Это был инструмент, который верой и правдой служил землянам больше сотни лет, а в последствии стал тем, благодаря чему развился кинематограф и вся индустрия развлечений.
Глава 402
Кумовство
Величественный белоснежный дворец Леомвиль сегодня был очень оживлён. Перед его главным входом огромный летающий корабль, на болоне которого красовался герб белого льва, грузился сундуками и продуктами.
Слуги с рыцарями бегали по трапу вверх и вниз, пока Виктор прощался со своими жёнами и детьми, словно отправлялся в земли варваров или на другой континент.
Однако всё было куда прозаичнее, он наконец мог вернуться в Балтес и продолжить работу над проектами, которые уже длительное время были заморожены.
Сильвия, одетая в зелёное платье, стояла с гордо поднятой головой, глядя на мужа и сына Александра рядом с ним.
Лорд, проследив за её взглядом, усмехнулся.
— Не доверяешь нашего ребёнка собственному мужу? — спросил он.
Женщина враждебно взглянула на него.
— Не потому ли, что пять минут общения с тобой выбивает из них все знания этикета и манер, полученных за год? — вопросом на вопрос ответила герцогиня, после чего посмотрела на Шону и Фрейю, которые отправятся в Балтес вместе с их супругом и детьми. — Присмотрите, чтобы дети питались правильно и не забывали о школе, — напутствовала она, явно не желая полагаться на мужа.
Лорд посмеялся над её враждебностью и, притянув к себе, поцеловал в пухлые губки, посылая весь аристократический этикет к чёрту.
После непродолжительного прощания Виктор вместе с жёнами и детьми поднялся на борт, а Сильвия вместе с фрейлинами направилась во дворец.
Из-за того, что её супруг возложил все обязанности на неё, теперь приходилось решать все проблемы, которые достались вместе с руководящей должностью.
За своей спиной она слышала, как заработали двигатели корабля, но шла не оборачиваясь, так как у женщины сжималось сердце от того, что Александр уедет от неё на длительное время.
В этот момент ей больше не хотелось быть герцогиней, а желание быть обычной матерью становилось всё сильнее.
Собрав волю в кулак, она прибавила шаг и вскоре вместе с вереницей фрейлин вошла во дворец, прошла по огромному пустому холлу и, свернув направо, прошла по длинному коридору, в конце которого стояли два рыцаря небесного уровня и два верховных мага.
Стража, словно роботы, открыли перед ней двери, и женщина, махнув рукой, остановила своих слуг, а сама вошла в тронный зал.
Здесь перед троном, где женщину встречал глубоко пожилой дворецкий семьи Леомвиль, склонив головы, стояли десятки дворян, содрогавшиеся от каждого стука каблуков герцогини, вышедшей из боковой двери.
Игнорируя их, она поднялась по ступеням и, отбросив назад подол платья, резко развернувшись, села на место, которое раньше занимал её отец, а после него Виктор.
— Войдите! — приказал дворецкий Ласу, после чего открылись двери на противоположной от трона стороне, и через них вошли четверо рыцарей с двумя сундуками.
Солдаты в тяжёлых доспехах, с двуручными мечами, которые крепились магнитом на спине, шли, излучая ауру земных рыцарей, отчего и без того напуганные дворяне чувствовали себя ещё хуже.
Боясь обернуться, мужчины и женщины, пожилые и молодые, отступали в сторону, освобождая дорогу к трону.
Для них дворец Леомвиль раньше являлся местом страха, но и местом возможностей. Алестор был мягким герцогом, который на многое закрывал глаза, но Виктор, носивший в народе титулы «Вершитель», «Сумасшедший Герцог», «Кровавый Рассвет» и «Подпольный Король», стал кошмаром наяву.
У прежнего герцога было множество вассалов, которые также имели собственных вассалов, будь то бароны или баронеты. В общей сложности таких насчитывалось больше тысячи, но с приходом к власти Виктора численность сократилась до трёх или четырёх десятков, все из которых прямо сейчас собрались в тронном зале.
Они все были одеты в свои лучшие одежды, так как предстать перед герцогиней в лохмотьях не посмели бы, даже веди их на эшафот.
Сильвия изучающе разглядывала их. Из докладов разведывательной службы Фрейи она знала о них, наверно, больше, чем они сами о себе.
Дождавшись, когда стража поставит сундуки перед троном, герцогиня обратилась к пожилой баронессе, единственной, кто в силу возраста смотрел на происходящее безразлично.
— Мадам Мишон. Ваш дом являлся вассалом виконта Третта. С его падением и учитывая ваши заслуги, вам будут переданы новые владения и титул. — Как только прозвучали эти слова, все присутствующие оживились, а стража открыла сундуки, в которых лежали мешки с золотом, пергаменты и странные золотые жетоны.
Из-за сундуков, которые принесли, дворяне боялись даже дышать. Им не сообщили, ради чего их привели, поэтому в них могли оказаться головы членов их семей, а может и головы тех, кого убьют прямо здесь и сейчас.
Однако, услышав слова герцогини и увидев, что хранится в сундуках, аристократы стали догадываться, что никто казнить их не собирается.
В то же время через боковую дверь вошли слуги с подносами на руках. Они стали подходить к каждому аристократу и вручать им свитки.
Сильвия, дождавшись, пока всем раздадут бумаги и видя напряжённые лица людей, что-то тихонько приказала дворецкому, а сама продолжила говорить, уже обращаясь ко всем.
— Герцогство не только карает за проступки, но и награждает за заслуги. — Пока она говорила, Ласу откуда-то из-за колонны выволок стенд, похожий на учебную доску, на котором была развёрнута карта герцогства. — Отныне вы единственные выжившие аристократы Леомвиль, и в знак признательности за ваши действия во время войны с демонами, а также за ваши старания поддерживать порядок и достойный уровень жизни людей в ваших владениях, вам выдадут новые территории.
Дворецкий поставил перед всеми доску, карта на которой была совершенно неправильной.
Владения были поделены не так, как были до сих пор, и аристократы даже не могли найти своих наделов.
Сильвия спокойно продолжила говорить.
— Герцогство будет поделено на двадцать регионов, которые возглавят губернаторы. Каждый регион будет разделён на пятьдесят наделов. В свитках вы можете узнать свой новый титул и территорию, которую получили. — Женщина смотрела, как аристократы стали быстро разворачивать бумаги, чтобы увидеть, что им досталось.
Кто-то из аристократов широко улыбался, другие недоумевали, а некоторые и вовсе отнеслись безразлично.
Среди всех один крупный мужчина лет пятидесяти, с седой густой бородой, являвшийся виконтом Солса Муарисом, безразлично принял свою награду и поклонился герцогине.
Сильвия улыбнулась ему, наверно единственному из всех присутствующих, и даже решила