Если честно, не хотелось бы пока отвлекаться от текущей работы, у меня слишком много далеко идущих планов не реализовано, многое не сделано. А ещё — мне здесь нравится, хоть это и может показаться стороннему наблюдателю странным. Лично для меня ничего странного в этом признании самому себе не было.
Я здесь получаю уникальный опыт, как целитель, нахожу применение боевым навыкам, быстро развиваюсь за счёт воздействия Аномалии, что вдали от неё недоступно, ну о чём ещё может мечтать молодой княжич в моём возрасте? Тем более тут никто совсем не против моего стремительного развития, да и сложно представить, что где-то мне так же повезло бы с наставником, который не задает лишних вопросов. Все же я прекрасно понимаю, что моя легенда уже давно посыпалась, но открываться этим людям я пока не был готов.
Чем ближе я подходил к перекрёстку, на котором мне надо было повернуть в сторону восточных ворот, тем тревожнее мне становилось. Что же так взволновало Анатолия Фёдоровича? Что странного он услышал в голосе Лейхтенбергского, что ему так не понравилось? Очень надеюсь, что это лишь ложная тревога. Но попасть туда, где содержится этот молодой менталист, гроза посетителей Аномалии, мне будет интересно. Этим себя и успокаивал.
Я как раз повернул налево, когда вдалеке в районе восточных ворот увидел массивный броневик. Эти очертания я уже узнаю и спросонья, Федулов едет за мной. Водитель узнал меня и начал сбрасывать скорость до того, как я решил поднять руку, чтобы обозначиться. Машина остановилась точно напротив меня и дверь открылась. Майор махнул рукой, чтобы я залез внутрь.
— Что случилось? — спросил Борис Аркадьевич.
— Мне надо попасть в расположение к герцогу Лейхтенбергскому, — прямо сказал я. Как я уже понял, с военными не надо юлить и синтезировать долгих прелюдий. По крайней мере, с теми, кто реально ходит под пулями, я не имею в виду штабных, там чуть сложнее.
— Вадим, рули домой! — крикнул Федулов водителю, и броневик с рыком тронулся с места, уходя на разворот. Майор смотрел мне в глаза. — Так ты даже в курсе, что герцог сейчас у нас?
— Поэтому так и говорю, — кивнул я. — А вы не в курсе, пленённого мага уже допрашивали?
— Насколько я знаю, им заинтересовались вышестоящие инстанции и наши штабные теперь ждут какого-то генерала из Москвы, который хочет поучаствовать в допросе лично. Вроде вечером должен прилететь. А до этих пор мага велено не трогать, — сказал майор, занимаясь попутно чисткой табельного оружия. Не думаю, что это так срочно понадобилось, возможно, он так себе нервы успокаивает, по лицу было видно, что ему самому всё это не очень нравится. — А ты хотел проверить, кормят его перловкой или нет?
— Борис Аркадьевич, строго между нами, моему наставнику что-то не понравилось в разговоре с герцогом, — сказал я тише, но чтобы он услышал. — Какое-то неестественное поведение, что ли.
— Думаешь, менталист смог добраться до учёного мозга? — чуть напрягся майор.
— Мне отсюда не видать, — пожал я плечами.
— Да не должно такого быть, — задумчиво сказал Федулов, убирая начищенный до блеска пистолет в кобуру. — Там же на него вроде какие-то специальные кандалы надели. Он не может сейчас своей магией пользоваться.
— Вы знаете, где его содержат? — спросил я.
— Так это просто, в части есть специальные шатры с клетками для пленённых, — пожал плечами майор. — Наверное, там.
— Отведёте меня туда? Только так, чтобы никто не знал, кто я такой.
— Чтобы не знал? — переспросил Федулов, с интересом посмотрев на меня. — Так это несложно. Если ты заметил, у нас амуниция одинаковая, подумают, что я со своим бойцом хожу. Разве что кто лично тебя знает, но не думаю, что там таких много. Кажется, приехали.
Броневик плавно остановился возле штабного шатра, но мы сразу направились мимо него в дальний край лагеря, где стояли три шатра, отличающихся по цвету. Если это и есть временная тюрьма, то я такой вариант не одобряю, лучше бы они ничем внешне не отличались от других.
Майор по пути здоровался с другими офицерами, мной никто не поинтересовался, что меня вполне устраивало. Мы беспрепятственно дошли до серых шатров, Федулов подошёл к часовому, стоявшему возле одного из них. Возле других охраны не было, значит, не было и охраняемых.
Я остановился в сторонке и изображал скучающий вид, глядя вдаль, вдоль шатров. До меня доносились обрывки разговора с часовым. Тот, похоже, всячески отпирался, ссылаясь на приказ и секретность, но Федулов упомянул, что это именно я изловил столь важного пленника и хочу теперь на него взглянуть хоть одним глазком.
— Я прекрасно понимаю, что приказ, ну будь ты человеком, — продолжал наседать Борис Аркадьевич. — Он просто хотел убедиться, что он на месте и никуда не делся. Тебе же не хотелось бы обнаружить, что здесь находится кто-то другой? Представляешь, с кого спустят первую шкуру в этом случае? И неважно, что ты просто часовой.
— Одна минута, не больше, — недовольно буркнул охранник. — И так, чтобы не заметил никто.
— Да так всё и будет, не переживай, — похлопал его по плечу майор, довольно улыбаясь. Потом обернулся ко мне. — Ваня, заходи.
Я нырнул под откинутый полог шатра. Внутри стояла клетка, сваренная из толстых стальных прутьев, размером намного меньше шатра, вокруг неё спокойно можно было ходить. В центре клетки стояла низкая кушетка шириной чуть больше полуметра. Ничего лишнего.
На кушетке сидел человек в том самом плаще с капюшоном, руки и ноги скованы кандалами. На голове прямо поверх капюшона надето что-то типа короны с небольшими серыми кристаллами. Даже на расстоянии я почувствовал исходящий от них волнами дискомфорт из-за того, что магическая энергия будто искажалась рядом с ним. Интересно, каково же сейчас этому бедолаге, буквально обвешанному угнетающими магию кристаллами.
Он сидел поникший и не шевелился. Капюшон надвинут максимально глубоко, и лицо разглядеть было невозможно. Наверное, незнакомец услышал или почувствовал моё присутствие и приподнял голову. Я ощутил его взгляд, но лица так и не увидел, поэтому не смог убедиться, что это именно он. Возникла мысль дотянуться до капюшона протазаном, но заглянул охранник и недвусмысленно сообщил, что моё время закончилось.
— Сюда в сторону уходи сразу, — сказал он, чуть откинув полог. — А то, вон, начальство идёт из канцелярии внутреннего контроля, вставят сейчас всем по первое число. Ну что, он