— Что ж, молодой человек, — сказал купец, — пойдем к моим верблюдам, посмотрим, умеешь ли ты за ними ходить. Во-первых, оседлай вот этого мера.
Сахатдурды ловко набросил хатаб-кала, затянул подпруги, потрогал крепко ли держится седло.
Купцу понравилась сноровка юноши, и он сказал:
— Сегодня мы уходим в Чин-Мачин. Я — караван-баши. Если хочешь, возьму тебя.
Новая работа показалась Сахатдурды значительно легче, чем месить глину, и он с готовностью согласился. Как известно, он был большим лентяем. Но уж если ему что нравилось, он делал с большим рвением. Так и на этот раз. Не прошел караван и половины пути в Китай, лень не выдержала и осталась на дороге. Отделавшись от нее, Сахатдурды на каждой стоянке ложился позже всех, а утром вставал первым. Верблюды его всегда были сытно накормлены, вволю напоены и вовремя готовы в путь. Купец не мог нарадоваться на своего работника. После долгого, изнурительного пути караван сделал привал на два-три дня у встретившегося колодца. Случилось так, что когда нужно было продолжать путь, купец внезапно заболел. Позвав Сахатдурды, он сказал ему:
— Если я умру в дороге, не бросай меня в степи, а зашей в кожух и отправь домой. Но сам домой не возвращайся, останешься за караван-баши.
— Все сделаю, как вы хотите, — сказал Сахатдурды.
Купец поблагодарил его и скончался, Сахатдурды сделал все, как просил его хозяин, а потом собрал всех людей и передал им:
— Нобатгельды-ага, — сказал он, — поручил мне занять его место в голове каравана, а сам вернулся домой по какому-то срочному делу.
Караванщики удивленно переглянулись, но спрашивать не стали, почему купец вернулся. Ему виднее. Он — хозяин.
Так доехали они до Чин-Мачина, сняли караван-сарай и начали торг. Выгодно продав все товары, начали закупать то, что было им нужно.
Но оставим караванщиков за своим делом и посмотрим, что в это время делала дочь падишаха Чин-Мачина.
Девушка искала себе достойного жениха. К ней сватались многие сыновья падишахов и ханов, визирей и беков. Но ей ни один из них не нравился. Как-то она переоделась в мужскую одежду и пошла по городу. Обходя одну улицу за другой, один базар за другим, она увидела Сахатдурды. Высокий, статный, он заметно выделялся среди других.
«Вот юноша, за которого я выйду замуж», — сказала она себе и захотела с ним тут же познакомиться. Но так как она была очень застенчива и скромна, то ничего не могла придумать и прибегла к помощи своей старой няни.
— О доченька, — сказала преданная няня, — к нему-то мы найдем подход, но согласится ли на твое замужество отец? Ты об этом подумала? А уж если ты решилась — сделаем. Сделаем свадьбу тайно, и скажи ему, чтобы он уходил из нашей страны, а то ведь отец узнает и что-нибудь сделает с ним.
Принцесса согласилась и спросила:
— А что для этого нужно сделать, няня?
— Прикажи, доченька, — стала поучать та, — сделать красивый крепкий сундук. Такой крепкий, чтобы он мог пролежать в воде даже сорок лет и с ним бы ничего не случилось. Залезь в него и попроси какого-нибудь купца — я его найду — продать сундук этому юноше.
— Ай, а вдруг купец продаст его другому? — забеспокоилась принцесса.
— Об этом не беспокойся. Ты мне покажешь этого славного юношу, а за остальным я присмотрю.
Принцесса сделала так, как ей советовали. Служанка привезла сундук к купцу на базар и сказала:
— Продашь его тому, кому я покажу. Но не открывай. Если будут спрашивать другие, говори: «Не продается». Будут настаивать — проси в сто раз дороже. За то, что сундук попадет по назначению, получишь большое вознаграждение.
Купец с охотой принял предложение. Сундук был так красив, что не успели его выставить на виду, как от покупателей не стало отбоя. Но купец всем говорил так, как его учила старушка. Увидев толкотню, подошел Сахатдурды. Служанка мигнула купцу. Тот подобострастно поклонился чужестранцу и предложил свой товар:
— Замечательный сундук, молодой человек, только тебе могу продать. Очень уж ты мне понравился.
— Я бы с удовольствием приобрел, уважаемый, — ответил Сахатдурды, — но я далеко от родины и везти мне его будет неудобно, а здесь он мне без надобности.
Старушка снова моргнула купцу. Тот еще усерднее стал предлагать свой товар:
— Мой хан, возьми, не пожалеешь. Другого такого красивого и добротного сундука в целом свете не найдется. В него можно положить любые вещи, и они всегда будут в сохранности.
«А чего бы и в самом деле не взять, — подумал Сахатдурды, — раз так просят».
Уплатив какую-то мелочь, он привез покупку в караван-сарай и поставил в свою комнату. Вечером к нему пришли молодые караванщики, с которыми он уже успел сдружиться за долгий путь, и они стали ужинать. Вдруг сундук открылся, и из него вышла красивая девушка. Все, кто сидел, онемели от удивления, а двое-трое даже упали в обморок. Девушка дала им что-то понюхать и они быстро очнулись.
— Злой дух ли ты, или ангел? — спросил Сахатдурды.
— Ни то, ни другое, — улыбнулась девушка, и от того стала еще прекраснее. — Я — дочь падишаха этой страны. Всей душой я полюбила тебя, юноша, и прибегла к хитрости, чтобы увидеть тебя и никогда с тобой не расставаться. Очень прошу тебя сегодня же вывезти меня из города, а то ни мне, ни тебе не сдобровать — отец начнет поиски и обязательно меня найдет.
Оправившись от изумления, друзья стали поздравлять Сахатдурды с замечательной невестой и решили тут же отправить ее к жениху домой. Один из юношей нагрузил сундук на верблюда, попрощался со всеми и поехал.
Долго ли, коротко ли шел он, наконец достиг желанной цели и передал сундук родителям.
Отец посмотрел сундук кругом — за долгий путь он порядком истерся и потерял весь свой привлекательный вид — и недовольно пробурчал:
— Хм, как будто лучшего в Чин-Мачине ничего не было. На кой шайтан он мне нужен.
Старик, видимо, еще долго ругался бы, но в это время крышка поднялась, и из него вышла девушка невиданной красоты. Оглядевшись по сторонам, она увидела двух стариков, стоявших на рваной кошме в черной кибитке.
Старики обмерли. Они никогда не видели такой красавицы.
— Я — жена Сахатдурды, — сказала девушка голосом приятней пенья райской птички, — а вы его папа и мама?
— Да, доченька! — подтвердил Джуманазар-ага. — Мы родители Сахатдурды. Старуха, угости невестку чем бог послал.
— Вах, моя милая, — засуетилась хозяйка, — и подать-то нечего, кроме чурека.
— Вы не беспокойтесь, — ответила принцесса, доставая кошелек с золотом. —