Я прерывисто вздохнула, вновь покосившись на родительский дом, и Артемис продолжил.
– Чарли, я не знаю твоих родителей, не знаю, что они скажут и как отреагируют, но лучше попытаться поговорить, чем не пытаться вовсе.
Вздох получился очень тяжелым.
– Чарли… Если хочешь, я могу первым поговорить с ними на правах твоего жениха.
Улыбнувшись, он коснулся колечка на моем пальце, и вдруг через меня словно прошла волна магии, выбивая весь дух.
– Чарли? – удивленно позвал он, когда я вскинула на него широко распахнутые глаза. – Мне не стоит называться твоим женихом?
– Я… нет. Не в этом дело.
Неужели не почувствовал? Он же маг…
– Все в порядке? – снова позвал Артемис, когда я опустила взгляд на наши руки.
– Да, – кивнула я рассеянно. – Да. Ты прав. Едем к моим родителям. Но говорить буду я.
Глава 44
Как я ни всматривалась в освещенные магическими фонарями улицы подземного города, в котором выросла, никак не могла найти хоть одно отличие с тем временем, когда я еще жила здесь.
– Ты в порядке, Чарли?
– Не знаю. Не уверена, – неловко пожала я плечами, в то время как двуколка везла нас к центру города – там располагались все гостиницы для людей. – Скажи, Артемис, разве я спустя столько времени не должна ощущать подгорье иначе? Не как в детстве?
– А ты чувствуешь себя ребенком?
– Да… – вздохнула я, переводя взгляд на него. – Ощущение, будто я не пропала из дому на несколько лет, а просто загулялась с сестрами до позднего утра, и теперь меня ждет трепка…
Артемис протянул мне ладонь, и я охотно, можно даже сказать, привычно вложила в нее свои пальчики в поисках поддержки. «Жених» не разочаровал. Сжав мою руку в своей, он нежно погладил запястье.
– И часто ты гуляла до утра, Чарли? – бархатисто уточнил Артемис, заставляя меня смутиться и начать оправдываться.
– Нет! Не очень… просто утро в подгорье и утро снаружи сильно отличается. Чуть изменится свет фонарей, и вот ты понимаешь, что наступает ночь. Добавят магии – и снова утро. А мы обычно с сестрами устраивали пикники на плантациях. Там совершенно иное освещение. Вот и забывали о времени. Сколько раз нам попадало за это – не счесть…
Я опустила голову, разглядывая свои руки.
Теперь, наверняка, обычной головомойкой и усиленной работой по дому я не отделаюсь. Что меня ждет? Как встретят?..
– Расскажи мне еще о традициях гномов, – видимо, желая меня отвлечь, попросил Артемис, вновь погладив мои пальчики.
– Что именно тебя интересует? – охотно перевела я тему. – Дни рождения, свадьбы, похороны? Или могу рассказать, как найти нужного специалиста, даже не зная гномий язык.
– Это будет полезным навыком, – кивнул он. – Есть общее правило, как с обзорными площадками?
Я хитро улыбнулась и предложила попробовать ему самостоятельно выявить закономерность. Это было не совсем честно, учитывая, что двуколка ехала хоть и неспешно, но все же ехала, не давая Артемису толком разглядеть дома.
Пару минут спустя я все же подсказала, куда именно стоит смотреть – на нижний кирпич каждого дома.
У сапожника там виднелся едва заметный отпечаток сапога. У добытчиков руды – изображение кирки. У врача – пенсне. Почему пенсне – объяснялось очень просто: редко у кого из гномов была магическая сила, которая помогала бы рассмотреть энергетическое поле пациента, а потому практически каждый гном, имевший хоть малейшее отношение к медицине, носил окуляры, помогавшие им видеть ауры пациентов. Обо всем этом я и рассказала Артемису.
– Исходя из ситуации с обзорной площадкой, я начинаю догадываться, почему кирпич с обозначением находится почти у самых ног… – хмыкнул он.
– У гномов своеобразная логика, – чуточку виновато взглянула я на него. – Здесь комфортно живется только тем, кто жаждет узнать все тайны гномов. Кто готов исследовать пещеры. Кто готов полюбить их так же, как сами гномы. Мне было легче – я росла в этой среде, а папа сразу объяснил, что у гномов много тайн, вот мы с сестрами и искали все новые и новые загадки, а после бежали к папе, задавая миллионы вопросов.
– Твоей маме пришлось нелегко, – проницательно отметил Артемис.
– У нее был папа, – пожала я плечами и после небольшой паузы нехотя произнесла. – Нужно сразу же, буквально с порога, сказать ей, что мы не пара…
Брови мага взметнулись вверх, а на лице застыло недоумение.
– Почему?
– Она… – я помялась. – Как бы сказать… Мама не любит людей.
Артемис удивленно хмыкнул, и это самое обычное хмыканье, с которым он принял новую информацию, придало мне смелости, чтобы раскрыть еще немножко правды о себе.
– Понимаешь… она хотела бы видеть в качестве зятя только гнома. Желательно, вполне конкретного гнома. И… так получилось, что за несколько дней до знакомства с потенциальным женихом, я сбежала. А теперь, вот, везу знакомить тебя с семьей…
Я неловко улыбнулась, глядя на закаменевшее лицо мага. Даже пальцы, которыми он машинально водил по моему запястью, и те застыли.
– Артемис? – позвала я, когда пауза затянулась. – Мы же можем сказать маме о том, что ты не мой жених? Это не будет проблемой?
Как-то странно хмыкнув, он перевел взгляд на дома, мимо которых мы проезжали.
– Артемис?..
– Чарли, я уже задавал этот вопрос на смотровой площадке, но теперь мне нужны подробности, – проговорил он, не поворачивая головы, а пальцы его вдруг легли на то самое кольцо, что он одел на меня. – Как происходит традиционное знакомство жениха с родителями невесты?
– Зачем тебе это? Мы же ненастоящая пара, – заволновалась я.
В груди вдруг начало печь, словно на нее плеснули кипятком. Я поморщилась, приложив к ней руку, но странное чувство не проходило.
– И все-таки, я прошу ответить, – ровно произнес Артемис, все также не поворачиваясь ко мне.
Теперь не только в груди, но и в голове зашумело, а внутри проснулось неясное раздражение и недовольство. Но с чего бы? Интерес Артемиса к культуре гномов меня не раздражал – наоборот, радовал.
Не понимая, что со мной творится, я потерла свободной рукой висок.
– Хорошо. Обычно для знакомства с родителями гномы приносят особый подарок – редкий минерал, добытый своими руками. Если же