Может быть это сон? Да нет. Чувствуя, как хвоя пахнет. Да и когда он меня обхватил, реально больно было.
— Пацаны, подождать придется, сейчас «Летун» эвакуационный вызовем, — обернулся он к своим. — Его надо на большую землю переправить.
— Нахуя? — спросил кто-то.
— Как источник ценных сведений о том, что на острове происходит, — ответил Фрай. — Ты будешь со старшим спорить или как?
— Никак нет.
И тут до меня дошло. Они реально с большой земли. А как же так получилось? Куда шторм делся?
— А шторм? — спросил я.
— А отключили установку климатическую, — усмехнулся Фрай. — Буквально неделю назад. Нас высадили, будем зачищать остров, а потом реколонизировать его. Национальный проект, Сам курирует.
— А кто это теперь, Сам? — спросил я, не выдержав.
— Так Красавцев же, — мой старый товарищ снова улыбнулся. — А мы — «Волки» — теперь его личная гвардия. Ну ничего, скоро на службу вернешься, разберешься. Там новый мир, блин. Привыкать придется, но ничего, думаю получится.
— Какая тут служба? — я уже вообще ничего не понимал. — Мне лет уже под сраку. На пенсию пора.
— Какая тебе пенсия? — сказал он. — Тут остров чистить надо. Ничего, в штабе посидишь, покомандуешь. Я походатайствую, да и если дело твое поднимут, то все только за будет. К тому же у меня выход лично на Самого есть.
— Так я ж старый…
— Ну а я, что, нет? — он продолжал давить лыбу. Похоже, что искренне рад был этой встрече. — Ничего, курс омоложения пройдешь, поменяют тебе органы изношенные, импланты поставят, вот как у меня.
Я согнул руку в бицепсе, показав, как он выдается. И только сейчас я понял, что в нем такого неестественного. Ни единого волоска на руке не было, ни единого шрама. Да и в целом выглядела кожа как будто искусственной. Очень натуральная, но все-таки искусственная.
— Пацаны, — обернулся Фрай к своим. — Давайте выпьем за встречу. Гон, я знаю, у тебя есть. Доставай.
Один из бойцов хмыкнул, но все-таки запустил руку в карман и вытащил из нее металлическую фляжку. Остальные тут же подошли, обступили меня.
Реально «Волки». И порядки, похоже, ни капли не изменились.
И тут я впервые за все время почувствовал себя среди своих. Таких же псов войны, которым на все наплевать. И с автоматом в руках мы идем убивать.
На глаза навернулись слезы. Никто из тех, с кем мне приходилось иметь дело, этого не понимал. А мне именно этого и не хватало. Да… Если бы мои парни были на острове, то было б гораздо легче.
— Да ну не плачь, — Фрай взял фляжку, отвинтил крышечку, после чего приложился, а потом протянул мне. И добавил. — Но скоро ты вообще плакать не сможешь, не парься. Поменяют тебе глаза на оптику. Все заебись будет, Край.
Я взял, глотнул. Виски, причем, хороший, сладковатый немного. Ирландский. Сколько ж лет я его не пил? Да с тех пор, как в последнюю командировку из Москвы уехал. Передал фляжку следующему, он тож выпил.
— Ладно, нам на задачу надо. Тут база где-то военная должна быть в окрестностях из мобильных. А карты все потеряны, бля. Не знаешь ничего?
— Знаю, — подтвердил я и махнул рукой. — Ниже там, под гору. Только осторожны будьте, там роботы с ума посходили все. В последний раз сунулся, еле ноги унес.
— Да ну а ЭМИ-гранаты нам зачем, — тут же хмыкнул один из бойцов.
— Может проводить? — предложил я. Пусть и не понимал, как мне угнаться за крепкими мужиками на своих негнущихся ногах.
— Не, — покачал головой мой старый товарищ. — Не угонишься сейчас. Но ничего, мы с тобой еще и поработаем вместе, и в «Маламут» какой-нибудь завалимся. Гон, я «летуна» вызвал уже, обстоятельства отписал. Дождешься его тут, а потом догонишь.
Странно. Когда это он успел? Вроде рации не доставал, не говорил ничего. Ладно, с этим мне еще только предстоит разобраться.
— Давай, Край, держись, — Фрай снова хлопнул меня по плечу. — Не помри только, пока не долетишь.
— Уж постараюсь, — ответил я.
И они пошли прочь. А я уселся прямо на землю. Боец остался рядом со мной, смерил меня взглядом.
Несколько минут я не мог понять, не сон ли все это. Но если сон, то очень странный, я до такого додуматься бы не смог. А потом наверху послышался гул, а потом показался странный летательный аппарат, похожий на вертолет, только с двумя турбинными двигателями.
Нет. Это точно не сон. Я бы такое не придумал.
Эпилог
Я открыл глаза и резко сел.
Первое, что я почувствовал — это запах стерильности. Дезинфицирующего средства каких-то лекарств, постельного белья. Огляделся и понял, что нахожусь в больничной палате и лежу, а точнее уже сижу, на койке. Рядом еще одна такая же, есть умывальник, шкафчики какие-то.
Окно одно, а за ним лес. Настоящий, хвойный, очень красивый. В нос даже ударил запах хвои, а во рту неожиданно появился вкус кедровых орехов. Я не ел их очень давно, но вкус помнится до сих пор. Потому что это очень редкое удовольствие.
Поднял руки и ощупал лицо. Идеально ровная кожа без единого шрама. Пощупал висок — шрамов больше не было. И ухо на месте, идеально ровное, будто у скульптуры, вышедшей из-под резца мастера эпохи возрождения.
Рядом стояла стойка для капельницы с пустым флаконом на ней. И трубка шла, причем, прямо к катетеру на моей груди. Ну, раз лекарство в ней уже закончилось, то ну ее на хрен, верно?
Схватившись пальцами за канюлю, я вытащил ее из катетера и отбросил прочь.
А потом посмотрел на свои руки. А они были не моими, именно такое у меня ощущение возникло.
Идеально ровная кожа без единого волоска. Ни родимых пятен, ничего. И мускулы, огромные, вздувшиеся, но при этом вен нет. Я сжал ладонь, и увидел, как мышцы бугрятся под кожей.
Без всяких трудов поднялся и встал. Никакой тяжести в теле, ничего. Так хорошо я себя не чувствовал никогда. Мышцы были налиты силой, сердце билось ровно, отсчитывая ритм.
Сердце — это таймер, секундомер. Он отсчитывает секунды до смерти, до тех пор, пока не остановится. И гоняет кровь по организму.
Двинулся к умывальнику, над которым висело зеркало, уставился в него. Оба уха на месте, шрамов на лице нет, как и морщин. Ни возрастных, появившихся от старости, ни мимических.
Человеку в зеркале было лет сорок