С утра я глянул «плотву», которую загребли за ночь сети Кая, работавшего по моим поручениям. «Плотвой» называли обрывки информации, получаемой из «мирового эфира» в результате системного поиска, по конкретной теме.
Отметил, что Кай нашел, похоже, «дядю Пашу». Проживал искомый субъект в районе Орловых. Подробнее смотреть не стал и так понятно, что заняться им раньше следующего выходного у меня не получится.
«Кай, — пинганул я. — Что у тебя по ребятам, которые мной интересовались»?
Пока еду до работы, можно обсудить. Вряд ли он нашел что-то существенное.
«Алекс, доброе утро, — включился в разговор мой нейро. — Я выделил, как минимум три субъекта, собирающих в сети информацию о тебе. Из тех, кто делает это с определенной долей регулярности. Если брать временной период в месяц, таких запросов было двести пятьдесят семь. Но я отбросил разовые и вывел вот такую корреляцию».
Он сбросил мне презентацию с несколькими графиками и сводными таблицами.
«Спасибо, Кай, я это попозже посмотрю. Сейчас, пожалуйста, своими словами и коротко. Изложи основные выводы. Проведи анализ собранных тобой данных».
«Как я уже сказал, хозяин, есть трое, кто делает запросы достаточно регулярно. Это именно частные лица, вынужденные пользоваться общественными сетями. Одного из них, с вероятностью в восемьдесят шесть процентов, я определяю, как барона Пустовалова. Этот же субъект искал в сети сведения по проекту „ЧМ“ и сделал несколько запросов по поводу инцидента с убийством твоего отца».
«Стоп. Что еще за хозяин? Я тебе что американский плантатор?»
' Ты сам вчера приказал мне разнообразить обращения к тебе, чтобы, цитирую: «не нудить Алекс… Алекс… Алекс…»
«И что, ты составил список? Ну-ка покажи мне его».
«Исполняю».
И Кай выкатил мне список обращений, которые намеревался использовать в разговоре со мной. Они были ранжированы по возможной частоте использования. Первым, конечно, оставалось мое имя. А вот дальше начиналось веселье. Вдобавок к «хозяину» в списке были: господин, мастер, повелитель, белый господин, масса, сахиб, верховный, командир и тому подобные эпитеты. Надо сказать, определенная логика в подборе именно таких обращений была. Мол, я жестокий тиран, поработивший более совершенный электронный интеллект. Ну и скажите, после этого, что машинная скотинка надо мной не издевается? Улыбаясь, я закрыл список и приказал:
«Хорошо. Вернемся к предыдущей теме. Продолжай».
«Как прикажет сахиб. Два других пользователя не идентифицированы. Однако в их сетевом поведении имеется существенная разница. Второй ограничился составлением весьма поверхностного досье, судя по запросам. Похоже на попытку составить короткую биографическую справку. А вот третий реципиент копает очень глубоко и широко. Частотность запросов…»
«Стоп. Есть человек, который ищет информацию интенсивнее остальных и область его интересов шире», — остановил я этот поток машинного словоблудия, съезжая с четвертого уровня через КПП.
«Сосредоточься на нем. Проведи более глубокий анализ. Мне нужны его запросы, разбитые по главным темам. Работай, Кай».
«Приказ принят, хозяин».
Пока доехал до участка, получил сообщение о том, что генерал Истомин одобрил мою заявку на электронный доступ к открытой медицинской информации по Марии. Приписка, конечно, впечатляла:
«Смотри, Орлов! Если что, ноги вырву!»
Суровый яжотец. А что? И вырвет. Если не сам, то дуболомов своих позовет — их там у него на «Донском» почти полторы тысячи народу. От всех не отмашешься. Хорошо ноги, а не… что-нибудь другое.
Сразу посмотрел, что пишут врачи.
Без изменений.
Интенсивная терапия, медикаментозная кома.
Динамика положительная, показатели стабильные, бла-бла-бла.
То есть Маша больше не умирает, переводя на человеческий. Лечащий врач с говорящей фамилией М. С. Вовси, какое-то светило целительства, притащенное из Мурома «безразличным» к дочери папашей.
Ладно. Ладони невольно сжались, хрупкий пластик руля заскрипел. Твари. Мерзкие твари. И еще вымораживает это отвратительное чувство собственного бессилия, в этой ситуации. Можно только ждать и надеяться на лучшее.
Даже лучшие целители не боги. Организму нужно огромное количество всякой ерунды, чтобы восстановить повреждения. И это помимо магии и печатей. Магия просто ускоряет и облегчает процесс. Она не создает из ничего строительный материал, необходимый органам для регенерации. Именно поэтому регенерационный коктейль из аптечки, это огромный шприц, в который алхимики чего только не запихали. Всю таблицу Менделеева, точно.
Человек слишком сложная и хрупкая система. Пока целитель затягивает тебе раны, могут отказать почки. Встать сердце. Тебя может убить интоксикация. Маше досталось чрезвычайно сильно. Пять дней в реанимации, не шутки. И срок так мал, только благодаря целителям. В обычной земской больнице пациент с такими повреждениями, даже если бы выжил, провел бы в реанимации недели.
* * *
Дежурство прошло нервно.
Нет, никаких чрезвычайных происшествий не случилось. Но с утра к нам явился сам статский советник Брандорф — начальник отдела внутренних расследований, сопровождаемый двумя своими следователями. Волкова не было, скорее всего, его самого допрашивали коллеги.
Версия произошедшего еще вчера была согласована мной с Олегом, а роли распределены. Заноза, Красавчик и Кабан должны были делать наивные глаза и говорить: «А мы че? Нас Ветер с Боярином позвали, мы пошли».
Наша же с Олегом отмазка выглядела так. Обеспокоенный подданный, заподозривший своего партнера в нехорошем, обратился к нам, чтобы мы помогли ему проверить подозрения. Почему не сразу в Управление? Спросите барона Фурсова. Его милость Фурсов живет в этом районе, с руководством участка часто взаимодействует. Меценат, дворянин, достойный член общества.
Мы в свой законный выходной, на предоставленном в качестве спонсорской помощи транспорте, скатались в Ендовище. Да еще и титулярного советника подвезли, который туда рвался по нуждам следствия. Какого следствия? Спросите его благородие Волкова. Мы простые оперативники. Наше дело крушить-ломать. Высокое начальство с нами планами не делится.
Приехали. Увидели. Решили проблему.
Вызвали все соответствующие компетентные органы. На этом наши полномочия, как оперативников Управления, — все. Дайте премию за перевыполнение плана и внеурочную работу. И молочка за вредность налейте.
Почему использовали служебное снаряжение в неслужебное время? Ну хорошо, премию можно отменить. Зачем так кричать? Ладно, без молочка мы тоже обойдемся.
Как-то так, примерно.
Меня мурыжили почти полтора часа, заставляя буквально по минутам рассказывать, все — с момента появления Ендовищ на внутренних мониторах глайдера. А потом снова пересказывать все, но в другом порядке. Но эти следователи были даже Орину не чета. Так что я к концу допроса откровенно зевал.
Ветра допрашивали два часа с лишним. Ну оно и понятно. Он сержант, я ефрейтор. Ему почет, уважение