сильной стороной в этой ситуации, хотя я никогда не жаловался на то, что у меня возникали такие косяки.
— Да твою ж то мать, — только и выдохнул я, запрокидывая голову и упираясь затылком в подголовник кресла.
— Рус, что за дерьмо? — Спросил Дима, и я покачал головой. — Нет, ну серьёзно. Ты последние несколько месяцев ходишь как сам не в себе. Ты психуешь, раздражаешься. Ты уволил нашего бедного курьера, который привозил нам пончики из ближайшей пекарни.
Я поднял тяжёлый взгляд на коллегу и выдохнул.
— Ну ты вот думай, что ты сейчас спрашиваешь, у меня новорождённый ребёнок, сложный, проблемный, который спит только на руках. Я уже не знаю просто, что делать.
— Няньку найми, — тут же выдал мне гениальную идею Дима, и я покачал головой.
— Нанята нянька, не спит он у неё на руках. Если у меня или у Полины он ещё на руках может засыпать. То с нянькой это постоянный вечный крик. И сделать нихрена невозможно.
— Блин, ну а вы доктору показывались?
Я закатил глаза в надежде увидеть свой мозг.
— Мы не только кому не показывались, мы показывались массажистам, мы показывались всем специалистам, педиатрам, неврологам. Все говорят, что ребёнок абсолютно здоровый. И это особенность темперамента, Матвей сразу ставит нас в неприличную позу для того, чтобы мы знали и считались с его мнением и желанием.
Дима хохотнул, запрокинул голову. И выдохнул.
— Рус, слушай, ну ты выдохни. Ну не знаю, развейся как-нибудь…
— Ты больной или как? — только и спросил я, ощущая, как в груди поднимается буря огня, вот так рассуждать может человек, который реально не сталкивался с ситуацией того, что ребёнок непрерывно плачет.
— Нет, ну я серьёзно. Вот ты как себе дальнейшую работу представляешь? Да ты свихнёшься.
— А как ты представляешь мне мой отдых с учётом того, что, пока я буду отдыхать, Полина будет одна находиться с тремя детьми.