А в центре поляны не теряли времени даром — там плясали, там били о землю подкованные каблучки, там руки то вздымались к небу, то сплетались, там развевались широкие юбки, и слышался звонкий хохот парней.
Окинув взглядом поляну, Ларс не сразу нашел Бьярне за пестрой толпой танцоров. Парень сидел в отдалении на старом пне, держа в руке пивную кружку. Белая рубашка с отложным воротом и вышитая красной нитью черная жилетка придавали ему нарядный вид, но волосы были растрепаны. Бьярне то и дело прикладывался к кружке, пошлепывая ладонью по колену в такт музыке, щеки его разрумянились, но в лице читалась задумчивость.
— Гере Иверсен, — нерешительно проговорил Аксель, — разрешите, сначала я потолкую. Ну, чтоб без лишнего шума…
— Давай, — согласился Ларс.
Они вышли на край вырубки. Аксель направился к Бьярне, а ленсман остался ждать у ежевичника. К некоторому удивлению, он обнаружил неподалеку Кнуда Йерде. Музыкант, как и сам Ларс, наблюдал за деревенским весельем, однако вел себя с большей непринужденностью. Он удобно устроился на сосновом корне, упираясь спиной в смолистый ствол, и посматривал вокруг сквозь стекла очков, напоминая благодушную сову. Меж пальцев тлела сигарета, и Ларс слышал привкус дыма, плывущий по ветру. Заметив ленсмана, Кнуд Йерде ограничился коротким приветственным кивком, но не сделал попытки продолжить вчерашнее знакомство. Казалось, усилия крошечного деревенского оркестрика привлекают его куда больше светской беседы.
Аксель подошел к Бьярне. Как назло, танец закончился, скрипачи решили сделать перерыв и промочить горло, и молодежь группками разбрелась по поляне. Ларс стал замечать на себе недоуменные взгляды.
— Добрый вечер, гере Иверсен!
Ларс вздрогнул. Он и не заметил, когда рядом появилась фру Геллерт. Женщина держала букетик мелких белых цветов. Волосы ее были не покрыты и слегка взъерошены. К подолу темно-зеленого платья прилипли нити паутины.
— Добрый вечер, фру Геллерт, — ответил он, делая вид, что сгоняет с шеи комара и скашивая глаза на Акселя, присевшего на корточки рядом с Бьярне.
— Не ожидала, что вы вернетесь так быстро. Что-то случилось?
— Ничего особенного, — уверил он. Ларс не знал, дошли ли вести о покушении до жителей Альдбро. Скорее всего, еще нет.
— Что это? Ландыши? — спросил он. — Разве они уже не отцвели?
— Это особые ландыши, — ответила фру Геллерт. — Местные называют такие цветы «горными бубенцами». Говорят, они вырастают там, где ульдра пасут свой скот…
— Красивые, — заметил Ларс.
— Красивые, — подтвердила женщина. — И полезные. Лечат сердце. Но и ядовитые…
Яростный вопль прервал ее слова. Ларс обернулся, и глазам предстала застывшая, словно на фотографии, сцена: Бьярне Тильсен, одной рукой сграбаставший за грудки Акселя Линда. Оцепенение длилось лишь миг. Бьярне отшвырнул констебля от себя и со всей дури ударил его пивной кружкой по лицу. Аксель шлепнулся на траву, зажимая физиономию руками, а Бьярне ринулся вперед с явным намерением продолжать избиение.
Ларс рванул на подмогу, бесцеремонно расталкивая изумленный народ.
Но первым успел не он и даже не местные, а Кнуд Йерде. Каким-то образом он вклинился между Бьярне и Акселем и, держа трость, словно преграду, резким движением оттолкнул своего работника от констебля. Какой-то рыжий парень вцепился Бьярне в плечи, оттаскивая прочь.
Аксель поднялся на ноги. Правая скула у него была рассечена, между пальцев капала кровь, пятная мундир и траву.
— Дурень! — обиженно выпалил он. — Дурень несчастный! С тобой, как с человеком…
Бьярне снова рванулся, отметая рыжего, словно ненужную ветошь. Ларс, внезапно разозлившись, выдрал из кобуры револьвер и шагнул вперед.
— Стоять! — рявкнул он. — Стоять, я сказал!
Бьярне замер, едва не ткнувшись грудью в наставленное дуло. Глаза у парня были дурные.
— Назад! — приказал Ларс. — Умерь пыл!
Бьярне отодвинулся, озираясь с видом затравленного зверя. Вокруг уже собралась гудящая толпа. Ларс не торопился опускать оружие. Аксель прав, по-человечески не вышло, так нечего больше церемониться.
— Гере Иверсен, — Кнуд Йерде опустил трость и теперь опирался на нее обеими руками, словно предыдущий резкий рывок лишил его сил. Фру Геллерт остановилась позади брата, внимательно наблюдая за ситуацией. — Гере Иверсен, что здесь творится?
— Арест, — резко ответил Ларс. — Бьерн Тильсен, ты подозреваешься в покушении на барона Дальвейга, раненого сегодня утром. Сейчас ты отправишься с нами в Гёслинг, где будешь взят под стражу и помещен в камеру полицейского управления до решения судьи.
Толпа зашипела, точно на горячую сковороду плеснули масла. Утренняя новость для Ларса стала свежей вечерней новостью для Альдбро.
— Тише! — заорал Ларс, понимая: если не унять болтунов сейчас, дело может кончиться дурно. Люди стояли близкой плотной стеной, и под прицелом десятков глаз ленсман внезапно почувствовал себя очень неуютно. Аксель, прижимая к скуле платок, подвинулся поближе к начальнику.
— И вы имеете веские доказательства его вины? — спросил Кнуд Йерде.
— Достаточные, — отрезал Ларс. — Однако вы не судьи не присяжные, чтобы я предъявлял их здесь и сейчас. Все в свое время.
— Однако и не поголовно преступники, — спокойно заметил Кнуд Йерде. — Прошу, опустите револьвер, гере Иверсен. Это лишнее. Мы здесь все разумные люди, и Бьярне уже успокоился. Так ведь, Бьярне?
Бьярне мрачно кивнул. Ларс неторопливо вложил револьвер в кобуру. Ситуация его раздражала. Кнуд Йерде явно брал инициативу в свои руки так, словно имел право это делать. Еще чуть-чуть, и ленсман из представителя власти превратится в школьника, стоящего у доски. Ладно, поиграем по другим правилам!
— Если уж вы требуете доказательств… Скажи-ка, Бьерн Тильсен, где ты был сегодня поутру, часов этак около семи?
Парень внезапно побледнел и потупился.
— Давай, Тильсен, отвечай! — потребовал Ларс.
Парень молчал, набычившись.
— Ну же, дурак! — прошипел Аксель. — Говори.
Парень сжал кулаки и пробормотал:
— Нет…
— Бьерн? — с нажимом в голосе произнес Кнуд Йерде.
— Не буду я говорить.
— Так. Ну, а вы гере Йерде, вы можете подтвердить, что ваш работник был в это время у вас на подворье?
Кнуд Йерде помедлил.
— Я работал полночи, — негромко проговорил