Мал, да удал
рибежали в аул чабаны — пастухи — и давай кричать:
— Помогите, соседи! Повадился ходить в стадо степной волк-каждый день по барашку уносит! Мы ставили капканы, но он не пошел в капкан, потому что хитер. Мы рыли ямы, но в яму он не попал, потому что умен. Мы все вместе ходили в засаду, но не убили волка, потому что он очень силен и ловок, а такого большого мы никогда не видели. Пойдемте, убьем его!
Покачали головами дайхане:
— Нам ли идти на волка, если чабаны и те не могут с ним справиться?
Развели руками и разошлись.
А Ярты-гулак все слышал. Как раз в это время он сидел на дувале — стене — и заплетал свои тугие косички.
— Эй, чабаны! — звонко крикнул Ярты пастухам. — Возьмите меня охранять стадо. Я волка не испугаюсь.
Чабаны глянули на Ярты-гулака и принялись хохотать:
— С мухой тебе сражаться, а не со страшным зверем!
Но мальчик не унимался:
— Конь виден на скачках, а джигит-молодец в бою.
Испытайте меня на деле!
Тогда старый пастух сказал:
— От пробы вино не киснет. Если ты избавишь нас от волка, мы скажем тебе спасибо. Не избавишь — сам на себя пеняй, а мы в обиде не будем. Скажи только, в чем нужна тебе наша помощь.
— Помощь друга — опора в беде, — поклонился чабанам Ярты-гулак, — если будет нужно, я вас позову, а пока ступайте к своему стаду. Вы увидите, что я сдержу свое слово и не дам в обиду ваших барашков.
Чабаны ушли к своему стаду, а Ярты торопливо стал собираться в дорогу.
Он согнул себе лук из тонкой куриной кости, сделал стрелы из острых колючек терна, а вместо копья взял старое шило. Потом он стал просить старуху:
— Испеки мне, мать, чурек на дорогу. Я иду сражаться со страшным волком.
Мать не хотела отпускать сына в такую опасную дорогу, но Ярты-гулак так ее просил, так приставал, что она уступила. Она испекла сыну не простой чурек, а сдобную слоеную лепешку и помазала ее сверху каймаком — сметаной.
— Будь, сынок, осторожен и помни, что ты у нас один, как сердце в груди. Без тебя мы умрем от горя.
Так сказала старуха сыну на прощание. Ярты-гулак завернул лепешку в лист винограда, поклонился матери и зашагал по дороге, напевая веселую песню:
Я мал, да удал, —
Далека дорога.
Где верблюд не пройдет, —
Пробежит мышонок.
Он очень долго бродил по пескам, разыскивая следы волка, и, наконец, увидел его в зарослях саксаула. Волк спал и храпел так громко, что листья на деревьях дрожали. Но мальчик не испугался. Он подкрался к волку, натянул свой лук и одну за другой спустил в зверя все свои стрелы.
Стрелы-колючки не могли повредить волку, но одна стрела угодила ему прямо в нос, и волк проснулся.
Ярты вскочил на ноги, замахнулся на волка своим острым копьем-шилом и закричал:
— Пришел твой последний час! Я — могучий пальван и владыка пустынь — приказываю тебе сдаться!
Но волк и не подумал сдаваться. Он даже не заметил в траве могучего пальвана. Ему показалось, что это просто пищит комар. Но запах сдобной лепешки, которую Ярты привязал к своему поясу, заставил волка насторожиться. Зверь поднялся на ноги, ощетинил шерсть, разинул пасть, облизнулся и одним духом проглотил сдобную лепешку, а вместе с ней и могучего пальвана.
Ой, плохо пришлось Ярты в волчьем брюхе! Чуть не заплакал малыш от испуга, но вовремя спохватился.
«Плакать молодцу не к лицу!. - решил мальчишка. — Настоящий пальван не то, что из брюха, из-под земли выйдет на свободу!»
Он собрал все свои силы и стал пробираться поближе к волчьей пасти, чтобы видеть, что будет дальше.
А волк выспался, зевнул, отряхнулся и знакомой тропой побежал к стаду. Скоро он увидел овец. Он притаился в кустах полыни и стал выжидать, чтобы добыча сама подошла поближе. Потом он наметил себе самую жирную овечку и пополз к ней, хоронясь в высокой траве. Он полз так тихо, что даже песок не шуршал у него под брюхом. Он был уверен в своей победе, он знал, что пастухи не увидят его, потому что у волка шерсть такая же серая, как сухая, опаленная солнцем, трава пустыни.
Но Ярты-гулак все видел.
Когда волк хотел уже прыгнуть и схватить добычу, из волчьей пасти раздался громкий крик:
— Эй, чабаны, берегите баранов! Гоните волка!
Пастухи вскочили и тоже закричали:
— Гоните волка!
Они спустили собак и с палками бросились за зверем.
Волк побежал. Собаки за ним. За собаками пастухи. А Ярты-гулак все кричал и кричал:
— Сюда! За мной! Этот волк живет в зарослях саксаула! Убейте скорее его!
Насилу волк унес ноги. Он не так испугался собак и палок, как того, что кто-то в нем сидит и кричит. Такого с ним еще никогда в жизни не бывало!
Волк долго отлеживался в своем логове. Но голод не давал ему покоя. Он не мог заснуть всю ночь, а под утро, пока еще не взошло солнце, и пастухи еще крепко спали, серый снова вылез из логова и пошел на охоту.
На этот раз волку тоже не повезло. Когда он подошел к стаду, кто-то опять закричал у него из пасти:
— Эй, чабаны! Волк здесь! Берегите стадо!
И пастухи опять прогнали зверя.
Для волка настали черные дни. Ни днем, ни ночью он не мог подойти к стаду. Попробуй-ка подойди, если зоркий сторож сидит не в степи у стада, а в твоем собственном брюхе! Чего только ни делал волк, чтобы избавиться от Ярты-гулака: он прыгал и катался по земле, он рвал в бешенстве шерсть на своем брюхе, но дерзкий сторож не уходил и смеялся над ним:
— О премудрейший из волков! Разорви скорей свое ненасытное брюхо, вот тогда я тебя оставлю в покое!
И волк целыми днями выл от злости и голода.
А теперь послушай, что было дальше.
* * *
Чабаны узнали, где хоронится степной волк, и повели народ в облаву на зверя, А если народ скажет — гром загремит.
Пришел волку последний час!
Как могучий горный поток, помчались охотники по пескам пустыни. Волк услышал погоню и побежал. Он бежал изо всех сил, он прятался