Так падишах с визирем сгорели на костре.
Когда костер прогорел, Мамед-джан разгреб золу и показал народу обуглившиеся кости.
Народ стал ликовать и благодарить Мамед-джана за избавление от злого падишаха и визиря.
За собственные ноги
ладший брат Бяхлили Дана — Харун Рашид — был, как известно, падишахом. Как-то он пригласил к себе брата и сказал:
— Эй, Бяхлили, бросай свою науку и бедность. Вот тебе казна, бери чего хочешь и делай, что желаешь.
— Великий падишах, — сказал мудрец, — правда твоя, что мы братья, но от казны падишаха — мне ничего не нужно. Лучше оставь меня в покое, и я буду заниматься своим делом.
Сказав все, что считал нужным, Бяхлили Дана откланялся и пошел в свою кибитку. Кибитка Бяхлили Дана стояла невдалеке от дворца падишаха, и Харун Рашид каждый раз в окно видел печальный образ старшего брата и слышал его грустный голос.
Как-то Харун Рашид немало удивился, услышав из кибитки Бяхлили Дана звук дутара и веселое пение.
— Идите пригласите брата сюда, — приказал падишах своим есаулам. — Надо узнать, что с ним. Не сошел ли он с ума?
Есаулам не приходилось повторять. Через короткое время они пришли вместе с мудрецом.
— Дорогой Бяхлили, — сказал Харун Рашид, — раньше я видел тебя всегда печальным и слышал твой грустный голос, сегодня ты меня озадачил своей радостью. Что произошло?
— О великий падишах, сегодня я был на базаре, — сказал Бяхлили Дана.
— Ну и что же? — удивился брат. — Разве там ты увидел что-то, что развеселило тебя?
— Мой падишах, я был у мясных лавок и видел, что и козла и барана вешают каждого за свои ноги. До сих пор я печалился из страха, что вот мы с тобой братья и нам придется вместе гореть на одном огне за твои надругательства над людьми, которые ты творишь, сидя на троне. Сегодня же я воочию убедился, что за грехи отвечает каждый сам по себе.
Бяхлили Дана раскланялся и оставил падишахские покои.
Трус Худайберды и лисица
ил когда-то человек по имени Худайберды. Он очень боялся лисиц, и когда встречался с ними в степи или в лесу, то старался обойти или объехать их стороной. Поэтому он и прослыл трусом.Однажды жена и дочь Худайберды наткали бумажной материи и поручили ему продать ткань на базаре.
Когда Худайберды садился на лошадь, чтобы ехать в город, жена попросила привезти ей халвы, а дочь — леденцов.
— Ладно, привезу вам гостинцы, — пообещал Худайберды и выехал со двора.
В лесу навстречу ему вышла лисица.
— Куда путь держишь, Худайберды? — спросила она.
Худайберды хотел повернуть лошадь назад, но лисица стала бегать вокруг да размахивать хвостом.
— Жена и дочь послали меня на базар продать ткань, — ответил Худайберды.
— Зачем же тебе возить ее на базар? — сказала лисица. — Продай лучше мне. А, когда поедешь обратно, я тебе на этом же месте положу деньги.
— Ладно, — согласился Худайберды. — Только уговор: когда поеду обратно, чтобы деньги уже лежали под кустом.
— Будь спокоен! — сказала лисица.
Худайберды поверил, отдал ей материю и поехал в город.
На базаре он увидел халву и леденцы и вспомнил про наказ жены и дочери. Но купить эти сласти ему было не на что. Он сел на свою лошадь и ни с чем отправился домой.
Подъехав к тому месту, где его встретила лисица, Худайберды не нашел под кустом ни денег, ни материи, ни лисицы.
Он долго ждал, когда лисица принесет ему деньги, но так и не дождался и вернулся домой с пустой переметной сумой.
— Привез халву? — спросила у него жена.
— Нет, жена, не было халвы на базаре, — ответил Худайберды.
— Привез леденцов? — спросила дочь.
— Нет, дочка, все леденцы раскупили, пока я дошел до лавки бакалейщика.
— А деньги за товар привез? — спросила жена.
— Эх, жена, — ответил Худайберды, — когда я ехал на базар, мне встретилась лисица. Она купила материю, а деньги обещала положить под куст. Только она обманула и не принесла деньги.
Жена напустилась на Худайберды:
— Где ж это видано, чтобы кто-нибудь торговал с лисицей? Да разве ей можно верить! Теперь она сидит в своей норе да потешается над тобой. Сейчас же иди отыщи ее нору и потребуй деньги или материю?
— Что ты, жена! — испугался Худайберды. — Как мне идти к ней, когда она пригрозила. «Если, говорит, ты не продашь мне материю, то я тебя съем вместе с лошадью».
— Трус! — закричала жена. — Недаром же тебя в глаза трусом называют! — и стала подступать к нему с кулаками.
— Постой, жена, — сказал ей Худайберды, — мне с дэвами легче дело иметь, чем с лисицами. Лучше пошли меня за деньгами к дэвам.
— Где хочешь, там и доставай деньги! — продолжала кричать жена. — Вот еще храбрец нашелся! К дэвам собрался идти, а от лисьего хвоста убегает!
— Вот увидишь, пойду к дэвам, — твердил свое Худайберды. — Завтра же пойду и потребую у них деньги!
На другой день Худайберды начал собираться к дэвам. Люди узнали про это и подняли его на смех:
— Наш трус Худайберды собрался с дэвами сражаться!
Худайберды пошел в курятник, взял одно яйцо и положил в карман. На дороге нашел ослиный хвост и засунул себе под папаху. Лотом он пошел в поле проверить расставленные сети и увидел в них фазана. Худайберды забрал его и сунул за пазуху, затем смотал в связки несколько веревок и, простившись с женой и дочерью, пустился в путь.
Худайберды доплелся до пещеры, где жили дэвы, вошел в нее и приветствовал их.
Старший дэв сказал ему:
— Мы бы растерзали тебя и съели вместе с потрохами, если бы ты нас не приветствовал. Ну, говори, кто ты такой?
— Меня зовут Худайберды-силач, — ответил он.
— Тогда садись к нашему очагу и будь гостем.
Худайберды уселся на каменный пол, и старший дэв сказал ему:
— Среди нас есть один дэв-силач. Если ты его поборешь, то можешь просить у нас чего хочешь, а если он победит, тогда мы немедля съедим тебя.
Дэвы позвали своего силача, и тот начал борьбу с Худайберды. У Худайберды сразу захрустели кости, и глаза полезли на лоб. Ожидая своего смертного часа, Худайберды запрокинул голову, а дэв-силач увидел, что тот уставился в небо, и спросил:
— Что высматриваешь в небе?
Худайберды