Человек не слишком значимый, но заслуживающий одобрения. Поблагодарить и выпроводить с миром.
Бургомистр поднялся с своего места во главе стола.
— Что ж, гере Иверсен, — пробасил он. — Мы рады, что вы нашли время посетить Гёслинг. Я, бургомистр Риккарт, от лица всего нашего общества благодарю вас за проявленную смелость в задержании опасного преступника.
Он протянул Ларсу руку. Сесть, однако, не предложил, да Ларс и не ожидал этого. Остальные одобрительно кивали.
— Сама судьба послала вас на ту лесную дорогу, гере Иверсен, — добавил господин, занимавший кресло справа от бургомистра. Он, единственный в этой чопорной компании, выделялся некоей вольностью костюма — носил коричневый жилет, украшенный вышивкой. А еще, как приметил Ларс, имел на лацкане сюртука красно-синий ромбик. Знак ордена Коронации. Непростой человек.
— В самом деле, — продолжил обладатель орденского ромбика, — кто знает, сколько бы эти субчики еще испытывали бы наше терпение, если бы не вы. И, я полагаю, гере Риккарт, что столь смелый поступок заслуживает достойного поощрения. Не так ли?
— Д-да, пожалуй, — без особого энтузиазма согласился бургомистр. — Думаю, мы сможем выделить из городского бюджета некую… сумму. Прошу, гере Иверсен, зайдите завтра в нашу канцелярию… а сейчас, прошу простить, повестка дня сегодня столь обширна…
По всем приметам, на этом месте следовало бы поблагодарить и откланяться. Ларс остался стоять на месте.
— Что-то еще, гере Иверсен? — с легким недоумением спросил бургомистр.
— Одна мелочь, гере Риккарт, — проговорил Ларс. — Простите, господа, я вынужден ненадолго отвлечь вас от дел. И я должен сообщить, что не могу принять то поощрение, что вы столь любезно предлагаете.
— Вот как? — в голосе бургомистра звучало недоумение и некоторое раздражение. Констебль за спиной Ларса даже удивленно присвистнул. — Отчего же?
Вместо ответа Ларс достал из кармана конверт и протянул его бургомистру. Конверт был плотной бумаги, но слегка помятый: последние недели он пропутешествовал в жестянке с патронами. Гере Риккарт с подозрением посмотрел на него.
— Что это?
— Министерский приказ, гере бургомистр, — ответил Ларс, обводя взглядом собрание. — Я ваш новый ленсман, господа. Капитан Лавранс Даг Иверсен. Будем знакомы.
И, не дожидаясь приглашения, он отодвинул свободный стул и сел.
* * *
В открытые настежь окна лился золотистый вечерний свет, полосами ложась на чисто вымытые половицы.
Ларс стоял посреди гостиной казенной полицейской квартиры, усталый, как актер, сбросивший маску после долгого спектакля. Так, в сущности, оно и было. Все прежнее наконец исчерпало себя, и новая жизнь сделалась явью, неотвратимой реальностью, которую надлежало освоить, будто чужую землю. Что ж, он умеет завоевывать место под солнцем, и первый шаг уже сделан.
Можно расслабиться и осмотреться в тишине и покое.
Он неторопливо прошелся по гостиной — продолговатой комнате с бежевыми полинявшими обоями в мелкий цветочек. Мебели было мало: круглый стол без скатерти, пара стульев с изогнутыми спинками, старый диванчик у стены, с вытертой коричневой обивкой. Все прочее — кресла и комод — Аксель и Руди выволокли наружу за полной непригодностью. Обшарпанная дверь вела в маленькую спальню — из тамошней обстановки Ларс рискнул оставить лишь сосновую кровать да тумбочку, все иное так же отправилось на свалку. Обживаться придется почти с нуля, но это и к лучшему, потому что впервые за свои двадцать девять лет он устроится на собственный лад. Правда, Ларс понятия не имел, как именно это сделает, но не сомневался, что справится.
Этот дом был частью новой жизни. Не койка в казарме. Не комната на съемной в складчину квартире. Не гостиничный номер. Настоящий дом, пусть маленький и старый, пусть расположенный во дворе полицейского управления. Дом.
Ларс подошел к окну. Занавесок не было — старые, пожелтевшие от времени, он выбросил, новые еще предстояло купить, но стекла были отмыты до полной прозрачности. Сам Ларс в жизни бы не привел дом в порядок за столь малый срок, но выручили Аксель и Руди. Несколько ошалевшие от неожиданно свалившегося на голову начальства, они, однако, проявили и радушие, и расторопность. Аксель сбегал за сестрой, фру Магдой Кальман, полной веселой женщиной лет тридцати пяти, и та явилась на подмогу с ведром, шваброй и тряпками, попутно сделав рекламу мебельной мастерской своего благоверного. Ларс был подробно извещен о множестве вещей, которые следует учесть новоселу: и где лучше прикупать припасы, и где можно недорого пошить полицейский мундир, и кто возьмется привезти и напилить дрова. Фру Магда даже пообещала помочь с наймом прислуги (Ларс, правда, счел, что это пока лишнее — за собой он привык присматривать сам). Так что уже перед закатом гере ленсман мог стоять в новообретенном жилище и обозревать в окно изнанку своего владения.
Обширный двор управления полиции был огорожен кирпичным забором. У противоположной стены громоздилась куча старья: бочки, ящики, сломанный экипаж с оглоблями, но без колес. Сбоку расположилось длинное приземистое здание конюшни, туда Ларс еще не заглядывал. Через двор к заднему крыльцу управления тянулись дощатые мостки — вещь нелишняя, ибо после дождей большую часть пространства занимала обширная лужа. Сейчас по ней, сноровисто перепрыгивая с доски на доску, пробирался Одд Свенсен — тощий егер-фогт, оставленный на ночное дежурство. В каждой руке он нес по ведру воды и, как понял Ларс, держал путь в конюшню — поить лошадей. У самой цели Одду не повезло: он оступился, и жидкая серая грязь, взметнувшись из-под сапога, щедро окатила голенища и брюки.
Егер-фогт высказался столь громко и пламенно, что куры, неторопливо гулявшие под тенью стены, испуганно бросились врассыпную, а мелкий петушок забил крыльями и, взлетев на бочку, поддержал Одда восторженным кукареканьем.
Ларс улыбнулся и взял на заметку заняться осушением местности. И заодно изгнанием куриного семейства. И это только начало.
А ведь его предупреждали: просто не будет…
— Итак, гере Иверсен, что все таки сподвигло вас оставить службу? — обер-полицмейстер Таннмарка полковник Олешерна поправил пенсне и с приветливой улыбкой волкодава посмотрел на собеседника. — Вы ведь четырнадцать лет отдали армии…
Ларс мысленно послал вопрошавшего за край света. На зеленом сукне стола перед полковником лежало его личное дело, где содержались четкие и гладкие ответы на все вопросы. И без сомнения обер-полицмейстер дело это прочел. Но этому облаченному в черный с золотым шитьем мундир господину с напомаженными усами возжелалось посмотреть, как Ларс будет объяснять свой выбор. Считай, оправдываться. Объяснять и оправдываться Ларс Иверсен