— Я так и знала, — стала возмущаться жена кузнеца, — что мой дурень даст себя обмануть. Притащил какой-то ободранный ящик, а упустил такую рукодельницу.
— Что ты, соседка! Если бы она попала к кому другому, обязательно умерла бы.
— Нет, не говори! Твой обманул моего и все! Но мы этого не потерпим. Мы найдем управу.
Жена кузнеца сверкнула глазами, погрозила кулаком и выскочила, точно ошпаренная.
Придя домой, она от порога крикнула мужу:
— Бери палку и идем!
— Куда это ты так торопишься? — удивился кузнец.
— Табиб обманул тебя, как какого-то сопливого мальчишку. Он отдал тебе ни к чему не пригодный ящик, а себе взял луноподобную деву.
— Как так? — удивился кузнец.
— Очень просто. Никто жену Сахатдурды не убивал. Она просто крепко спала. Это табиб напустил на нее чары, а потом в суматохе стащил ее у тебя из-под носа.
— Идем! — решительно заявил кузнец. — Мы отберем ее у этого наглеца.
Кузнец взял жердь, жена — палку, и они поспешили к табибу.
Тот, ничего не подозревая, пригласил друга и его жену в кибитку.
— Мы зайдем, — пригрозил кузнец, — когда выплатишь нашу долю за девушку.
— Какую долю? — удивился табиб. — Ты ведь сам говорил, что ты беден и не имеешь средств, чтобы похоронить умершую по-человечески, и умолял отдать тебе сундук? Было?
— Было, — буркнул кузнец. — Но скажи, дашь мою долю или нет? — наступал он.
— Я хочу посмотреть, что ты сделаешь, если ничего от меня не получишь.
Табиб вытащил кол из изгороди и пошел на кузнеца. Жена кузнеца подняла крик. Из кибитки выбежала жена табиба. Завязалась драка. Женщины вцепились друг другу в волосы, а мужчины начали охаживать друг Друга палками.
В самый разгар схватки вышла царевна.
— Подождите, — крикнула она, — что вы не поделили?
— Тебя, дорогая, — еле переводя дыхание, сказал запыхавшийся кузнец.
— Говорят: «Сирота сама режет свой пупок», — сказала девушка. — Ага, — обратилась она к кузнецу, — несите сюда мой сундук и всю добычу я разделю между вами поровну.
Кузнец со всех ног побежал и вскоре принес злополучный сундук. Девушка открыла его своим ключом и достала лук. Взяв одну стрелу и крепко натянув тетиву, она пустила ее. Стрела взвилась вверх и скрылась из глаз.
— Теперь, кто раньше найдет и принесет мне стрелу, тому я буду принадлежать.
Табиб и кузнец наперегонки побежали в ту сторону, куда полетела стрела, а жены за ними. В это время девушка столкнула сундук в реку, прыгнула в него и закрыла крышку изнутри.
Долго ли, коротко ли плыл сундук по реке, наконец доплыл до Хивы. В это время на берегу отдыхали жены падишаха — их у него было тридцать. Одна из них — самая младшая — заметила, что посередине реки плывет что-то. Послали они гребцов на лодке, и те вытащили сундук на берег, а потом, по приказанию старшей жены, отнесли сундук во дворец.
Только они поставили сундук на пол — щелкнул замочек, крышка открылась и из него вышла царевна. О случившемся тут же сообщили падишаху. Он пришел и с первого взгляда влюбился.
Много дней и ночей томился он от бессонницы, наконец, не выдержал и открылся девушке в своих чувствах.
— О великий падишах, — сказала девушка, — еще не кончился срок моей разлуки. Подождем немного. Пройдет он — тогда я выйду за вас.
Падишах выслушал ответ с большим терпением и согласился подождать. Ждать надо было еще две луны и десять дней.
Наутро жены падишаха пригласили царевну идти купаться. Она охотно согласилась. Придя к реке и заметив лодку, девушка сделала вид, что не знает что это такое. Указав на лодку, она спросила.
— А это для чего?
— Это лодка.
— На ней можно кататься по реке?
— Даже можно переплыть на тот берег, — наперебой стали объяснять женщины.
— Мне бы хотелось покататься, — вздохнула девушка.
— Садись.
— Мы и сами с удовольствием покатаемся.
— А ты не забоишься? — снова затараторили женщины.
Все сели, и лодка поплыла. Когда берег остался далеко позади, решили повернуть назад.
— Ой! — в восторге воскликнула девушка. — Так хорошо, так приятно!.. Давайте доплывем до того берега, отдохнем и вернемся!
Некоторые стали говорить, что опасно так далеко уплывать, но девушка, взяв единственное весло, чтобы грести, прикрикнула на непокорных и пригрозила веслом.
Так они плыли по течению до самого вечера. Ночью плыть было опасно и холодно — ведь все жены падишаха были раздеты — поэтому царевна решила переночевать на теплом песке, а наутро снова продолжать путь.
Едва лодка пристала, и все они вышли на берег, на горячих скакунах подлетели тридцать разбойников. Они всегда тут ночевали и, увидев посторонних, хотели их изгнать. Но то, что они разглядели, поразило их. Расхохотавшись во все горло, они скоро поделили жен падишаха. Осталась одна царевна. Посмотрели на нее разбойники и каждый захотел взять ее себе в жены — очень уж она показалась им прелестной при лунном свете. Завязался спор, потом поднялась драка. Когда разбойники как следует отдубасили друг друга и уже еле-еле держались на ногах, девушка спросила их:
— Что вы не поделили?
— Тебя! — ответили они хором.
— Стоит ли из-за меня драться?… Каждому из вас я привезла по жене. Разве этого не достаточно? Ну, а я буду вам всем прислуживать.
Разбойники посмотрели на своих пленниц и подумали: «В самом деле, чего мы деремся? Наши жены ведь тоже не последние красавицы». Шум сразу утих, и разбойники сели ужинать, посадив рядом пленниц. Появились вино, всевозможные яства и пошел пир горой.
— А теперь давайте веселиться, — сказал главарь. Послышалась музыка. Ее сменили песни. А потом начались танцы.
Мужчины постоянно прикладывались к спиртному и вскоре напились до того, что уснули там, где кто стоял.
— Разденьте своих «мужей», — рассмеялась царевна, — и одевайте на себя их одежду, берите их оружие — и в путь.
Женщины быстро снарядились, сели на коней и поскакали. Едут ночь, едут день. Вечером у въезда в город им встретилась толпа людей. Они были заняты тем, что подбрасывали вверх какую-то птицу и следили куда она сядет. Один раз птица села на дувал, второй — на дерево, а в третий — на плечо подъехавшей во главе кавалькады царевны, одетой также в мужскую одежду.
Один из аксакалов в пояс поклонился юному всаднику и сказал:
— О высокочтимый гость! В нашем царстве издавна существует такой порядок: когда нужно возвести на престол нового падишаха, мы выпускаем эту птицу из клетки и тот, на плечи которого она опустится, становится нашим властелином. Такова воля аллаха. Эта великая честь