Глава 27
Северная Пальмира, Павел Зверев
Два часа уже подходили к концу, и участники спора вот-вот должны были вернуться, поэтому башенку осаждали журналисты и репортёры. Они жаждали запечатлеть всё с первого момента: как трио охотников появится из Лабиринта, как они будут выглядеть и, естественно, какую добычу принесут.
Однако начальник башенки не хотел пускать никого даже в холл, ссылаясь на правила. Репортёры, конечно, давили на него: угрожали связями и обещали снять о нём разгромный репортаж. И тот, в конце концов, сдался — после того как ему позвонил кто-то из высшей аристократии.
Двери башенки распахнулись для журналистов, и Павел умудрился вместе с ними пробраться внутрь.
Народ миновал все залы и остановился на пороге комнаты, усиленной бронеплитами. Дверь в неё оказалась открыта настежь, нарушая технику безопасности! А вдруг из прохода в Лабиринт вырвутся какие-то твари? Но пока тот спокойно клубился в металлической арке, поблескивающей в лучах включённых фонарей. Те висели под потолком среди труб огнемётов и стволов пулемётов.
Журналисты гудели как растревоженные пчёлы, готовясь к появлению участников пари. Они проверяли микрофоны, настраивали камеры и жаловались на хреновый свет.
Павел же напряжённо глядел в арку прохода, чувствуя, как от волнения и духоты лицо покрывается липкой плёнкой. Случайно он заметил Владлену Велимировну, тоже с трудом протиснувшуюся сквозь толпу, набившуюся в помещение.
— Госпожа декан, и вы здесь⁈ — удивился он, повысив голос, чтобы перекрыть гомон толпы.
— Я не могла пройти мимо такого развлечения, мальчик, — усмехнулась она, обернулась, глянула поверх голов и бросила: — Миронова, ты где там запропастилась? Опять пропускала тренировки в зале, и теперь твоя задница где-то застряла?
— Простите, Владлена Велимировна, — пролепетала покрасневшая блондинка-студентка, выбравшаяся из толпы. — Добрый день, Павел!
— Добрый день, сударыня, — проговорил тот своим самым мужественным голосом, втянув щёки и живот. — Вы сегодня несравненно красивы.
— А в тот раз в Лабиринте она была сравненно красива? — с издёвкой спросила декан.
— Эм-м, — мучительно замычал пухляш, пытаясь выкрутиться из ситуации.
— Павел не то имел в виду. Он просто хотел сделать необычный комплимент, — встала на его защиту блондинка, вызвав у парня благодарную улыбку.
— Господи, Миронова, какая ты смелая! Лучше бы на учёбе такой была. Если бы не твой отец, я бы тебя уже давно отчислила. Ты за какое зелье ни возьмёшься, у тебя получается отрава для мышей, — язвительно выдала декан. — И не забывай, что тебе ещё предстоит отрабатывать в лаборатории.
Девушка покраснела и опустила взгляд.
Павел мужественно выпятил грудь, подумал немного и с загоревшейся хитринкой в глазах произнёс, косясь на Велимировну:
— Госпожа декан, не хотите ли поспорить?
— И какова тема спора? Сколько ты сегодня выдавил прыщей? Не интересует, — оскалилась стерва, сложив руки на смуглой груди, выглядывающей из декольте тёмно-синего сарафана.
Но Павел не смутился, а отбарабанил:
— А тема популярная — пари моего дедушки. Как вы считаете, какое место он займёт?
— Второе, мальчик, — не задумываясь ответила брюнетка, словно уже размышляла об этом. — Де Тур — отменный охотник в самом расцвете сил. А твой дедушка ещё помнит, как прятался в пещерах от диких зверей и корябал наскальные рисунки. Думаю, все древние изображения сисек — это его работа. Но барона Крылова он всё же должен обойти.
— Нет, мой дедушка будет первым, — вскинул подбородок Павел, нервно облизав губы.
— Да ты сам не веришь в это, — усмехнулась декан. — Ладно, я готова с тобой поспорить. Сегодня у меня азартное настроение. Что ставишь, Павлуша? Пару карамелек?
— Я… я… готов до блеска отмыть всю институтскую лабораторию алхимии, если проиграю. А ежели выиграю, вы избавите сударыню Миронову от отработки, — проговорил стремительно краснеющий парень, стараясь не смотреть на студентку, удивлённо выгнувшую брови.
— Ого! А ты не промах, Павел! — развеселилась Владлена, широко улыбаясь. — У деда научился кадрить барышень? Ну-ну, давай посмотрим, что выйдет из этой затеи. Я принимаю твои условия.
Башня с проходом в Лабиринт, главный герой
Наша троица миновала точку выхода, оказавшись в бронированной комнате башенки. И тут, по идее, не должно было быть никого, кроме нас. Но куда там!..
Стоило нам появиться, как в нашу сторону бросилась толпа журналистов и репортёров с камерами, галдя и переругиваясь между собой!
Я в первый миг подумал, что нас атакуют. Даже револьвер выхватил из кобуры, но потом всё-таки понял что к чему. Убрал оружие и натянул на физиономию улыбку, покосившись на мрачного, осунувшегося француза.
Тот, в свою очередь, глядел на лыбящегося во все тридцать два зуба Крылова, залихватски покручивающего седой ус.
— Как? Как всё прошло, господа⁈ — выпалил Красавцев, не обращая внимания на злобные взгляды коллег.
Он опередил их ценой помятого в толкотне пиджака и растрёпанной причёски.
— Всё было просто замечательно! — вышел вперёд барон, загородив нас с де Туром своей оплывшей тушей, смердящей потом и перегноем. — Мы разделились и пошли в разные стороны! На нашу долю выпали суровые испытания, но каждый из нас с ними справился. И давайте не будем тянуть с подсчётом трофеев! Всё-таки нам нужно отдохнуть, мы ведь два часа провели в Лабиринте, а это вам не шутки!
— Давайте, давайте скорее перейдём к подсчёту! — вторил ему Гена.
— У меня, в отличие от месье Кр-рылова, сегодня был неудачный день, — мрачно произнёс де Тур, обойдя фигуру барона. — Самый чер-рный день в моей жизни охотника! Я добыл несколько тр-рофеев, но их схарчил пр-роглот, потому мне нечего вам пр-редоставить.
Народ ахнул и выпучил зенки, словно на их глазах солнце упало на землю. Оно и понятно — записной фаворит явился ни с чем.
Красавцев даже совершенно по-простецки поковырял пальцем в ухе, словно настраивал засбоивший слух. А оказавшаяся рядом Велимировна не сумела удержать нижнюю челюсть. Та отвисла прямо до её упругой груди, уютно устроившись на ней. Зато Павел радостно полыхнул глазами, что-то шепнув замершей Мироновой, уставившейся на де Тура.
А тот произнёс, двинувшись сквозь молчащую толпу:
— Комментар-риев не будет!
— Постойте, постойте! Скажите хотя бы пару слов! — загомонили журналисты, поворачиваясь к французу.
Но тот сжал челюсти так, что желваки едва не протыкали кожу, всем своим видом показывая, что хрен чего скажет.
— А сколько было пафоса, хвастовства: я то, я се, я лучший представитель школы охотников Франции, могучий маг. А на деле — вон как вышло. Два пожилых аристократа из империи оказались лучше него, — насмешливо пропыхтел барон вполголоса, чтобы слышали лишь те, кто стоял рядом с ним. — Де Тур, когда