Его губы дрогнули в усмешке.
— Извольте, я перескажу.
— Без всяких непотребств?
Я стиснула зубы. Ну что за человек?!
Вырвала руку из его хватки и пересказала сон — тот, что видела в темнице аббатства. Как его призрак предупреждал меня о выборе.
— Я так и сказал: свободы за пределами монастыря вам не видать?
Он нарочно путал названия, подчёркивая, что Бог — не для таких, как он.
— Да, — прошипела я.
И добавила, уже своё:
— Это правда, что в столице меня ждёт гибель?
Я ждала реакции.
Любой.
Но его лицо осталось каменным.
— Верно ли, что я больше не нужна своему мужу? Даже из политических соображений? Что он мечтает, чтобы я умерла в пути?
Тишина.
Но я видела — что-то дрогнуло в глубине его глаз. В той самой тьме, что пряталась за маской человека.
— Вы знаете, ваше величество, — наконец произнёс он, медленно приближаясь, — король был не прав, предпочтя вас Марии.
Сердце ёкнуло.
Признание?
Но его следующая фраза вонзилась, как нож:
— Мария Тавора и её отец вам и в подмётки не годятся.
Я замерла.
— Вначале я жалел вас, думая, что король сломает такой хрупкий цветок. Но теперь вижу — вы ему под стать. Ещё неизвестно, кто из вас больший лицемер.
Кровь ударила в виски.
— Думаю, Энрике получит в вас достойного союзника. Но помните — я не позволю вам заключать союзы, невыгодные королевству. Даже если придётся пойти на крайние меры.
— То есть убить меня? — голос дрогнул от ярости. — Я королевской крови! Рождена в законном браке!
Он побледнел.
А потом…
Тьма вырвалась наружу.
Она хлынула из него, как живые щупальца, затопив шатер. Воздух стал густым, тяжёлым, и я чувствовала, как она обвивает мои лодыжки, поднимается выше…
— Мария Тавора говорила, вы заключили с ней союз, — выдавила я, понимая, что, возможно, подписала себе приговор.
Но если уж умирать — то с правдой на устах.
— А потом обещали защитить меня.
Я стояла в шаге от него, и тьма сжимала горло.
— Я видела, как вы клялись ей. Как она дарила вам свой портрет. Вы храните его, ваше сиятельство? В знак любви?
Он не успел ответить.
В шатёр ворвался Сирус, и тьма мгновенно отхлынула, спряталась за спиной хозяина.
Попугай уселся герцогу на плечо и прокричал:
— Несчастье, дерьмом всех нас облей, Господь!
— Тихо! — резко оборвал меня герцог, хотя я ещё ничего не сказала.
Но в следующий миг в шатёр вошёл Мигел, держа в руках свиток с королевской печатью.
И по тому, как дрогнули пальцы герцога, я поняла: мои планы снова рухнули.
— Из столицы, ваше сиятельство, от министра Сокуза. Срочное донесение. — Мигел протянул свиток, на мгновенье скосив глаза в мою сторону. — В столицу пришла чёрная смерть.
Глава 47
Чёрная смерть. Чума.
Я наморщила лоб, сжав пальцы в кулаки так, что ногти впились в ладони.
По истории в Португалии была эпидемия бубонной чумы, но это случилось за два года до вступления на престол Педро Первого.
Но это не история, а прокля́тая книга, которая мне уже в печёнках сидит!
Я резко повернулась к герцогу, который неспешно перечитывал донесение. каждое движение его пальцев казалось мне намеренно медленным, будто он наслаждался моим нетерпением.
Глаза его горели, руки, державшие свиток, сжались.
Так и подмывало спросить: «Быстрее нельзя? Что там, чёрт возьми, написано?»
Мигел тем временем стоял у порога, скрестив руки на груди. Его взгляды был тяжёлым, как свинец, и каждый раз, когда он бросал его в нашу сторону, по спине пробегал холодок.
Что он так смотрит на меня, будто это я виновата во всём?!
Наконец, герцог медленно, слишком медленно свернул письмо в трубочку и кивнул Мигелу. Тот вышел, но ощущение душного воздуха, как перед грозой, не исчезло — словно сейчас мне произнесут приговор.
— Собираемся! — голос герцога прозвучал резко, как удар хлыста. — До замка Сомбал полдня пути.
Сомбал. Знакомое название.
Где я его уже слышала?!
— Мы не едем в столицу? — спросила я, едва дождавшись, пока Мигел оставит нас одних.
Голос дрожал, но я не могла сдержаться.
Герцог смотрел куда-то в сторону, будто я была пустым местом.
Его попугай уже перелетел на мою кровать и сейчас вышагивал по ней взад-вперёд, словно насмехаясь.
— Вы же слышали! Чёрная смерть. — Герцог произнёс это так, будто сами слова могли навлечь на нас болезнь. — Слава Богу, что король не въехал в столицу, он всё ещё на переговорах. Весь двор переехал в замок Сомбал, мы вскоре пребудем туда же.
Он говорил, обращаясь не ко мне, а к Сирусу, по крайней мере, избегая моего взгляда.
Это настораживало.
Злило.
— Что за замок? — спросила я, чувствуя, что сердце колотится где-тов горле.
— Вы не помните, ваше величество? — на губах герцога заиграла лёгкая, противная улыбка. Сейчас гадость скажет.
Он медленно поднял глаза и вонзил в меня взгляд:
— Граф Сомбал, он же маркиз Тавора, пригласил двор к себе.
Отец Марии!
— Я не поеду.
Сжала зубы, готовясь к угрозам, но герцог лишь рассмеялся, и этот звук резанул по нервам.
Онрезко шагнул вперёд, схватил за руку.
— Не дёргайтесь. Будет больно.
Не успела я отреагировать, как он надавил большим пальцем на моё запястье. Я вскрикнула.
Боь пронзила, как тысячи игл, в глазах потемнело.
Но уже через мгновение стало легче.
Воздух вокруг посвежел, будто я вышла на берег моря.
И тьма, которая до того пыталась меня убить, которую я видела внутренним взором, вдруг стала стелиться по полу туманом и ластиться к ногам.
Как пантера, которую меня так и подмывало погладить. Услышать, как она замурлыкает под моими пальцами, и тогда я обрету покой. И страх отступит.
— Что это было? — выдохнула я, глядя на свои руки.
Даже не покраснели, но на кончиках пальцев остались следы, будто я измазалась в саже.
— Я снял магические оковы, ваша милость. Это вскоре пройдёт, почему-то следы моей магией остались на ваших пальцах, — нахмурился герцог, глядя на мои руки. — Это вскоре пройдёт.
Но что-то в его голосе звучало фальшиво.
— В любом случае больше оковы вам не нужны.
— Неужели? Так просто меня освободили? Неужели, испугались смерти от чумы и решили очистить душу от грехов, — насмешничала я, снова взглянув в его глаза. Смех вышел горьким, как полынная трава.
Он в два шага оказался около меня, больно сжав моё плечо.
— Вы или надеетесь на чьё-то покровительство, или очень глупы. Как