— Ты можешь сказать, кто они? На случай, если мне понадобится помощь.
Она покачала головой:
— Нет. Если тебя поймают с такой информацией…
— Я бы их не сдала, — упрямо сказала я.
— Тебя никогда не пытали, — прошептала Эгги, и у меня отвисла челюсть. — А я верю, что ты сдашь кого угодно, если это даст шанс спасти Джеда.
Я отвела взгляд, не желая, чтобы она прочитала в моём лице, насколько это правда.
— Ладно. Поняла. «Кому надо — тот знает».
Эгги кивнула, а я выдохнула длинно и тяжело, всё ещё полная вопросов.
— А лидеры Северного поселения нас пустят? Просто так?
Дивидиум был одним из пяти городов, возникших пятьдесят лет назад, после того как вторая гражданская война разодрала на части то, что когда-то называлось Соединёнными Штатами. Ещё два города располагались на восточном побережье, как и Дивидиум, но они были в сотнях миль от нас, отрезаны Пустошами. Два других стояли на западном побережье. Все города управляли собой сами, независимо друг от друга, со своими лидерами и законами. Насколько я знала о других городах — а знала я немного, — ни в одном из них не существовало тюрьмы, подобной Эндлоку.
Кроме городов, я слышала лишь шёпотки — запретные разговоры в подпольных подвалах — о поселениях, где люди жили свободнее. Места, которых война задела не так сильно, где земля сумела восстановиться быстрее и могла прокормить небольшие общины тех, кто предпочитал более простой быт — вдали от «современной инфраструктуры», на которую у поселений просто не было ресурсов.
Северное поселение было ближайшим к Дивидиуму. Я знала, что оно существует, но пока не увижу своими глазами, мозг упорно продолжал воспринимать его как выдумку.
— Лидеры Северного поселения не впускают к себе кого попало, — сказала Эгги. — Но, если ты будешь с нашим человеком, вас впустят. Мы заключили сделку.
— Сделку?
— «Кому надо — тот знает», — многозначительно повторила Эгги.
Я не удержалась от закатывания глаз, но всё равно кивнула.
Выбора всё равно не было.
— Мелоди и Китон были бы тобой горды, — прошептала Эгги, и у меня перехватило дыхание.
Мои родители.
Я почти никогда не слышала их имён. Отец возглавлял ячейку Коллектива в Нижнем секторе до их с мамой ареста, и тогда Коллектив куда больше занимался тем, чтобы держать людей подальше от Эндлока, чем атаками на Совет.
Они были миротворцами и возненавидели бы то, что я стала охотницей за головами.
Но я верила, что в этом Эгги права: за попытку спасти Джеда они бы мной гордились.
Я глубоко вдохнула.
— Ладно. Я согласна. Когда я отправляюсь в Эндлок?
Эгги допила чай до дна и поднялась.
— Сегодня.
Глава четвёртая
Мы вышли из моей квартиры на людную площадь, протискиваясь мимо горожан, спускавших свои с таким трудом заработанные кредиты на еду и припасы, которых едва-едва хватит, чтобы дотянуть до конца недели. Их взгляды придирчиво вымеряли самое дешёвое зерно и овощи, пока торговцы упаковывали помятые корнеплоды и буханки ещё тёплого, парящего семенного хлеба.
Я прошла мимо зазывалы, который пытался подманить покупателей, надрываясь про бешеные скидки на прошлогоднюю сувенирку Эндлока и размахивая буклетами с расписанными по пунктам вариантами рассрочки для тех, кто не может сразу заплатить за посещение Эндлока.
— Это ещё не всё, мэм! — закричал он мне прямо в ухо, вцепившись в руку. — Если у вас есть сведения о ком-то, кто нарушил закон, вы можете сообщить об этом здесь. Я представитель офиса «Эндлок Экспириенс», уполномочен дать вам кредит на охоту в Эндлоке в обмен на любую информацию, которая приведёт к аресту.
Я презрительно скривила губы и стряхнула его хватку. Кредитная программа Эндлока была всего лишь последней уловкой, чтобы мы перестали доверять друг другу.
Я глянула вправо, подставив зазывале спину, и увидела Грейлина. Он шёл среди группы детей, раздавая из сумки рационные батончики.
Когда мы были детьми, мы с Греем ходили с моей мамой и Эгги в такие же вылазки. В один из тех дней у нас закончились пайки, и Грей отдал собственный завтрак мальчишке, которому не хватило.
С тех пор Коллектив сильно разросся — теперь у них было несколько тысяч рекрутов по всему городу. Это значило и больше ресурсов, и то, что сумка, которую тащил сегодня Грей, казалась комично огромной.
Если бы я не так нервничала, возможно, даже улыбнулась бы. Но отвернулась, прежде чем он заметил, что я на него смотрю.
Обшарпанные здания кольцом обступали площадь, их некогда гордые окна растрескались или и вовсе лишились стёкол, заклеенные брезентом и лохмотьями ткани, которые хлопали на ветру.
Многие торговцы косились на меня настороженно, пока я лавировала между их прилавками. Они знали, кто я, и знали, что я отправляю людей в Эндлок, чтобы платить по счетам. От моих кредитов они отказаться не могли, но улыбок и вежливых разговоров не предлагали.
Воздух был густ от дыма и специй, у меня во рту наполнилось слюной. Одна торговка жарила на открытом огне огромных личинок, я смотрела, как жир капает с шампуров и, шипя, падает в пламя.
Она поймала мой взгляд.
— Пять кредитов.
— Нет, спасибо, — я покачала головой и пошла дальше. Личинки и насекомые были обычной едой в Нижнем секторе — куда доступнее свежего мяса и совсем не так уж плохи, если попадёшь к правильному торговцу.
Эгги шла впереди, изображая богатую жительницу Среднего сектора: с поддельным браслетом, где значилось, что она находится в Нижнем секторе по визиту к родственнице — на случай, если стражи захотят проверить. Она держалась на таком расстоянии, что никто не заподозрил бы, что мы вместе.
Я обогнула здание, и тюрьма показалась впереди. Перед ней стоял транспорт, работал на холостом ходу. Выхлоп затянул всё вокруг кабины, воздух резал запах топлива. Из боковой двери тюрьмы один за другим, шаркая, выходили беглецы и поднимались по ступенькам в транспорт — задача, заметно усложнённая цепями на их ногах. Стражи орали, подгоняя их.
Я остановилась, считая секунды, пока…
Эгги не вышла так, чтобы попасть стражам на глаза, неся корзину с покупками с рынка — маленькие мешки с мукой и овсом, пару овощей, завернутых в коричневую бумагу.
Я двинулась дальше, и, поравнявшись с ней, нарочно задела плечом настолько сильно, что она выронила корзину — продукты рассыпались по мостовой.
Она на миг сжала мою руку. Я сделала вид, что