Я кивнул и покрепче сжал рукоять меча. И тут же поймал себя на мысли, что понятия не имею, как драться с боевым магом один на один. Я и на мечах-то сражался, исключительно полагаясь на инстинкты тела, а тут чаровник.
Сдрог тем временем расправил руки и принялся что-то бормотать — тихо, размеренно, почти нараспев. Видимо, накладывал какое-то заклятие. В правой руке чаровник держал посох — гладкий, тёмный, украшенный тонкими рунами, которые начинали одна за другой вспыхивать голубоватым огнём, реагируя на слова Сдрога.
И вот что мне нужно было делать в этой ситуации? Дожидаться, пока чаровник закончит, или бросаться на него, пока не поздно? Подумать я об этом успел, принять решение — нет. Достопочтенный Сдрог, не прерывая своего бормотания, внезапно ударил посохом о землю.
Звук был глухим и коротким, и в следующее мгновение я ощутил мощный воздушный толчок. Воздух сжался передо мной, превратившись в невидимый кулак, и этот кулак ударил меня в грудь. Отбросило меня метра на два, и я просто каким-то чудом удержался на ногах.
Дыхание перехватило, в груди заныло, но это всё не помешало мне мгновенно собраться. Я схватил рукоять меча двумя руками и подался вперёд, направив клинок прямо на Сдрога. Лезвие дрогнуло, будто что-то внутри него проснулось. По клинку пробежали тончайшие нити света — серебристые, чёткие, холодные. Откуда-то из глубины металла пробивалось еле заметное голубоватое свечение.
А Сдрог снова ударил посохом, и в этот раз волна была шире и сильнее — я даже увидел, как воздух, уплотняясь передо мной, помутнел. Но когда эта волна обрушилась на меня, меч разрубил её, будто это были не чары, а простой плотный туман.
— Всё же меч у тебя не совсем бесполезный! — крикнул мне Николай. — От примитивных заклятий очень даже может спасти.
Сдрог же ничего комментировать не стал — он просто поднял посох повыше и сделал им широкое движение, словно подсекает что-то невидимое. И я даже не успел понять, что происходит — по моим ногам будто с размаху дубиной ударили. Правда, мягкой — ноги не переломало, а просто сбило с ног.
Второго удара не последовало, поэтому я смог быстро подняться, снова покрепче сжал рукоять меча и приготовился… Хотя ни к чему я не приготовился, потому что просто не знал, к чему надо готовиться. И просто стоял и ждал.
А чаровник пошёл на меня. Не спеша, размеренным шагом, как опытный охотник, который уже знает, как он сейчас добьёт загнанного зверя. Сдрог начитывал новое заклятие, и вокруг него собиралась защита: сначала воздух начал сгущаться вокруг его фигуры, затем по чаровнику пробежали тонкие светящиеся полосы, и вокруг него начала формироваться воронка смерча, затягивая в себя воздух и уплотняя его до состояния толстого полупрозрачного стекла.
В какой-то момент Сдрог оказался в эпицентре смерча, а тот резко расширился, потерял форму, превратился в купол и накрыл чаровника. И теперь Сдрог просто стоял внутри этого купола, держал в руке посох и совершенно не торопился меня атаковать.
— Владимир, атакуй! — крикнул Николай. — Попробуй пробить защиту достопочтенного Сдрога.
Деваться было некуда: назвался груздём — позорься до конца. Я вздохнул и бросился на чаровника. Первый удар — прямой, рубящий встретил мягкое сопротивление, будто я бил не по плотному твёрдому куполу, а по поролону; плотному порывистому туману. Второй раз я вообще вмазал, как говорится, со всей дури, и удар получился сильнее, но вызвал лишь небольшую вибрацию купола. А третий — неожиданно прошёл край купола, но утонул внутри воздушной защиты, даже и близко не дойдя до фигуры чаровника.
Я понимал, что всё это бесполезно, но тем не менее попробовал другой угол атаки — сверху вниз, затем по диагонали, потом попробовал не рубить, а колоть, но толку не было: защита принимала удар, гасила его, выравнивалась и снова становилась такой же гладкой и непроницаемой.
А потом Сдрог сделал едва заметный жест посохом, и из воздуха вырвался тонкий, яркий жгут, он дотянулся до меня, обвился вокруг моего меча и потащил его к чаровнику. И довольно сильно — будто клинок захватил не воздух, а сильная, уверенная рука.
Пока я сопротивлялся и тянул меч назад, Сдрог сделал ещё одно едва заметное движение, и воздушная масса вокруг меня начала уплотняться, превращаясь в тугой, липкий, полупрозрачный кокон. Он облепил меня со всех сторон: грудь, руки, ноги — всё оказалось сжато. Я попытался разрубить эти чары мечом, но пальцы не слушались; попробовал сделать шаг — ноги застыли, как в бетоне.
Меня это дико бесило. Я чувствовал силу в мышцах, чувствовал меч в руке, но ничего не мог сделать — магия воздуха держала меня так, будто я сам стал частью этой вязкой, невидимой массы. Ко мне подошёл Николай. Он спокойно, почти мягко, как строгий учитель, взял мой меч из полностью неподвижной руки, а я даже не мог повернуть голову, чтобы посмотреть ему в лицо.
После этого почти сразу Сдрог сделал широкое движение посохом, и чары рухнули. Они исчезли мгновенно, будто их и не было. В лёгких будто что-то разжалось, тело обмякло, а затем накрыло ощущение свободы, такое резкое, что я чуть не качнулся вперёд и не упал. Воздух стал снова воздухом, а не невидимой хваткой. Осталось лишь неприятное ощущение, будто я теперь весь липкий, хотя на деле, конечно, этого не было.
— Ну что, — спросил Николай, возвращая мне меч, — как ощущения?
— Бывало и получше, — сказал я.
— Не хотите теперь с Гариком вдвоём против меня одного выйти?
— Нет, благодарю, — ответил я. — На сегодня позора достаточно.
— Однозначно, — сердито буркнул Гарик.
Владыка Севера усмехнулся, поблагодарил чёрных братьев и чаровников за помощь, и те, поклонившись, начали расходиться.
Когда мы остались на площадке втроём — я, Гарик, Николай, последний спросил:
— Вы поняли, для чего это всё было?
Я тяжело вздохнул и ответил:
— Надеюсь, не для того, чтобы над нами поглумиться.
— Не для этого, — сказал Владыка Севера и, посмотрев мне в глаза, добавил: — А для того, чтобы показать, насколько ты пока ещё слаб. Чтобы тебе стало понятно: сейчас даже и думать не стоит о том, чтобы забрать у Видогоста княжество. Потому что, если за ним стоит Станимир, ты, может, и продержишься какое-то время при помощи чёрных братьев, хоть тебе и придётся