Мне больше. Гораздо больше. Я родился в середине десятых, а сейчас…
Сейчас на дворе две тысячи восемьдесят четвертый год. И я это отчетливо помню. Я застал старый мир, а теперь живу в мире новом. И как долго я еще проживу, зависит только от меня, от моих действий. Потому что здоровье у меня теперь идеальное.
Обернулся, а потом двинулся к окну. Дотронулся, но ощущения стекла не было. Потому что это не настоящее окно, а всего лишь экран с очень высоким разрешением. И за окном никакой не лес. Там город. Новая Москва. А покажет он все, что мне захочется.
Осмотревшись внимательно, я нашел управляющую панель, нажал на кнопку. На экране тут же появилось меню, я потыкал по нему, нашел настройку, а потом вывел морской берег. Знакомый до боли берег. Это Крым.
И именно там я провел больше сорока лет. Там я вел свою войну, а потом просто жил. Даже не жил, а доживал оставшийся мне срок. Потому что победил, пусть и высокой ценой, и заслужил покой.
Но теперь. Теперь я вернулся.
Я помню, кто я такой.
Меня зовут Сергей Краев. Я — солдат. Я служил в частной военной компании «Волк». Потом в вооруженных силах Российской Федерации. Теперь я снова в «Волке», но он уже не такой, каким я его помню. Теперь это личная гвардия президента России.
И зовут его так же, как тогда. Вениамин Евгеньевич Красавцев. Он управляет страной уже больше шестидесяти лет, и не собирается уходить на покой.
Я полистал окно еще немного. Пустыня Гоби, Марсианский пейзаж, степь. А потом услышал за спиной шаги.
Обернулся и увидел, как в помещение заходит женщина. На секунду я замер, потому что она показалась мне очень знакомой. Она была одета в медицинский халат, невысокого роста со светло-русой прической. Только на лице у нее были полосы из золота, зашитые под верхний слой кожи. Это в нынешние времена модно, считается шиком, и мало кто может себе такое позволить.
А потом сходство рассеялось. Это не Саша, не та девушка, которую я любил. Да, все-таки любил.
И я не знаю, что с ней случилось. Может быть она умерла в стычке, может ее в итоге укусил зомби, а возможно, что она просто состарилась. Может быть, она еще жива, и мы в конечном итоге встретимся.
— Ну, как себя чувствуете? — спросила она.
— Прекрасно, — ответил я.
Голос мой прозвучал совсем иначе, не так, как я к нему привык. Никакого старческого надрыва в нем не было. Голос сильного крепкого мужчины в самом расцвете сил.
— Что ж, это здорово, — она улыбнулась, и ее улыбка показалась мне такой знакомой. Может быть, она какая-нибудь родственница Саши? Не знаю, это вряд ли.
Потому что Петербурга, откуда она была родом, больше нет. Его затопило после того, как американцы использовали климатическое оружие. Они не смогли его взять. И там теперь вода, из которой торчат крыши и верхние этаже знакомых мне ПИКовских новостроек. Я слышал, что где-то там, под водой, лежит коллекция Эрмитажа, запакованная в герметичные контейнеры. Ее не успели эвакуировать.
Я знал об этом мире достаточно много. Потому что лежу в больнице уже месяц. Мне проводили курс омоложения с использованием стволовых клеток, и только потом заменили органы на синтетические и установили импланты. Иначе я не пережил бы операции.
За все это заплатила моя родная ЧВК. Но не просто так. Это в долг, пусть счета мне никто и не выставит. И мне придется отработать этот долг своей службой.
Но… Я ведь все равно не знаю другой жизни, кроме войны. Так что что мне еще остается?
Но последний месяц я только и делал, что читал. Узнавал новое о мире, о новой политической обстановке, о городе, и вообще обо всем, что творилось, пока я старел и дряхлел в изолированном Крыму.
— Присаживайтесь, Сергей, — кивнула девушка на кушетку.
Она выглядела на двадцать, и я почему-то подумал, что это ее настоящий возраст. Естественно двинулся туда, уселся. Девушка вытянула из своего плеча длинный кабель с коннектором на конце, после чего вставила его мне в область шеи.
Перед глазами появилась надпись:
Загрузка…
Запущена программа диагностики…
Да. Интерфейс. Прямо как в смартфоне, только лучше, потому что вшит в мою голову. И вижу я его поверх изображения. Потому что у меня больше нет глаз. Не знаю, куда мои настоящие отправились, но теперь у меня стоят оптические импланты.
Я могу убирать его и наоборот поднимать интерфейс, могу войти в сеть, проверить социальные сети. Не старые, потому что они легли и оказались уничтожены во время Третьей Мировой, той самой войны, солдатом которой я был. Так что проверить, кто там ставил лайки на мои редкие фото во «Вконтакте» и проверить сообщения не выйдет.
А в новых я пока профилей не завел. Да и не заведу, потому что служба моя секретна.
Но у меня есть банковский счет, на котором уже лежит достаточно крупная сумма аванса за мою следующую задачу. Я могу вызвать такси или заказать пиццу. И все это прямо из головы.
Кибердеку мне установили буквально неделю назад, сразу после замены органов. Я адаптировался достаточно легко, потому что был привычен к смартфонам и коммуникаторам в старые времена. Да, это так.
А вот к модификациям тела придется еще привыкать.
— «Альтеры» рук и ног в порядке, — проговорила девушка. — Ускоритель рефлексов в порядке. Все хорошо. Как ощущения? После установки подкожной брони иногда зуд бывает.
Я посмотрел на свою грудь и живот. Торс и пах — это единственные места, где сохранилась моя настоящая кожа. Она покрыта следами от множества микроинъекций, а под ней теперь полимерный гель и амортизирующий слой. Броня третьего класса, пистолетную и не бронебойную автоматную пулю выдержит легко. И не надо носить тяжелых бронежилетов, все прямо в моей коже.
— Все хорошо, — кивнул я.
— Ну, тогда выписываемся, — улыбнулась она. — Сейчас вам принесут одежду и проводят к месту отдыха.
Да. Место отдыха. А потом на задачу.
Она поднялась и двинулась на выход, а я оценил ее крепкую и даже с виду упруглую круглую попку. И почувствовал реакцию. Ну что ж, значит и эта система моего организма теперь в порядке.
Перед выходом девушка повернулась, и естественно все увидела, ведь я был абсолютно голым. Лукаво улыбнулась и вышла наружу.
А мне оставалось только ждать. Я проверил входящие сообщения, благо доступ к сети у меня был.