— Это… это тебе… — Он смущенно посмотрел на удивленное лицо старухи. — Ладно, чтобы ты вдруг не обиделась, сделаем так: половина тебе, половина моей матери. Идет?
Старуха пощупала панталоны:
— Теплые…
— Тогда, — обрадовался Багдасар, — все тебе. Ты не обижайся, мама… Да и чемодан возьми, что мне с пустым делать?.. — Он обнял старуху, прижался щекой к ее щеке и, не дав ей сказать ни слова, вернулся в комнату.
Сергей встал из-за стола, подошел и остановил Багдасара у дверей.
— Послушай, — сказал он, краешком глаза следя за товарищами, — ерунду ты сказал.
— Какую ерунду?..
— Вчера, значит, взял я ее вот так за руку, вот так посмотрел, — он показал, — хотел поцеловать — и получил оплеуху…
— Значит, не так смотрел. Попробуй еще раз…
— Нет, — покачал головой Сергей. — Может, такие штучки у вас и проходят, но у нас нет. Факт налицо, — он потрогал щеку и вернулся на свое место.
— Послушай, — прерывая спор, вдруг обратился Егор к Багдасару, — армяне — христиане?..
— Христиане.
— Может, христиане, — сказал Василий, — а что, бог и у нас, и у вас один и тот же?
Багдасар подумал, почесал затылок.
— Не знаю, — пожал он плечами. — Поеду, спрошу у матери.
* * *Аэродром был хоть и невелик, но людный и шумный. Василий и Багдасар пробивались сквозь толпу, а идущий вслед за ними Егор старался не отставать от них. У выхода на летное поле Василий опустил чемодан и спросил:
— Ты билет не забыл?..
— Нет, — покачал головой Багдасар, — он у меня.
— Проверь.
Багдасар достал бумажник, показал билет, лежавший в нем.
— Не понимаю, куда подевался Сергей, — подходя, сказал Егор.
Егор с Василием горячо о чем-то спорили.
— Не иголка, не потеряется, — ответил Василий, доставая папиросы.
— Да, — сказал Багдасар, — покурим, а то там не разрешат.
Багдасар закурил, посмотрел на друзей, вновь затянулся и наконец проговорил:
— Знайте, что в Ереване у вас есть брат. Собирайте жен, детей и приезжайте.
Егор похлопал Багдасара по плечу и ничего не сказал.
— А вон и Сергей! — воскликнул Василий.
Сергей, размахивая пачкой газет, закричал:
— Смотрите, что я принес.
Он подошел и протянул газеты Багдасару.
— Да, — благодарно улыбаясь, закивал головой Багдасар, — почитаю в самолете…
— Ты сюда посмотри!
Вырвав одну из газет, Сергей указал на фотографию на первой странице.
Багдасар вначале не узнал себя на фотографии, а узнав, растерялся, заморгал глазами.
И друзья с радостными возгласами стали хлопать его по плечу и спине, привлекая к себе внимание окружающих. Приземлился какой-то самолет, заглушил голоса, а когда двигатели остановились, Сергей сказал:
— Смотрю на газету, вижу — Багдасар! Глазам своим не поверил, прочитал — он! Двадцать штук купил…
— Вместо того чтобы радоваться, ты загрустил, — потряс за плечо Багдасара Василий.
— Теперь на заводе на тебя будут пальцем показывать, — сказал Егор.
— Да, — грустно улыбаясь, вздохнул Багдасар, — пальцем будут показывать…
— А как же, — блестя глазами, сказал Сергей. — Тебя должны качать, как героя! Тысяча литров фреона, не шутка!
Багдасар ничего не ответил. Он кивал головой и молчал. Затем бросил сигарету, придавил ее каблуком, посмотрел на Егора, Василия, Сергея и протянул руку.
— Ну ладно, я поехал. — Он обнял, поцеловал друзей и, подхватив чемодан, понуро, медленно пошел на летное поле.
* * *Двигатели загудели, и самолет плавно тронулся с места. Багдасар прильнул к окну, пытаясь издалека отыскать в толпе Егора, Сергея, Василия, но никого не увидел. Он удобнее устроился в кресле и, взяв одну из свежих газет, лежащих у него на коленях, развернул первую страницу. С верхнего правого угла на Багдасара смотрел сам Багдасар.
На фотографии один глаз у него был больше другого, один глаз улыбался, другой был грустным, один ус висел, другой был вздернут, и от этого улыбка его получилась кривой и грустной.
1974