— Ага, — кивнул я.
— Если это всё, то экипажу надо вернуться к подготовке, — вмешался Сергеич.
— Подготовке? А, ну да. Ваши космические дела, — хмыкнул плюгавенький, но остался на месте.
— Выход там, — Сергеич указал на гермодверь, через которую они зашли в предбанник.
Мидовец посмотрел на него со смесью растерянности и раздражения, однако затем молча двинулся в указанном направлении.
— Эт-т-то что за чудо в перьях? — спросил Макс, растягивая «т», когда «чудо» скрылось за гермодверью.
— Времена такие, кадровый голод, — Сергеич развёл руками. — Не так просто найти специалиста, который отвечал бы за формальности в МИДе. А так Верховный ознакомился с планом полёта и полётным заданием, после чего и дал распоряжение МИДу подготовить для вас эти документы. Чтобы с юридической точки зрения всё было чисто для первого контакта. Но если серьёзно, парни, просьба: по дороге ещё раз проглядите загруженную информацию по планете. Решение идти «с открытым забралом» всех нервирует. И меня в том числе. До сих пор не уверен, что это правильно, но назад дороги нет.
— Ясно, — кивнул я. — Разберёмся!
— В этот раз всё открыто и официально, — продолжал Сергеич. — Разве что от торжественных проводов удалось отбиться. И то — только потому, что у нас график очень уж плотный.
— А что, кто-то предлагал? — удивился Макс.
— И весьма настойчиво! — кивнул Сергеич. — Ленточки, оркестр, прямая трансляция из полётных ложементов в спасательных капсулах.
Я даже вздрогнул, когда представил себе всё это.
— Так что эти формальности — не самый плохой компромисс, — подмигнул Сергеич, кивнув на папку у меня в руках.
— Пожалуй, — согласился я.
После этого мы попрощались с Сергеичем и наконец-то пошли надевать скафандры.
«Предбанник» после моего предыдущего старта усовершенствовали. Теперь зона, где стояли скафандры, была изолирована от остального помещения и оборудована автоматическими сканирующими системами контроля. И в ней было целых десять постов. Из чего можно было сделать определённые выводы о ближайших перспективах дальней пилотируемой космонавтики. Очень оптимистичных перспективах, как по мне.
На борту «Севера-2» мы должны были разместиться в спасательных капсулах на противоположных концах обитаемого отсека. Так положено по протоколу.
— Удачного старта! — пожелал мне Макс перед тем, как мы разошлись в разные сторону.
— Спасибо, аналогично, — кивнул я.
— Как-то непривычно, что перегрузок не будет, — улыбнулся он. — Странно.
— Ничего, к хорошему быстро привыкаешь. — Я подмигнул, потом развернулся и потопал по коридору к своей капсуле, по дороге заглянув в каюту, чтобы положить в ящик стола папку с документами.
«Всё-таки странно, что мы не можем общаться с Максом через вас», — сказал я, обращаясь к Васе.
«Возможность заблокирована, ты же знаешь, — ответил тот. — И на то есть причины».
«Да понимаю… но было бы удобно».
«В случае чрезвычайной ситуации блок снимается, — ответил Вася. — Но всегда помни о последствиях».
«Угу. Наши с тобой секреты».
«И не только это, Женя. Уязвимость есть уязвимость».
— «Фрейры», это «Заря-Север», на связь, — послышалось в наушниках.
Я вдруг поймал себя на мысли, что сейчас этот способ связи, через радио, выглядит настоящим архаизмом. Но что поделать — традиции есть традиции.
— «Фрейры» на связи, — ответил я.
В этот раз у «Севера-2» был коллективный позывной. Я не сразу задумался о его значении — но меня Макс просветил. Фрейр — бог плодородия и мужской силы в скандинавской мифологии. Логичный выбор, если скрестить мой собственный позывной и позывной Макса — «Тор».
— Минутная готовность, — продолжал тот же самый голос. — Визуальная проверка, доложить по результату.
Ещё одно нововведение. Протоколы пусков постоянно дорабатываются. Это было немного тоскливо: ещё несколько лет, и даже межзвёздные перелёты станут рутиной. Уйдёт дух первопроходцев, какими мы были. Вон уже верительные грамоты придумали, рекомендации по налаживанию контакта, очертили рамки полномочий…
Я вздохнул и пошёл проверять показания приборов на экранах согласно прилагаемому списку. Все показания находились в пределах нормы.
— «Фрейры» «Заре-Север», все показания в норме, — доложил я.
— Добро, — последовал ответ. — Удачи, парни!
— Спасибо! — мы с Максом ответили синхронно.
На центральном экране уже несколько минут высвечивались цифры обратного отсчёта. Но теперь в дополнение к ним включили голосовой канал. Я не обращал на это внимание, внимательно наблюдая за тоскливым каменисто-серым пейзажем за иллюминатором капсулы.
Вот горизонт чуть дрогнул. А потом земля стремительно понеслась вниз. Я рефлекторно сжал подлокотники ложемента и сглотнул слюну. Организм не верил, что всё это реально, хотя разум пытался убедить его в обратном.
Тундра уплывала вниз, теряясь в дымке, будто во сне.
«Знаешь, что мне не понравилось?» — спросил Вася.
«Что? — насторожился я. — Что-то не так? Заметил сбой?»
«Нет, с кораблём всё в порядке, — ответил Вася. — Вот только перед стартом никто не вспомнил Диану. Это ведь должна была быть спасательная миссия, помнишь? Когда ты возвращался за Максом, только об этом и говорили. Инструкции писали, полётные задания секретные, всё как положено».
«Тебя смущает, что у нас больше нет запечатанного конверта? — улыбнулся я. — Так теперь вместо них официальное задание. Всё как на брифинге было. Про Диану там на первом месте, если помнишь».
«Да, но все понимают, что мы летим налаживать контакт, — ответил Вася. — Спасательная миссия вторична».
«Официально это не так», — заметил я.
«Посмотрим», — уклончиво ответил Вася.
За иллюминатором Земля постепенно превращалась в шар. Мы поднимались гораздо быстрее, чем в прошлый раз — инженеры немного поколдовали с аэродинамикой «Севера-2». Добавили кое-где плоскостей, защитных экранов. Посчитали потоки, чуть изменили конфигурацию — в итоге скоростные допуски выросли чуть ли не на порядок.
Когда мы оказались на орбите, на несколько мгновений наступила невесомость, за которой последовал лёгкий толчок. Гравитационные отражатели вырубились, включились ионные движки. А потом Земля исчезла из поля зрения, чтобы появиться с другой стороны иллюминатора всего через несколько секунд. «Бублик» жилого отсека начал раскручиваться, создавая имитацию силы тяжести.
— «Фрейры», вы на траектории. Расчётное время прибытия в точку перехода — плюс сорок восемь часов, — снова послышался голос в наушниках.
Быстро! Даже очень быстро — ионные движки тоже серьёзно переработали.
— «Заря-Север», «Фрейры» приняли, —