– Типичный взгляд дилетанта, – Андроник оставался серьезным. – Через несколько месяцев и ты поймешь, что нет в магии ничего таинственного. Маги больше политики, чем исследователи. Здесь быстро понимаешь принцип: либо командуют тобой, либо ты командуешь остальными. А ранг в иерархии волшебников зачастую определяют не твои магические силы, а умения интригана, – Андроник одним движением руки заставил исчезнуть шар, который завладел вниманием Артемиды больше, чем юноша.
– Ты повзрослел, Андроник, – нахмурилась она. – Где тот, парень с которым мы воровали книги шарлатанов и старались превратить куриц в волков?
– О, боги, сколько несчастных животных мы загубили, – Андроник закрыл лицо рукой. – Но ты не права, я все такой же. Год не изменил меня, – с этими словами он легко столкнул девушку магической волной.
Артемида почувствовала, как горячие руки злобы проникли в сердце и раззадорили девушку. Она вскочила и закрыла глаза, чтобы представить искру в центре груди в заклинание. Краски мира померкли, а смех Андроника превратился в едва различимый звук на периферии сознания. Сейчас Артемида видела лишь сумрак, в котором пульсировала слабая желтая искорка. Девушка выдохнула и наполнила её энергией. Девушку обдало жаром, посреди груди вспыхнуло желтое пламя. Артемида представила, как оно плавно перетекает в руку и прошептала Истинное Имя. Дрожащее марево вырвалось из-под пальцев и ударило в грудь Андронику. Ударило и разбилось о невидимый щит разглядывающего свои ногти мага.
– Так не честно! – Артемида сузила глаза, рассматривая друга из-под бровей.
– А что ты хотела? Я теперь не только огненные шары разбрасываю, но могу и от твоей тирании защититься.
– Какой еще тирании?!
– Ты всегда обходила меня в скорости заклинаний. Теперь, роль победителя моя, – улыбнулся юноша.
– Ты не стал великим магом. Но превратился в напыщенного и самовлюбленного идиота.
– Ты уже говорила подобное про мой характер. Получается, Атеней только подчеркнул его?
– Повторяться моя страсть, – парировала Артемида. – Сложно не повториться, когда тебя водят вокруг одних и тех же статуй. Что ты там обещал показать: магические чудеса? Эти три статуи поразили мое воображение.
– Я всего лишь хотел подготовить твои глаза, моя дорогая. Идем, – призывно махнул он.
Артемида закатила глаза и фыркнула.
Он отвел ее за основное здание. Артемида охнула, когда, неожиданно, перед ней разверзлись края обрыва.
– Я не знала, что Волчий холм…, – Артемида резко замолчала. – Внизу, прямо над колышущейся водной гладью, летали многочисленные островки. Это были идеально круглые площадки из белого камня, вокруг которых яркими пятнами мерцали магические поля. Сотни разноцветных искрящихся шаров метались между ними, заполняя пустое пространство сложной палитрой цветов.
– Вот оно: единственное место в мире, где учат магии, – Андроник поджал губы и задрал подбородок. Его ноздри трепетали, когда он полной грудью втягивал воздух. Артемида тоже вдохнула. Над краем обрыва висел тяжелый влажный воздух, который казался пропитан разрушительной энергией. И он пах как после грозы.
– Размечтался. Есть еще Универсариум магических искусств за Таласским морем, в Риле. – Голова девушки начала кружиться от бешеной энергии, что вливалась в неё из воздуха. Андроник же, казалось, наслаждался этим.
– Там изучают магию как явление, а не учат Истинным Именам, – тихо ответил Андроник. Он повернулся, и Артемида увидела его потемневшие глаза. Золотые искорки сменились отблесками лиловых молний. – Рильцы странные люди. Науку они возносят в абсолют, даже больше, чем имперцы, у них есть доступ к магическим артефактам, но они не учатся волшебству. Только они могли создать науку о магии, писать о ней трактаты, но не использовать её.
– Почему здесь такой тяжелый воздух? – Артемида не слышала последние слова, её голова закружилась. Перед глазами закрутились разноцветные шары, начало тошнить. Андроник подхватил её за руку, не давая отступиться к краю обрыва.
– Ты чувствуешь обелиск, моя чародейка. Помнишь белую стелу перед входом? Ты видела только её маленькую часть. Основание глубоко под землей и прямо под нами важнейшая часть.
– Я думала, что это только украшение. Для придания атмосферы загадочности, – Артемида прижала руку ко лбу. Её тело бросило в холодный пот, а колени дрожали. Если бы не Андроник, она бы непременно упала с обрыва.
– Этот обелиск старше, чем любой рукотворный предмет в этом мире, – покачал головой Андроник. – Это центр магического мира и один из крупнейших источников магии. – Смотри. – Андроник опустился на колени и осторожно свесил голову с обрыва. Артемида последовала за ним, сдерживая тошноту. Холм состоял из песчаника, но ветер и волны размыли часть породы и обнажили белый мрамор обелиска. По нему, то и дело, пролетали воздушные искажения, сменяя черные знаки.
– День, когда обелиск будет разрушен, станет последним для нашего мира. – Андроник помог её подняться. – Пойдем отсюда, это тяжело для новичка. – Артемида нетвердо последовала за ним, приходилось жмурить глаза, борясь с головной болью.
– Экхалор говорил, что мы не вправе использовать магию, – прошептала она. – Теперь я понимаю почему.
– Глупости. Ты привыкнешь. Экхалор, если, конечно, допустить, что он существовал, утверждал, что магия независимая стихия, но архимаги давно установили, что все источники силы рукотворны.
– Он говорил, что это нарушает баланс природы. – Артемида остановилась около статуи с протянутой рукой. Над ней больше не было магического шара. Беломраморную кисть покрыла сеть мелких трещин, а на ногте большого пальца рос мох. Поднялся холодный ветер, он пах солью и водорослями.
– Он врал. Экхалор хотел, чтобы мы ограничили магию, отказались от величайшего дара богов. Я не готов к этому.
– Я слышала, что ты отказался от веры предков, но не могла в это поверить.
– Не отказался, – возразил Андроник. – Лишь сменил на веру других предков. Ты знала, что моя мать потомок артарийцев? Я принял их веру, она близка моему духу, и к духу магии вообще. Эта вера дает право использовать силу, она уравнивает людей с богами. Человек в ней совершенство, а маг величайшее творение, проводник магических сил и создатель нового, – с восторгом и жаром сказал Андроник.
– Не знаю, – покачала головой Артемида, – по-моему, менять веру – это последнее дело…
– Многие маги вообще не верят ни в кого, кроме себя. И они в чем-то правы.
– Столица тебя испортила…
– Нет, ты глубоко не права, Артемида. Этот город дал мне понять, насколько человек велик на самом деле. Дал почувствовать настоящую свободу. В нашей деревне, в Галении на нас все давили – отец Никонтий, родители, псевдоаристократы, что чувствовали себя благороднейшими из людей. Здесь маги выше остальных и, к счастью, я обладатель магических способностей. Как и ты, моя